Охлаждение с подогревом: российская экономика замедляется в гражданском секторе, но не в военном
#обозрение
Несмотря на крайне высокую ключевую ставку в 21%, экономический рост в России замедляется незначительно. В годовом выражении рост ВВП в октябре остался на уровне сентября, с учетом сезонного фактора к предыдущему месяцу наблюдается незначительное торможение.
Выпуск в добывающей промышленности, грузоперевозках, сельском хозяйстве в годовом выражении сокращается. Оборот розничной торговли в октябре снизился впервые за продолжительное время. Строительство стагнирует после отмены безадресной льготной ипотеки. Основным драйвером по-прежнему выступает обрабатывающая промышленность. Но и здесь, как и прежде, рост сконцентрирован главным образом в секторах, связанных с ВПК. Металлургия и нефтепереработка, имеющие самые большой вес в обрабатывающей промышленности, сокращают производство в годовом выражении. Опережающие индикаторы указывают на то, что в ноябре ситуация как минимум не ухудшится.
Сверхжесткая денежно-кредитная политика ЦБ сократила потребительский кредит, но не корпоративный. Предприятия кредитуются, ожидая поступления бюджетных средств в конце года. Кроме того, бизнес верит в поддержку правительства. Из выступления Владимира Путина на форуме «Россия зовет!» следует, что обоснованно.
Таким образом, российские власти продолжают проводить политику «двух кранов». В то время как ЦБ пытается охладить экономику, закручивая свой «кран» (повышая ключевую ставку), правительство подогревает экономику, вливая средства в военный сектор через «кран» бюджетных расходов и различных льгот и субсидий.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Несмотря на крайне высокую ключевую ставку в 21%, экономический рост в России замедляется незначительно. В годовом выражении рост ВВП в октябре остался на уровне сентября, с учетом сезонного фактора к предыдущему месяцу наблюдается незначительное торможение.
Выпуск в добывающей промышленности, грузоперевозках, сельском хозяйстве в годовом выражении сокращается. Оборот розничной торговли в октябре снизился впервые за продолжительное время. Строительство стагнирует после отмены безадресной льготной ипотеки. Основным драйвером по-прежнему выступает обрабатывающая промышленность. Но и здесь, как и прежде, рост сконцентрирован главным образом в секторах, связанных с ВПК. Металлургия и нефтепереработка, имеющие самые большой вес в обрабатывающей промышленности, сокращают производство в годовом выражении. Опережающие индикаторы указывают на то, что в ноябре ситуация как минимум не ухудшится.
Сверхжесткая денежно-кредитная политика ЦБ сократила потребительский кредит, но не корпоративный. Предприятия кредитуются, ожидая поступления бюджетных средств в конце года. Кроме того, бизнес верит в поддержку правительства. Из выступления Владимира Путина на форуме «Россия зовет!» следует, что обоснованно.
Таким образом, российские власти продолжают проводить политику «двух кранов». В то время как ЦБ пытается охладить экономику, закручивая свой «кран» (повышая ключевую ставку), правительство подогревает экономику, вливая средства в военный сектор через «кран» бюджетных расходов и различных льгот и субсидий.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Поддержите «Эхо» — независимому медиа нужна ваша помощь!
«Эхо» объявило срочный сбор 125000 евро. Эта сумма нужна, чтобы продолжать работу.
«Эхо» сохраняет постоянный доступ к независимым источникам информации для всех, кто в этом нуждается: команда запустила приложение, которое работает как радио в смартфоне, сайт с широким спектром мнений, информационную службу, спутниковое вещание и не только.
Пожертвуйте любую сумму на работу «Эха» и расскажите об этом тем, кто тоже может помочь.
Принять участие в срочном сборе «Эха»: https://www.donationalerts.com/r/echofm
Прочитать о сборе подробнее: https://echofm.online/p/raise
«Эхо» объявило срочный сбор 125000 евро. Эта сумма нужна, чтобы продолжать работу.
«Эхо» сохраняет постоянный доступ к независимым источникам информации для всех, кто в этом нуждается: команда запустила приложение, которое работает как радио в смартфоне, сайт с широким спектром мнений, информационную службу, спутниковое вещание и не только.
Пожертвуйте любую сумму на работу «Эха» и расскажите об этом тем, кто тоже может помочь.
Принять участие в срочном сборе «Эха»: https://www.donationalerts.com/r/echofm
Прочитать о сборе подробнее: https://echofm.online/p/raise
Доктрина ядерного несдерживания: как Кремль превратил ядерный шантаж в инструмент конвенциональной войны
#аналитика
Ядерный шантаж — риторические эскалации, намекающие на возможность использования Россией ядерного оружия, — стал постоянным фоном затяжной российско-украинской войны. Это явление следует рассматривать не как совокупность эмоциональных высказываний, но как большую и структурированную кампанию «нормализации» угрозы ядерного конфликта. С ее помощью Владимир Путин не только поддерживает воинственный настрой населения, но и достаточно успешно ограничивает масштабы и качество западной военной помощи Украине.
Можно выделить несколько уровней ядерной риторики: кризисный, фоновый и пропагандистский, а также доктринальный. Кризисные заявления обычно связаны с моментами неуверенности или военных неудач российской стороны, исходят непосредственно от Путина и призваны прежде всего предупредить Запад, что Кремль не допустит очевидного поражения российской армии.
Регулярные фоновые заявления российских политиков-«ястребов» вроде Сергея Лаврова или Дмитрия Медведева, а также испытания различных ракет-носителей в большей степени направлены на внутреннюю аудиторию и делаются с целью нормализовать идею использования ядерного оружия. Эти усилия имеют заметный эффект: с апреля 2023 года по ноябрь 2024-го доля россиян, оправдывающих применение Россией ядерного оружия в ходе войны в Украине, выросла с 29 до 40%.
Доктринальный уровень подразумевает дискуссию, направленную на переосмысление ядерной доктрины таким образом, чтобы сделать ядерную угрозу постоянным фактором конвенциональной войны и устрашения противника.
Российский ядерный шантаж работает: западные союзники Украины считают себя вынужденными проявлять крайнюю осмотрительность в отношении масштабов и качества оказываемой ей помощи, что уже дало Путину возможность перегруппироваться и выстроить военную машину, которой он не имел на начальном этапе вторжения. Фактически Путин создал новую модель гибридной конвенциональной войны, которая ведется под постоянной угрозой перерастания в ограниченный ядерный конфликт. Эта модель может быть использована в ходе возможного столкновения России с европейскими странами НАТО или в ходе конфликтов в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Повышая готовность к ядерному конфликту, Путин, по его представлениям, возвращается к статусу главы сверхдержавы. И пока что Запад не имеет адекватного ответа на эту стратегию.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Ядерный шантаж — риторические эскалации, намекающие на возможность использования Россией ядерного оружия, — стал постоянным фоном затяжной российско-украинской войны. Это явление следует рассматривать не как совокупность эмоциональных высказываний, но как большую и структурированную кампанию «нормализации» угрозы ядерного конфликта. С ее помощью Владимир Путин не только поддерживает воинственный настрой населения, но и достаточно успешно ограничивает масштабы и качество западной военной помощи Украине.
Можно выделить несколько уровней ядерной риторики: кризисный, фоновый и пропагандистский, а также доктринальный. Кризисные заявления обычно связаны с моментами неуверенности или военных неудач российской стороны, исходят непосредственно от Путина и призваны прежде всего предупредить Запад, что Кремль не допустит очевидного поражения российской армии.
Регулярные фоновые заявления российских политиков-«ястребов» вроде Сергея Лаврова или Дмитрия Медведева, а также испытания различных ракет-носителей в большей степени направлены на внутреннюю аудиторию и делаются с целью нормализовать идею использования ядерного оружия. Эти усилия имеют заметный эффект: с апреля 2023 года по ноябрь 2024-го доля россиян, оправдывающих применение Россией ядерного оружия в ходе войны в Украине, выросла с 29 до 40%.
