Lukupäiväkirja

Во введении сказано, что книга носит в какой-то степени программный характер: «…история — не ремесло часовщика или краснодеревщика. Она — стремление к лучшему пониманию, следовательно — нечто пребывающее в движении. Ограничиться описанием нынешнего состояния науки — это в какой-то мере подвести её. Важнее рассказать о том, какой она надеется стать в дальнейшем своём развитии». Эта книга писалась в 1941–1942 годах — судя по началу, ради успокоения. Закончить её Марк Блок не успел: в 1944 году его расстреляли. Но он был представителем очень влиятельной «школы Анналов»; о том, что это за школа, можно прочитать у Ани. К чему здесь этот рассказ? А к тому, что, несмотря на расстрел, случилось прекрасное: для специалистов сегодняшнего дня «Апология истории» стала сборником общих мест. Можно открыть, допустим, другую книгу Ивана Куриллы — «История, или Прошлое в настоящем» (из серии «Азбука понятий» от издательства Европейского университета) — и сравнить. Было бы совсем здорово, если бы так её воспринимали не только специалисты.

Наверное, одна из самых важных вещей, которую она способна дать, — это лучшее понимание, как отличить приличное историческое высказывание от не очень приличного. Самый очевидный, хоть и не единственный, критерий — наличие проверяемых обоснований, с опорой на какие источники, почему именно на них и каким образом проводилось исследование: «В тот день, когда мы <…> сумеем его [общественное мнение] убедить, что ценность утверждения надо измерять готовностью автора покорно ждать опровержения, силы разума одержат одну из блистательнейших своих побед». Прикладывать эту мысль к речам политиков тоже можно и нужно.

В завершение приведу ещё одну полюбившуюся цитату: «Более снисходительные сказали: история бесполезна и безосновательна. Другие, чья строгость не удовлетворяется полумерами, решили: история вредна. “Самый опасный продукт, вырабатываемый химией интеллекта”, — выразился один из них, причём человек известный [Поль Валери]. Таким приговорам присуща сомнительная привлекательность: они заранее оправдывают невежество». Вот чего действительно не стоит забывать: бывает критика как инструмент познания, а бывает — как маскировка для нежелания разбираться, с чем бы оно ни было связано.

www.group-telegram.com/ua/rakas_lukupaivakirja.com/84

665 viewsedited  Sep 25, 2022 at 10:00

Во введении сказано, что книга носит в какой-то степени программный характер: «…история — не ремесло часовщика или краснодеревщика. Она — стремление к лучшему пониманию, следовательно — нечто пребывающее в движении. Ограничиться описанием нынешнего состояния науки — это в какой-то мере подвести её. Важнее рассказать о том, какой она надеется стать в дальнейшем своём развитии». Эта книга писалась в 1941–1942 годах — судя по началу, ради успокоения. Закончить её Марк Блок не успел: в 1944 году его расстреляли. Но он был представителем очень влиятельной «школы Анналов»; о том, что это за школа, можно прочитать у Ани. К чему здесь этот рассказ? А к тому, что, несмотря на расстрел, случилось прекрасное: для специалистов сегодняшнего дня «Апология истории» стала сборником общих мест. Можно открыть, допустим, другую книгу Ивана Куриллы — «История, или Прошлое в настоящем» (из серии «Азбука понятий» от издательства Европейского университета) — и сравнить. Было бы совсем здорово, если бы так её воспринимали не только специалисты.

Наверное, одна из самых важных вещей, которую она способна дать, — это лучшее понимание, как отличить приличное историческое высказывание от не очень приличного. Самый очевидный, хоть и не единственный, критерий — наличие проверяемых обоснований, с опорой на какие источники, почему именно на них и каким образом проводилось исследование: «В тот день, когда мы <…> сумеем его [общественное мнение] убедить, что ценность утверждения надо измерять готовностью автора покорно ждать опровержения, силы разума одержат одну из блистательнейших своих побед». Прикладывать эту мысль к речам политиков тоже можно и нужно.

В завершение приведу ещё одну полюбившуюся цитату: «Более снисходительные сказали: история бесполезна и безосновательна. Другие, чья строгость не удовлетворяется полумерами, решили: история вредна. “Самый опасный продукт, вырабатываемый химией интеллекта”, — выразился один из них, причём человек известный [Поль Валери]. Таким приговорам присуща сомнительная привлекательность: они заранее оправдывают невежество». Вот чего действительно не стоит забывать: бывает критика как инструмент познания, а бывает — как маскировка для нежелания разбираться, с чем бы оно ни было связано.

BY Lukupäiväkirja