Доктринальный уровень подразумевает дискуссию, направленную на переосмысление ядерной доктрины таким образом, чтобы сделать ядерную угрозу постоянным фактором конвенциональной войны и устрашения противника.
Российский ядерный шантаж работает: западные союзники Украины считают себя вынужденными проявлять крайнюю осмотрительность в отношении масштабов и качества оказываемой ей помощи, что уже дало Путину возможность перегруппироваться и выстроить военную машину, которой он не имел на начальном этапе вторжения. Фактически Путин создал новую модель гибридной конвенциональной войны, которая ведется под постоянной угрозой перерастания в ограниченный ядерный конфликт. Эта модель может быть использована в ходе возможного столкновения России с европейскими странами НАТО или в ходе конфликтов в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Повышая готовность к ядерному конфликту, Путин, по его представлениям, возвращается к статусу главы сверхдержавы. И пока что Запад не имеет адекватного ответа на эту стратегию.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Стратегия не взлетает: сфера гражданских авиаперевозок стоит перед перспективой «каннибализации», каботажа и сокращения пассажиропотока
#аналитика
Моментальный эффект санкций оказался ниже ожидаемого, вызвав ощущение эйфории у российского правительства и многих экономических агентов. Однако в среднесрочной перспективе их последствия начинают нарастать, в то время как нереалистичность некоторых планов импортозамещения становится все более очевидной. Именно так события развиваются в сфере гражданской авиации.
Российским авиакомпаниям удалось сохранить большинство самолетов. Тем не менее, по некоторым оценкам, из-за сложностей с ремонтом и обслуживанием их общий парк уже потерял до четверти воздушных судов. В 2024 году российские перевозчики обслужат столько же пассажиров, сколько в предвоенном 2021-м, и на 13% меньше, чем в допандемийном 2019-м. В 2025–2026 годах ожидается существенное снижение перевозок вследствие нехватки самолетов. Аварийность при этом растет. Если судить по открытым источникам, по сравнению с 2019 годом частота происшествий увеличилась в два с лишним раза.
Весной 2022 года Минтранс принял заведомо нереалистичную стратегию развития авиастроения, предусматривавшую полную укомплектованность авиакомпаний судами отечественного производства к 2030 году. До сих пор, однако, отрасль не поставила не только ни одного нового Superjet и МС-21, но даже ни одного модернизированного Ту-214. Этим летом власти наконец признали оторванность стратегии от жизни и необходимость ее кардинального пересмотра.
Одним из дополнительных факторов неосуществимости стратегии стали высокие потери военно-воздушных сил. Военное авиастроение не успевает восполнять парк самолетов и разбирает необходимые комплектующие в приоритетном порядке.
Новый вариант стратегии, по всей видимости, будет сфокусирован на производстве МС-21, который позиционировался как «убийца» Boeing и Airbus. Однако и его будущее туманно из-за постоянно растущей себестоимости. Реалистичная перспектива ближайших лет — сокращение объема перевозок, сохранение старого парка за счет «каннибализации» (снятия деталей со старых самолетов) и каботажные соглашения с Казахстаном, то есть допуск казахских кампаний к внутрироссийским перевозкам.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Моментальный эффект санкций оказался ниже ожидаемого, вызвав ощущение эйфории у российского правительства и многих экономических агентов. Однако в среднесрочной перспективе их последствия начинают нарастать, в то время как нереалистичность некоторых планов импортозамещения становится все более очевидной. Именно так события развиваются в сфере гражданской авиации.
Российским авиакомпаниям удалось сохранить большинство самолетов. Тем не менее, по некоторым оценкам, из-за сложностей с ремонтом и обслуживанием их общий парк уже потерял до четверти воздушных судов. В 2024 году российские перевозчики обслужат столько же пассажиров, сколько в предвоенном 2021-м, и на 13% меньше, чем в допандемийном 2019-м. В 2025–2026 годах ожидается существенное снижение перевозок вследствие нехватки самолетов. Аварийность при этом растет. Если судить по открытым источникам, по сравнению с 2019 годом частота происшествий увеличилась в два с лишним раза.
Весной 2022 года Минтранс принял заведомо нереалистичную стратегию развития авиастроения, предусматривавшую полную укомплектованность авиакомпаний судами отечественного производства к 2030 году. До сих пор, однако, отрасль не поставила не только ни одного нового Superjet и МС-21, но даже ни одного модернизированного Ту-214. Этим летом власти наконец признали оторванность стратегии от жизни и необходимость ее кардинального пересмотра.
Одним из дополнительных факторов неосуществимости стратегии стали высокие потери военно-воздушных сил. Военное авиастроение не успевает восполнять парк самолетов и разбирает необходимые комплектующие в приоритетном порядке.
Новый вариант стратегии, по всей видимости, будет сфокусирован на производстве МС-21, который позиционировался как «убийца» Boeing и Airbus. Однако и его будущее туманно из-за постоянно растущей себестоимости. Реалистичная перспектива ближайших лет — сокращение объема перевозок, сохранение старого парка за счет «каннибализации» (снятия деталей со старых самолетов) и каботажные соглашения с Казахстаном, то есть допуск казахских кампаний к внутрироссийским перевозкам.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Телеграмма из Кремля и ее читатели: внешнее информационное вмешательство эффективно, когда оно резонирует с реальной неудовлетворенностью политической и экономической ситуацией
#аналитика
Организованные в кластеры прокремлевские каналы в Telegram стали существенным инструментом влияния в ходе выборных кампаний в Грузии и Молдове. В некрупных странах постсоветского пространства, где культурно-информационная связь с Россией остается важным фактором, а выбор в пользу евроинтеграции — предметом продолжающихся дебатов, пропагандистские кампании в Telegram оказываются достаточно эффективными.
В Молдове 75% из 133 наиболее популярных политических Telegram-каналов критически выступали в отношении президента Майи Санду и ее проевропейского курса. Общее число подписчиков молдавских каналов, выступающих против Санду, было в девять раз больше, чем у каналов в ее поддержку. А основным нарративом являлись дискредитация Санду и ее курса, а также рассуждения в пользу выгод «восточной» экономической интеграции с Россией и ЕАЭС — в противовес «западной».
Размах Telegram-армии, выступавшей в Грузии в поддержку правящей «Грузинской мечты», несколько меньше, однако и здесь 70% политических Telegram-каналов выступали в ее пользу, критикуя путь евроинтеграции и поддерживающую его оппозицию. Таким образом, в обеих странах Telegram выступал преимущественно транслятором тех взглядов, которые принято называть «пророссийскими».
При том что эффект этих кампаний выглядит значимым, он достигается благодаря тому, что падает на благодатную почву разочарования в перспективах евроинтеграции и неудовлетворенности, связанной с внутриполитическими факторами — коррупцией, несостоятельностью оппозиции, слабой экономической динамикой. Поэтому кампании противодействия «иностранному влиянию» часто не достигают своей цели и даже достигают обратной. Неудовлетворенные внутриполитической и экономической ситуацией избиратели, сочувствующие антиевропейским нарративам, видят в приписывании своей неудовлетворенности исключительно внешнему влиянию манипуляцию и становятся в результате лишь еще более глухи и враждебны к аргументам противной стороны.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Организованные в кластеры прокремлевские каналы в Telegram стали существенным инструментом влияния в ходе выборных кампаний в Грузии и Молдове. В некрупных странах постсоветского пространства, где культурно-информационная связь с Россией остается важным фактором, а выбор в пользу евроинтеграции — предметом продолжающихся дебатов, пропагандистские кампании в Telegram оказываются достаточно эффективными.
В Молдове 75% из 133 наиболее популярных политических Telegram-каналов критически выступали в отношении президента Майи Санду и ее проевропейского курса. Общее число подписчиков молдавских каналов, выступающих против Санду, было в девять раз больше, чем у каналов в ее поддержку. А основным нарративом являлись дискредитация Санду и ее курса, а также рассуждения в пользу выгод «восточной» экономической интеграции с Россией и ЕАЭС — в противовес «западной».
Размах Telegram-армии, выступавшей в Грузии в поддержку правящей «Грузинской мечты», несколько меньше, однако и здесь 70% политических Telegram-каналов выступали в ее пользу, критикуя путь евроинтеграции и поддерживающую его оппозицию. Таким образом, в обеих странах Telegram выступал преимущественно транслятором тех взглядов, которые принято называть «пророссийскими».
При том что эффект этих кампаний выглядит значимым, он достигается благодаря тому, что падает на благодатную почву разочарования в перспективах евроинтеграции и неудовлетворенности, связанной с внутриполитическими факторами — коррупцией, несостоятельностью оппозиции, слабой экономической динамикой. Поэтому кампании противодействия «иностранному влиянию» часто не достигают своей цели и даже достигают обратной. Неудовлетворенные внутриполитической и экономической ситуацией избиратели, сочувствующие антиевропейским нарративам, видят в приписывании своей неудовлетворенности исключительно внешнему влиянию манипуляцию и становятся в результате лишь еще более глухи и враждебны к аргументам противной стороны.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Недавнее закрытие Музея истории ГУЛАГа стало ожидаемым и знаковым шагом в политике пересмотра отношения к репрессиям коммунистического режима, которая набирала обороты в последние годы.
В 2010-х Кремль относился к теме репрессий иначе. На открытии памятника их жертвам в Москве присутствовал Владимир Путин. Политика тех лет, очевидно, должна была замаскировать начавшееся ужесточение политического режима.
Поворот произошел в начале 2020-х, когда Путин впервые поставил под сомнение реабилитацию коллаборантов времен Великой Отечественной войны, а прокуратура инициировала пересмотр дел реабилитированных за сотрудничество с оккупационными властями.
После начала войны процесс дереабилитации приобрел массовый характер. Генпрокуратура отменила более 4 тысяч решений о реабилитации, еще около 300 были пересмотрены через суды.
Акцент на темах «предательства» и «измены Родине» транслирует обществу идею о том, что многие репрессии имели основания. Эта интерпретация позволяет оправдать и современные репрессии.
Подробнее — на сайте Re: Russia.
#цифра
@rerussia_org
В 2010-х Кремль относился к теме репрессий иначе. На открытии памятника их жертвам в Москве присутствовал Владимир Путин. Политика тех лет, очевидно, должна была замаскировать начавшееся ужесточение политического режима.
Поворот произошел в начале 2020-х, когда Путин впервые поставил под сомнение реабилитацию коллаборантов времен Великой Отечественной войны, а прокуратура инициировала пересмотр дел реабилитированных за сотрудничество с оккупационными властями.
После начала войны процесс дереабилитации приобрел массовый характер. Генпрокуратура отменила более 4 тысяч решений о реабилитации, еще около 300 были пересмотрены через суды.
Акцент на темах «предательства» и «измены Родине» транслирует обществу идею о том, что многие репрессии имели основания. Эта интерпретация позволяет оправдать и современные репрессии.
Подробнее — на сайте Re: Russia.
#цифра
@rerussia_org
Кто сломает спину верблюда? Успехи российской экономики последних двух лет создают условия для будущего кризиса
#аналитика
Дискуссия о степени устойчивости российской экономики сделала почти полный круг: алармизм оценок начала 2022 года, предрекавших ей значительное падение, сменился убежденностью в ее гибкости и стабильности. Это мнение стало практически повсеместным ровно тогда, когда экономика начала демонстрировать явные признаки неблагополучия.
Рыночный характер российской экономики стал одним из главных факторов ее устойчивости, а ее сырьевая ориентация и запуск военного сектора позволили быстро перейти от спада к росту. При этом, несмотря на рост военных расходов, бюджетная конструкция выглядит даже более надежной, чем раньше, пишут российские экономисты, по этим причинам назвавшие российскую экономику «надежным тылом диктатора».
Однако рыночный характер — не единственный фактор резистентности российской экономики. На фоне введения санкций 2022 год оказался для нее годом положительного внешнего шока, которым стали дополнительные доходы от продажи энергоресурсов в размере 8,5% ВВП. Этот импульс сыграл важнейшую роль в адаптации экономики и ее переходе к росту. И пока мы не знаем, как будет выглядеть ее динамика, когда его последствия будут окончательно исчерпаны.
Структура экономического роста 2023–2024 годов также не свидетельствует о здоровье экономики: львиную его долю обеспечили сектор госуправления, вынужденное замещение прежней транспортно-логистической инфраструктуры и военные отрасли промышленности. В то время как «гражданская» экономика преимущественно пребывала в стагнации. Это создало «ножницы роста»: бурная экономическая активность в определенных секторах вызвала значительный рост покупательной способности граждан, а потребительская экономика не смогла ответить на этот импульс в силу недостатка ресурсов, перетекавших в государственный сектор.
Рост 2023–2024 годов вел к расширению нерыночного сегмента экономики, финансируемого в значительной мере за счет бюджетных средств. Между тем протекционистская политика имеет свойство давать существенный эффект на первых порах ее реализации и становится серьезным бременем впоследствии. Именно бремя нерыночного сектора и привычка к «ручному» управлению являются для российской экономики главными вызовами: в среднесрочной перспективе они способны создать предпосылки для экономического кризиса.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Дискуссия о степени устойчивости российской экономики сделала почти полный круг: алармизм оценок начала 2022 года, предрекавших ей значительное падение, сменился убежденностью в ее гибкости и стабильности. Это мнение стало практически повсеместным ровно тогда, когда экономика начала демонстрировать явные признаки неблагополучия.
Рыночный характер российской экономики стал одним из главных факторов ее устойчивости, а ее сырьевая ориентация и запуск военного сектора позволили быстро перейти от спада к росту. При этом, несмотря на рост военных расходов, бюджетная конструкция выглядит даже более надежной, чем раньше, пишут российские экономисты, по этим причинам назвавшие российскую экономику «надежным тылом диктатора».
Однако рыночный характер — не единственный фактор резистентности российской экономики. На фоне введения санкций 2022 год оказался для нее годом положительного внешнего шока, которым стали дополнительные доходы от продажи энергоресурсов в размере 8,5% ВВП. Этот импульс сыграл важнейшую роль в адаптации экономики и ее переходе к росту. И пока мы не знаем, как будет выглядеть ее динамика, когда его последствия будут окончательно исчерпаны.
Структура экономического роста 2023–2024 годов также не свидетельствует о здоровье экономики: львиную его долю обеспечили сектор госуправления, вынужденное замещение прежней транспортно-логистической инфраструктуры и военные отрасли промышленности. В то время как «гражданская» экономика преимущественно пребывала в стагнации. Это создало «ножницы роста»: бурная экономическая активность в определенных секторах вызвала значительный рост покупательной способности граждан, а потребительская экономика не смогла ответить на этот импульс в силу недостатка ресурсов, перетекавших в государственный сектор.
Рост 2023–2024 годов вел к расширению нерыночного сегмента экономики, финансируемого в значительной мере за счет бюджетных средств. Между тем протекционистская политика имеет свойство давать существенный эффект на первых порах ее реализации и становится серьезным бременем впоследствии. Именно бремя нерыночного сектора и привычка к «ручному» управлению являются для российской экономики главными вызовами: в среднесрочной перспективе они способны создать предпосылки для экономического кризиса.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Между популизмом и транзакционизмом: четыре вопроса к «плану Трампа», которого не существует
#аналитика
Предвыборное обещание Трампа закончить российско-украинскую войну за 24 часа как дамоклов меч висит теперь не столько над самим Трампом, сколько над Украиной. Между тем в действительности несуществующий план стал средоточием многих противоречивых надежд, в том числе среди украинцев. Его популярности способствуют как ощущение полного тупика прежних стратегий помощи Украине, так и реноме Трампа как удачливого переговорщика-транзакциониста, предпочитающего утилитарные сделки ценностному подходу американских демократов.
Впрочем, помимо успешных в целом «соглашений Авраама», открывших путь нормализации отношений Израиля с рядом арабских государств, за плечами Трампа также имеется переговорный провал — соглашение с Талибаном об уходе американской армии из Афганистана, подписанное в Дохе в 2020 году, несмотря на возражения экспертов и военных. Вывод американских войск также был одним из популистских обещаний Трампа, реализация которого привела к бегству остатков американской армии и установлению диктатуры талибов.
Хотя фактически «плана Трампа» не существует, его ключевые элементы, известные из косвенных источников, оказываются либо не в пользу Украины, либо сомнительными с точки зрения их осуществимости или гарантий их выполнения. Можно сформулировать четыре главных вопроса к плану Трампа, без ответов на которые он выглядит не контуром транзакционистской сделки, а скорее популистским обещанием.
Что заставит Путина пойти на такие переговоры и искать на них компромисс, а не просто добиваться своих изначальных целей? Как создать демилитаризованную зону и кто и на каком основании будет ее контролировать? Как, в каком объеме и какого качества будут военные поставки Украине, которые должны обеспечить ее способность отразить новое нападение России? Как и кем будет осуществляться финансирование послевоенного восстановления Украины, которое сделает возможным ее вступление в ЕС, в условиях отсутствия надежных гарантий безопасности и угрозы нового российского вторжения?
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Предвыборное обещание Трампа закончить российско-украинскую войну за 24 часа как дамоклов меч висит теперь не столько над самим Трампом, сколько над Украиной. Между тем в действительности несуществующий план стал средоточием многих противоречивых надежд, в том числе среди украинцев. Его популярности способствуют как ощущение полного тупика прежних стратегий помощи Украине, так и реноме Трампа как удачливого переговорщика-транзакциониста, предпочитающего утилитарные сделки ценностному подходу американских демократов.
Впрочем, помимо успешных в целом «соглашений Авраама», открывших путь нормализации отношений Израиля с рядом арабских государств, за плечами Трампа также имеется переговорный провал — соглашение с Талибаном об уходе американской армии из Афганистана, подписанное в Дохе в 2020 году, несмотря на возражения экспертов и военных. Вывод американских войск также был одним из популистских обещаний Трампа, реализация которого привела к бегству остатков американской армии и установлению диктатуры талибов.
Хотя фактически «плана Трампа» не существует, его ключевые элементы, известные из косвенных источников, оказываются либо не в пользу Украины, либо сомнительными с точки зрения их осуществимости или гарантий их выполнения. Можно сформулировать четыре главных вопроса к плану Трампа, без ответов на которые он выглядит не контуром транзакционистской сделки, а скорее популистским обещанием.
Что заставит Путина пойти на такие переговоры и искать на них компромисс, а не просто добиваться своих изначальных целей? Как создать демилитаризованную зону и кто и на каком основании будет ее контролировать? Как, в каком объеме и какого качества будут военные поставки Украине, которые должны обеспечить ее способность отразить новое нападение России? Как и кем будет осуществляться финансирование послевоенного восстановления Украины, которое сделает возможным ее вступление в ЕС, в условиях отсутствия надежных гарантий безопасности и угрозы нового российского вторжения?
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
451° по Фаренгейту: давление цензуры и стратегии сопротивления на книжном рынке обозначили контуры и особенности культурной политики «военного путинизма»
#аналитика
Начало войны в Украине стало триггером решительной идеологизации российского авторитаризма — кампания индоктринации и борьбы с «чуждыми влияниями» затрагивает сегодня все сферы культуры и искусства. И хотя книжный рынок стал одной из арен противостояния государства и общества еще в 2010-е годы, после вторжения в Украину практики цензуры и давления здесь вышли на новый уровень.
Несколько показательных репрессивных кейсов обозначили для издателей и книгопродавцев планки рисков и заставили их вводить практики самоцензуры. Специфические ограничения наложены на продажу и обращение книг публичных противников войны — «иноагентов». Неблагонадежным авторам отказывают в участии в фестивалях и ярмарках, а библиотеки прячут их книги.
Основным инструментом давления пока остается практика доносов консервативных активистов. Однако первые шаги в институционализации уже сделаны: Экспертный совет при Российском книжном союзе взял на себя функции своего рода цензурной экспертизы. В дальнейших планах властей — создание реестра книгоиздателей, который будет означать возврат к временам лицензирования издательской деятельности.
Впрочем, эта ситуация заметно отличается от советской эпохи тотального контроля. Нынешнее наступление на «неблагонадежную» литературу характеризуют три обстоятельства: отсутствие четких границ идеологически дозволенного и недозволенного, отсутствие централизованного института цензуры и коммерческий, рыночный характер книгоиздательской деятельности, а также проницаемость границ. Сопротивление в этом случае оказывается не только гражданским поступком, но и состоятельной коммерческой стратегией.
В частности, стремительное развитие получила книгоиздательская инфраструктура, расположенная вне России, которой при этом до некоторой степени удается различными путями проникать на внутренний российский рынок как в бумажном, так и в электронном формате. По подсчетам Re: Russia, за неполных три года вне России изданы около 250 русскоязычных книг, которые не могли быть напечатаны внутрироссийскими издательствами.
Как и российские релоцированные медиа, неподцензурная литература доступна для россиян, хотя давление на публичную сферу и инфраструктуру распространения ограничивает доступ к ней, делая его не невозможным, но более трудным. Вместе с тем воспроизведение советской системы цензуры и последовательное разделение двух сегментов в новых условиях невозможны, а значит, как и в сфере медиа, российскому обществу предстоит жить в ситуации их сосуществования и конкуренции.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Начало войны в Украине стало триггером решительной идеологизации российского авторитаризма — кампания индоктринации и борьбы с «чуждыми влияниями» затрагивает сегодня все сферы культуры и искусства. И хотя книжный рынок стал одной из арен противостояния государства и общества еще в 2010-е годы, после вторжения в Украину практики цензуры и давления здесь вышли на новый уровень.
Несколько показательных репрессивных кейсов обозначили для издателей и книгопродавцев планки рисков и заставили их вводить практики самоцензуры. Специфические ограничения наложены на продажу и обращение книг публичных противников войны — «иноагентов». Неблагонадежным авторам отказывают в участии в фестивалях и ярмарках, а библиотеки прячут их книги.
Основным инструментом давления пока остается практика доносов консервативных активистов. Однако первые шаги в институционализации уже сделаны: Экспертный совет при Российском книжном союзе взял на себя функции своего рода цензурной экспертизы. В дальнейших планах властей — создание реестра книгоиздателей, который будет означать возврат к временам лицензирования издательской деятельности.
Впрочем, эта ситуация заметно отличается от советской эпохи тотального контроля. Нынешнее наступление на «неблагонадежную» литературу характеризуют три обстоятельства: отсутствие четких границ идеологически дозволенного и недозволенного, отсутствие централизованного института цензуры и коммерческий, рыночный характер книгоиздательской деятельности, а также проницаемость границ. Сопротивление в этом случае оказывается не только гражданским поступком, но и состоятельной коммерческой стратегией.
В частности, стремительное развитие получила книгоиздательская инфраструктура, расположенная вне России, которой при этом до некоторой степени удается различными путями проникать на внутренний российский рынок как в бумажном, так и в электронном формате. По подсчетам Re: Russia, за неполных три года вне России изданы около 250 русскоязычных книг, которые не могли быть напечатаны внутрироссийскими издательствами.
Как и российские релоцированные медиа, неподцензурная литература доступна для россиян, хотя давление на публичную сферу и инфраструктуру распространения ограничивает доступ к ней, делая его не невозможным, но более трудным. Вместе с тем воспроизведение советской системы цензуры и последовательное разделение двух сегментов в новых условиях невозможны, а значит, как и в сфере медиа, российскому обществу предстоит жить в ситуации их сосуществования и конкуренции.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Региональные элиты эпохи «СВО»: эволюция, состояние и сценарии
▪️Александр Кынев, независимый политолог, специалист по российской региональной и электоральной политике
#экспертиза
Новая версия путинского авторитаризма, сформировавшаяся после начала войны, сегодня выглядит достаточно стабильной и, по всей видимости, просуществует по крайней мере несколько ближайших лет. Как будут существовать и трансформироваться ее институты на этом горизонте? С какими вызовами она столкнется? Этим вопросам была посвящена конференция, организованная Re: Russia в октябре этого года. Статья виднейшего российского специалиста по политической регионалистике Александра Кынева рассказывает о том, как за 25 путинских лет изменились региональные элиты и политический уклад российских регионов.
Предположение, что региональные элиты могут выступить в качестве инициаторов политических изменений или авангарда фронды, опирается на глубоко устаревшее представление о них, сформированное опытом 1990-х годов. От их прежней сплоченности и укорененности мало что осталось — сегодня они похожи скорее на фрагментированный класс региональной номенклатуры, зависимой от пронизывающих ее федеральных «вертикалей» — бюрократической, политической и корпоративной.
Эта номенклатура не способна осуществлять представительство региональных интересов перед центром, а ее потенциальные предводители — губернаторы — не располагают в большинстве своем реальной властью на вверенной им территории и не укоренены в бизнес-интересах регионального предпринимательского слоя. Очагами лишенного реальных рычагов влияния «регионального представительства» в ряде регионов скорее являются законодательные собрания, впрочем, похожие более на клубы лоббистов местного уровня.
Изменения на уровне региональной политики, скорее всего, могут произойти не до, а после того, как баланс сил изменится на федеральном уровне или федеральный центр по тем или иным причинам резко ослабеет. В этом случае сначала мы увидим признаки бюрократического саботажа, а затем — все более демонстративной фронды. Но до этого момента и, скорее всего, на протяжении ближайших лет региональная номенклатура останется опорой федеральной власти и послушным проводником воли Москвы.
Вызов, с которым предстоит столкнуться федеральному центру на этом горизонте, будет связан не с возросшей политической активностью местных элит, а с серьезной кадровой развилкой. Проведенная в 2017–2019 годах массовая ротация губернаторов потребует новой ротации в 2027–2029 годах. В любом случае — и если Кремль решится на такую ротацию, и если, наоборот, допустит «коренизацию» губернаторского корпуса, — этот рубеж смены политических поколений вызовет напряжение в системе управления и определенный кадровый кризис.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
▪️Александр Кынев, независимый политолог, специалист по российской региональной и электоральной политике
#экспертиза
Новая версия путинского авторитаризма, сформировавшаяся после начала войны, сегодня выглядит достаточно стабильной и, по всей видимости, просуществует по крайней мере несколько ближайших лет. Как будут существовать и трансформироваться ее институты на этом горизонте? С какими вызовами она столкнется? Этим вопросам была посвящена конференция, организованная Re: Russia в октябре этого года. Статья виднейшего российского специалиста по политической регионалистике Александра Кынева рассказывает о том, как за 25 путинских лет изменились региональные элиты и политический уклад российских регионов.
Предположение, что региональные элиты могут выступить в качестве инициаторов политических изменений или авангарда фронды, опирается на глубоко устаревшее представление о них, сформированное опытом 1990-х годов. От их прежней сплоченности и укорененности мало что осталось — сегодня они похожи скорее на фрагментированный класс региональной номенклатуры, зависимой от пронизывающих ее федеральных «вертикалей» — бюрократической, политической и корпоративной.
Эта номенклатура не способна осуществлять представительство региональных интересов перед центром, а ее потенциальные предводители — губернаторы — не располагают в большинстве своем реальной властью на вверенной им территории и не укоренены в бизнес-интересах регионального предпринимательского слоя. Очагами лишенного реальных рычагов влияния «регионального представительства» в ряде регионов скорее являются законодательные собрания, впрочем, похожие более на клубы лоббистов местного уровня.
Изменения на уровне региональной политики, скорее всего, могут произойти не до, а после того, как баланс сил изменится на федеральном уровне или федеральный центр по тем или иным причинам резко ослабеет. В этом случае сначала мы увидим признаки бюрократического саботажа, а затем — все более демонстративной фронды. Но до этого момента и, скорее всего, на протяжении ближайших лет региональная номенклатура останется опорой федеральной власти и послушным проводником воли Москвы.
Вызов, с которым предстоит столкнуться федеральному центру на этом горизонте, будет связан не с возросшей политической активностью местных элит, а с серьезной кадровой развилкой. Проведенная в 2017–2019 годах массовая ротация губернаторов потребует новой ротации в 2027–2029 годах. В любом случае — и если Кремль решится на такую ротацию, и если, наоборот, допустит «коренизацию» губернаторского корпуса, — этот рубеж смены политических поколений вызовет напряжение в системе управления и определенный кадровый кризис.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Протестное послание: треть россиян заметила заграничные акции оппозиции — и это не так мало
#обозрение
Опрос «Левада-центра», проведенный в конце ноября в России, показывает, что треть респондентов знают о марше российской оппозиции, прошедшем в Берлине 17 ноября. Это является достаточно высоким результатом для ситуации тотального контроля Кремля над внутрироссийскими СМИ и репрессивного климата мнений.
13% опрошенных отнеслись к маршу одобрительно, 23% — неодобрительно и половина опрошенных — нейтрально. Такие распределения были характерны и для оценок россиянами митингов демократической оппозиции в 2021 году. А выражение «нейтралитета» в условиях информационно-пропагандистского прессинга может подразумевать как отстраненность от политических повесток, так и нежелание присоединяться к «осуждению» протестующих. В то же время молодежные когорты гораздо менее осведомлены о марше, нежели старшие, и реже выражают сочувствие протестующим.
Наибольшей узнаваемостью (на уровне 65–70%) среди лидеров демократической оппозиции располагают Юлия Навальная, Михаил Ходорковский, Григорий Явлинский и Гарри Каспаров. Однако доля респондентов, выразивших доверие к ним, минимальна, причем не только среди лояльных, но и среди потенциально нелояльных режиму групп. Это свидетельствует о слабой актуализированности фигур оппозиционеров.
В целом же опрос показывает, что формат протестного митинга или шествия остается эффективным и способствует информационному проникновению повестки оппозиции внутрь России. Вместе с тем становящееся своего рода лицом протеста трио Навальной, Яшина и Кара-Мурзы обладает недостаточным политическим весом и воспринимается скорее в активистской среде.
Для усиления своего голоса новым лидерам стоит, вероятно, расширить «протестную трибуну», пригласив на нее как других оппозиционеров с высокой узнаваемостью, так и лидеров общественного мнения из числа писателей, артистов и прочих публичных фигур. Последнее особенно важно, поскольку символически демонстрировало бы расширение повестки протеста от активистской до общегражданской.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Опрос «Левада-центра», проведенный в конце ноября в России, показывает, что треть респондентов знают о марше российской оппозиции, прошедшем в Берлине 17 ноября. Это является достаточно высоким результатом для ситуации тотального контроля Кремля над внутрироссийскими СМИ и репрессивного климата мнений.
13% опрошенных отнеслись к маршу одобрительно, 23% — неодобрительно и половина опрошенных — нейтрально. Такие распределения были характерны и для оценок россиянами митингов демократической оппозиции в 2021 году. А выражение «нейтралитета» в условиях информационно-пропагандистского прессинга может подразумевать как отстраненность от политических повесток, так и нежелание присоединяться к «осуждению» протестующих. В то же время молодежные когорты гораздо менее осведомлены о марше, нежели старшие, и реже выражают сочувствие протестующим.
Наибольшей узнаваемостью (на уровне 65–70%) среди лидеров демократической оппозиции располагают Юлия Навальная, Михаил Ходорковский, Григорий Явлинский и Гарри Каспаров. Однако доля респондентов, выразивших доверие к ним, минимальна, причем не только среди лояльных, но и среди потенциально нелояльных режиму групп. Это свидетельствует о слабой актуализированности фигур оппозиционеров.
В целом же опрос показывает, что формат протестного митинга или шествия остается эффективным и способствует информационному проникновению повестки оппозиции внутрь России. Вместе с тем становящееся своего рода лицом протеста трио Навальной, Яшина и Кара-Мурзы обладает недостаточным политическим весом и воспринимается скорее в активистской среде.
Для усиления своего голоса новым лидерам стоит, вероятно, расширить «протестную трибуну», пригласив на нее как других оппозиционеров с высокой узнаваемостью, так и лидеров общественного мнения из числа писателей, артистов и прочих публичных фигур. Последнее особенно важно, поскольку символически демонстрировало бы расширение повестки протеста от активистской до общегражданской.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Изменение ситуации на мировом нефтяном рынке создает благоприятные условия для усиления санкционного давления в отношении российской нефти.
До последнего времени эффективность санкций ограничивалась тем, что на рынке наблюдался незначительный дефицит. Западная коалиция закрывала глаза на нарушения, опасаясь, что в случае интенсификации санкций часть российской нефти уйдет с рынка — и цены взлетят.
Однако уже в следующем году, согласно новому прогнозу Международного энергетического агентства, на рынке ожидается небольшой, но профицит, обусловленный слабым ростом спроса, прежде всего в Китае, и устойчивым увеличением добычи в странах, не входящих в ОПЕК+.
Теперь исчезновение части российских поставок не спровоцирует скачка цен, а лишь сбалансирует рынок. Чтобы этот сценарий реализовался, союзники Украины должны начать активнее преследовать российский теневой флот. Первые шаги в этом направлении содержит недавно принятый 15-й пакет санкций ЕС.
Подробнее — на сайте Re: Russia.
#цифра
@rerussia_org
До последнего времени эффективность санкций ограничивалась тем, что на рынке наблюдался незначительный дефицит. Западная коалиция закрывала глаза на нарушения, опасаясь, что в случае интенсификации санкций часть российской нефти уйдет с рынка — и цены взлетят.
Однако уже в следующем году, согласно новому прогнозу Международного энергетического агентства, на рынке ожидается небольшой, но профицит, обусловленный слабым ростом спроса, прежде всего в Китае, и устойчивым увеличением добычи в странах, не входящих в ОПЕК+.
Теперь исчезновение части российских поставок не спровоцирует скачка цен, а лишь сбалансирует рынок. Чтобы этот сценарий реализовался, союзники Украины должны начать активнее преследовать российский теневой флот. Первые шаги в этом направлении содержит недавно принятый 15-й пакет санкций ЕС.
Подробнее — на сайте Re: Russia.
#цифра
@rerussia_org
Подскок вместо роста: аномальный рост доходов россиян последних двух лет может завершиться возвращением на траекторию стагнации
#аналитика
Бурный рост реальных доходов, невиданный с середины 2000-х годов, вернулся в Россию на фоне войны и международных санкций. В январе–сентябре 2024 года реальные располагаемые доходы выросли на 8,6% к тому же периоду прошлого года. Всего же за без малого три года войны их прирост составит 18,6%, согласно скорректированным данным Ростата, или 12,3%, согласно нескорректированным, после восьми лет фактической стагнации.
Эти цифры, впрочем, свидетельствуют не столько об устойчивом тренде роста доходов, являющегося следствием позитивной экономической динамики и действия фундаментальных факторов, сколько об их единовременном подскоке. Причиной которого стал зарплатный бум 2023–2024 годов, вызванный в свою очередь острым дефицитом на рынке труда, который был связан с расширением государственного спроса и одновременным оттоком с рынка не менее 2,5% работников.
Эта в значительной мере искусственная, не связанная с рыночным спросом ситуация привела к перераспределению средств от предприятий к работникам на фоне достаточно низкого уровня доли оплаты труда в экономике. Однако снижение рентабельности во многих отраслях, где она находилась на невысоких уровнях, приведет к торможению роста зарплат и найма. А более высокие, чем предполагалось раньше, уровни инфляции и более продолжительный период повышенного инфляционного давления скорректируют траекторию роста доходов в сторону понижения.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Бурный рост реальных доходов, невиданный с середины 2000-х годов, вернулся в Россию на фоне войны и международных санкций. В январе–сентябре 2024 года реальные располагаемые доходы выросли на 8,6% к тому же периоду прошлого года. Всего же за без малого три года войны их прирост составит 18,6%, согласно скорректированным данным Ростата, или 12,3%, согласно нескорректированным, после восьми лет фактической стагнации.
Эти цифры, впрочем, свидетельствуют не столько об устойчивом тренде роста доходов, являющегося следствием позитивной экономической динамики и действия фундаментальных факторов, сколько об их единовременном подскоке. Причиной которого стал зарплатный бум 2023–2024 годов, вызванный в свою очередь острым дефицитом на рынке труда, который был связан с расширением государственного спроса и одновременным оттоком с рынка не менее 2,5% работников.
Эта в значительной мере искусственная, не связанная с рыночным спросом ситуация привела к перераспределению средств от предприятий к работникам на фоне достаточно низкого уровня доли оплаты труда в экономике. Однако снижение рентабельности во многих отраслях, где она находилась на невысоких уровнях, приведет к торможению роста зарплат и найма. А более высокие, чем предполагалось раньше, уровни инфляции и более продолжительный период повышенного инфляционного давления скорректируют траекторию роста доходов в сторону понижения.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Ящик для деда: в России телевидение теряет аудиторию и доверие гораздо быстрее, чем в Европе, и за годы войны этот процесс ускорился
#обозрение
Телевидение продолжает смещаться на периферию новостной ойкумены россиян, и очередной сдвиг в этом процессе произошел в последние два года — уже в ходе войны, следует из данных опросов. Упоминаемость телевидения как источника информации сократилась с 90% в начале 2010-х годов до 61% в 2021–2022-м и 56% в нынешнем году, а вес упоминаний телевизора в общем числе упомянутых источников информации составляет, по ноябрьским данным, 35%, в то время как на долю интернет-источников пришлось 45% упоминаний. В возрастных группах 18–45 лет на долю телевизора приходится около 20% упоминаний.
Столь быстрое снижение роли ТВ является не универсальной тенденцией, но именно реакцией на крайне консервативную, «пенсионерскую» стилистику и идеологию российского телевидения. В европейских странах телевизор в качестве источника информации называют около 75% респондентов, а среди более молодых возрастов — около 60%.
Доверие россиян к телевидению как источнику информации также падает: если в 2015 году в качестве наиболее заслуживающего доверия источника телик указывали 63% респондентов, то на первом году войны — уже только 42%, а в осеннем замере 2024 года — 38%. По сравнению с 2021 годом с 14 до 25% увеличилась доля тех, кто заявил, что никогда не смотрит телевизор или не имеет его дома. Лучше, чем в других группах, телевизор сохраняет свои позиции среди пожилых, бедных и необразованных.
Дух нынешнего российского провоенного ТВ отвечает запросам определенной части аудитории и отталкивает другую. В силу традиционно высокого внимания к телевизору со стороны Кремля российское телевидение превратилось в территорию своего рода «пенсионерской» консервативно-милитаристской утопии, зона влияния которой в то же время сжимается. Последнее обстоятельство повышает для режима актуальность инвестиций в более плотный контроль над интернетом и его насыщение «правильным», идеологически заряженным контентом.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Телевидение продолжает смещаться на периферию новостной ойкумены россиян, и очередной сдвиг в этом процессе произошел в последние два года — уже в ходе войны, следует из данных опросов. Упоминаемость телевидения как источника информации сократилась с 90% в начале 2010-х годов до 61% в 2021–2022-м и 56% в нынешнем году, а вес упоминаний телевизора в общем числе упомянутых источников информации составляет, по ноябрьским данным, 35%, в то время как на долю интернет-источников пришлось 45% упоминаний. В возрастных группах 18–45 лет на долю телевизора приходится около 20% упоминаний.
Столь быстрое снижение роли ТВ является не универсальной тенденцией, но именно реакцией на крайне консервативную, «пенсионерскую» стилистику и идеологию российского телевидения. В европейских странах телевизор в качестве источника информации называют около 75% респондентов, а среди более молодых возрастов — около 60%.
Доверие россиян к телевидению как источнику информации также падает: если в 2015 году в качестве наиболее заслуживающего доверия источника телик указывали 63% респондентов, то на первом году войны — уже только 42%, а в осеннем замере 2024 года — 38%. По сравнению с 2021 годом с 14 до 25% увеличилась доля тех, кто заявил, что никогда не смотрит телевизор или не имеет его дома. Лучше, чем в других группах, телевизор сохраняет свои позиции среди пожилых, бедных и необразованных.
Дух нынешнего российского провоенного ТВ отвечает запросам определенной части аудитории и отталкивает другую. В силу традиционно высокого внимания к телевизору со стороны Кремля российское телевидение превратилось в территорию своего рода «пенсионерской» консервативно-милитаристской утопии, зона влияния которой в то же время сжимается. Последнее обстоятельство повышает для режима актуальность инвестиций в более плотный контроль над интернетом и его насыщение «правильным», идеологически заряженным контентом.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
На пороге новой гонки: российский ядерный шантаж и наращивание ядерного потенциала Китаем запускают новую эпоху ядерного соревнования
#аналитика
За последние годы Китай утроил количество ядерных боеголовок, то есть наращивает их в ускоренном темпе, а Россия продемонстрировала эффективность ядерной угрозы как инструмента в международных и конвенциональных военных конфликтах. На этом фоне Вашингтон больше не может полагаться на прежнюю архитектуру своих ядерных сил, ориентированных на сдерживание лишь одного противника.
Имея собственную ядерную триаду и совершенствуя средства поражения территории США, Китай создает угрозу, которая будет сдерживать Вашингтон в защите своих союзников в Тихоокеанском регионе, подобно тому как Путин сдерживает Запад в помощи Украине. При этом региональный ядерный потенциал США как в Европе, так и в Тихом океане является крайне ограниченным.
Более того, в течение нескольких десятилетий снижения ядерной угрозы Вашингтон не уделял достаточного внимания модернизации своих ядерных сил. В результате, считают эксперты, сегодня перед ним стоит тройственная задача: модернизация стратегических сил и средств доставки, их диверсификация для сдерживания не одного, а трех потенциальных противников — России, КНР и КНДР, — а также наращивание региональных ядерных сил сразу в двух регионах.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
За последние годы Китай утроил количество ядерных боеголовок, то есть наращивает их в ускоренном темпе, а Россия продемонстрировала эффективность ядерной угрозы как инструмента в международных и конвенциональных военных конфликтах. На этом фоне Вашингтон больше не может полагаться на прежнюю архитектуру своих ядерных сил, ориентированных на сдерживание лишь одного противника.
Имея собственную ядерную триаду и совершенствуя средства поражения территории США, Китай создает угрозу, которая будет сдерживать Вашингтон в защите своих союзников в Тихоокеанском регионе, подобно тому как Путин сдерживает Запад в помощи Украине. При этом региональный ядерный потенциал США как в Европе, так и в Тихом океане является крайне ограниченным.
Более того, в течение нескольких десятилетий снижения ядерной угрозы Вашингтон не уделял достаточного внимания модернизации своих ядерных сил. В результате, считают эксперты, сегодня перед ним стоит тройственная задача: модернизация стратегических сил и средств доставки, их диверсификация для сдерживания не одного, а трех потенциальных противников — России, КНР и КНДР, — а также наращивание региональных ядерных сил сразу в двух регионах.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Репрессии в новом качестве: как менялся профиль репрессивности режима на третьем году войны
#аналитика
Российские репрессии военного времени вошли в режим системной стабилизации. Их размах сохраняется на прежнем уровне — около 60 новых политически мотивированных случаев в месяц, — при этом жестокость преследований возрастает. Так, если в 2022–2023 годах политически мотивированные преследования были связаны с лишением свободы лишь в 35% случаев, то в 2024-м — уже в 70%. Доля приговоров с реальными сроками также заметно выросла, а размеры сроков — резко увеличились.
На первом этапе, в 2022 — начале 2023 года, репрессии носили в большей степени «демонстрационно-обучающий» характер: власти стремились подавить антивоенные настроения и приучить граждан к новым стандартам репрессивности. Эта тактика имела известный успех. На новом этапе, в 2024 году, масштабы преследований за антивоенные высказывания резко сократились, зато вновь расширились масштабы преследований по псевдоантиэкстремистским и псевдоантитеррористическим статьям.
По статье «Призывы к террористической деятельности» судят за высказывания в поддержку Украины. А статьи о принадлежности к экстремистской организации стали способом преследования представителей различных взглядов, идейных и мировоззренческих платформ, которые режим рассматривает как враждебные. Власти просто выдумывают несуществующие экстремистские организации, вроде «Международного ЛГБТ-движения», чтобы криминализировать поддержку соответствующих идей и ценностей.
Отдельный поток уголовных преследований связан со статьями о шпионаже, измене родине и им подобными. Дела этого рода вышли в 2024 году на определенный стандарт массовости — около 30 новых дел в месяц. При этом оценить фабулу и правдоподобность таких дел практически невозможно ввиду их секретности. Здесь есть и реальные сторонники Украины, и случаи коммерческого подкупа, и в той или иной мере сфальсифицированные дела, отвечающие государственному запросу на эффективность выявления подобных преступлений.
Этот тренд проявляет себя и в постоянном стремлении «размывать» и расширять признаки преступного деяния, и в невероятной жестокости наказаний за самые мелкие деяния, вроде перечисления в Украину нескольких сотен рублей. Институциональная инерция в этой группе дел выглядит тем более опасно, что соседствует с трендом частичного оправдания сталинских репрессивных практик.
Наконец, возрастающее давление на деятелей публичной сферы через законодательство об «иноагентстве» и «нежелательных организациях» свидетельствует о стремлении установить над этой сферой более жесткий контроль в условиях, когда ее часть релоцировалась за периметр достижимости российских правоохранительных органов. Тренды 2024 года позволяют ожидать в следующем году массированной волны уголовных дел против тех, кто распространяет и потребляет контент, созданный независимым сегментом российской публичной сферы.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Российские репрессии военного времени вошли в режим системной стабилизации. Их размах сохраняется на прежнем уровне — около 60 новых политически мотивированных случаев в месяц, — при этом жестокость преследований возрастает. Так, если в 2022–2023 годах политически мотивированные преследования были связаны с лишением свободы лишь в 35% случаев, то в 2024-м — уже в 70%. Доля приговоров с реальными сроками также заметно выросла, а размеры сроков — резко увеличились.
На первом этапе, в 2022 — начале 2023 года, репрессии носили в большей степени «демонстрационно-обучающий» характер: власти стремились подавить антивоенные настроения и приучить граждан к новым стандартам репрессивности. Эта тактика имела известный успех. На новом этапе, в 2024 году, масштабы преследований за антивоенные высказывания резко сократились, зато вновь расширились масштабы преследований по псевдоантиэкстремистским и псевдоантитеррористическим статьям.
По статье «Призывы к террористической деятельности» судят за высказывания в поддержку Украины. А статьи о принадлежности к экстремистской организации стали способом преследования представителей различных взглядов, идейных и мировоззренческих платформ, которые режим рассматривает как враждебные. Власти просто выдумывают несуществующие экстремистские организации, вроде «Международного ЛГБТ-движения», чтобы криминализировать поддержку соответствующих идей и ценностей.
Отдельный поток уголовных преследований связан со статьями о шпионаже, измене родине и им подобными. Дела этого рода вышли в 2024 году на определенный стандарт массовости — около 30 новых дел в месяц. При этом оценить фабулу и правдоподобность таких дел практически невозможно ввиду их секретности. Здесь есть и реальные сторонники Украины, и случаи коммерческого подкупа, и в той или иной мере сфальсифицированные дела, отвечающие государственному запросу на эффективность выявления подобных преступлений.
Этот тренд проявляет себя и в постоянном стремлении «размывать» и расширять признаки преступного деяния, и в невероятной жестокости наказаний за самые мелкие деяния, вроде перечисления в Украину нескольких сотен рублей. Институциональная инерция в этой группе дел выглядит тем более опасно, что соседствует с трендом частичного оправдания сталинских репрессивных практик.
Наконец, возрастающее давление на деятелей публичной сферы через законодательство об «иноагентстве» и «нежелательных организациях» свидетельствует о стремлении установить над этой сферой более жесткий контроль в условиях, когда ее часть релоцировалась за периметр достижимости российских правоохранительных органов. Тренды 2024 года позволяют ожидать в следующем году массированной волны уголовных дел против тех, кто распространяет и потребляет контент, созданный независимым сегментом российской публичной сферы.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Конец эйфории и ДКП ручного управления: экономические итоги 2024 года и основные вызовы 2025-го
#аналитика
Конец 2024 года стал для российской экономики временем плохих новостей: инфляция ускоряется, рубль слабеет, а сальдо платежного баланса сжимается. Инфляция уверенно вышла на траекторию двузначных значений в годовом выражении, несмотря на усилия ЦБ, и является отражением несбалансированной модели роста российской экономики военного времени. Поэтому даже ожидаемый по итогам года рост ВВП на уровне 4% не выглядит достижением.
Полемика о методах борьбы с инфляцией в коридорах российской власти закончилась компромиссом и одновременно понижением фактического статуса ЦБ, согласившегося не повышать в очередной раз ставку в обмен на обещание правительства ограничить программы льготного кредитования. Денежно-кредитная политика, таким образом, в известной мере переходит в режим ручного управления.
Целью новой политики является сохранение как экономической стабильности, так и заметных темпов роста экономики. А основным инструментом — управление кредитными потоками в ручном режиме, то есть с помощью мер макропруденциальной политики и донастройки системы льготного кредитования постановлениями правительства.
Для достижения цели инфляция должна в 2025 году снижаться быстрее, чем темпы экономического роста. В противном случае российскую экономику ждет стагфляция. Фактически перед проводниками новой политики стоит триединая задача — энергичное снижение инфляции, поддержание темпов выпуска в военном секторе и стимулирование выпуска в потребительском, — которая в сложившихся в российской экономике реалиях не выглядит решаемой.
Дополнительным вызовом для экономики в следующем году станет вероятное снижение цен на нефть, которое может быть усилено новыми санкциями против российской нефти и газа либо ценовой войной на рынке. Этот сценарий чреват не только сокращением бюджетных доходов, но также дальнейшим ослаблением рубля и сокращением импорта, что окажет значительное инфляционное давление на рынок.
Вероятность такого сценария повышает заинтересованность российского руководства как в приостановке военных действий, так и в некотором ослаблении санкций, о чем идет речь в связи с обсуждением «плана Трампа».
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Конец 2024 года стал для российской экономики временем плохих новостей: инфляция ускоряется, рубль слабеет, а сальдо платежного баланса сжимается. Инфляция уверенно вышла на траекторию двузначных значений в годовом выражении, несмотря на усилия ЦБ, и является отражением несбалансированной модели роста российской экономики военного времени. Поэтому даже ожидаемый по итогам года рост ВВП на уровне 4% не выглядит достижением.
Полемика о методах борьбы с инфляцией в коридорах российской власти закончилась компромиссом и одновременно понижением фактического статуса ЦБ, согласившегося не повышать в очередной раз ставку в обмен на обещание правительства ограничить программы льготного кредитования. Денежно-кредитная политика, таким образом, в известной мере переходит в режим ручного управления.
Целью новой политики является сохранение как экономической стабильности, так и заметных темпов роста экономики. А основным инструментом — управление кредитными потоками в ручном режиме, то есть с помощью мер макропруденциальной политики и донастройки системы льготного кредитования постановлениями правительства.
Для достижения цели инфляция должна в 2025 году снижаться быстрее, чем темпы экономического роста. В противном случае российскую экономику ждет стагфляция. Фактически перед проводниками новой политики стоит триединая задача — энергичное снижение инфляции, поддержание темпов выпуска в военном секторе и стимулирование выпуска в потребительском, — которая в сложившихся в российской экономике реалиях не выглядит решаемой.
Дополнительным вызовом для экономики в следующем году станет вероятное снижение цен на нефть, которое может быть усилено новыми санкциями против российской нефти и газа либо ценовой войной на рынке. Этот сценарий чреват не только сокращением бюджетных доходов, но также дальнейшим ослаблением рубля и сокращением импорта, что окажет значительное инфляционное давление на рынок.
Вероятность такого сценария повышает заинтересованность российского руководства как в приостановке военных действий, так и в некотором ослаблении санкций, о чем идет речь в связи с обсуждением «плана Трампа».
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Стратегический тупик: распад западной коалиции в поддержку Украины и рост числа сторонников «быстрого мира» оборачиваются параличом политической воли
#аналитика
Фактический распад западной коалиции в поддержку Украины стал одним из главных событий уходящего года. Максимум решимости и единства коалиция проявляла в первой половине 2023 года. Однако после неудачи украинского контрнаступления и укрепления российской военной машины ее стратегические цели оказались размыты, а позиции в западном общественном мнении — ослаблены.
В 2024 году идея «справедливого мира» для Украины и ее поддержки в стремлении вернуть оккупированные территории была атакована популистами-украиноскептиками по обе стороны Атлантики. А возвращение Дональда Трампа в Белый дом обозначило распад коалиции.
Между тем в опросах общественного мнения как в США, так и в Европе идея «мира любой ценой» отнюдь не превалирует, хотя партия «справедливого мира» утратила былое преимущество. Сдвиги в общественном мнении определяются как признанием реалий — возвращение оккупированных украинских территорий не выглядит вероятным в обозримой перспективе, — так и ростом популярности правых популистов, не рассматривающих российское нападение на Украину как экзистенциальный вызов для Европы.
В то время как идея «быстрого мира» завоевывает все бо́льшую поддержку среди населения, эксперты и государственные функционеры выражают по этому поводу почти солидарный скепсис. У политиков нет ответа на вопросы о том, как и на каких условиях может быть заключен этот мир и в чем будет состоять стратегия Запада в отношении Украины и России после этого. В эти вопросы сегодня уперлись и мифический «план Трампа», и европейские политики. На конец 2024 года на них все еще нет внятных ответов. И это обстоятельство повышает вероятность неудачи Запада на предстоящих переговорах с Путиным.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Фактический распад западной коалиции в поддержку Украины стал одним из главных событий уходящего года. Максимум решимости и единства коалиция проявляла в первой половине 2023 года. Однако после неудачи украинского контрнаступления и укрепления российской военной машины ее стратегические цели оказались размыты, а позиции в западном общественном мнении — ослаблены.
В 2024 году идея «справедливого мира» для Украины и ее поддержки в стремлении вернуть оккупированные территории была атакована популистами-украиноскептиками по обе стороны Атлантики. А возвращение Дональда Трампа в Белый дом обозначило распад коалиции.
Между тем в опросах общественного мнения как в США, так и в Европе идея «мира любой ценой» отнюдь не превалирует, хотя партия «справедливого мира» утратила былое преимущество. Сдвиги в общественном мнении определяются как признанием реалий — возвращение оккупированных украинских территорий не выглядит вероятным в обозримой перспективе, — так и ростом популярности правых популистов, не рассматривающих российское нападение на Украину как экзистенциальный вызов для Европы.
В то время как идея «быстрого мира» завоевывает все бо́льшую поддержку среди населения, эксперты и государственные функционеры выражают по этому поводу почти солидарный скепсис. У политиков нет ответа на вопросы о том, как и на каких условиях может быть заключен этот мир и в чем будет состоять стратегия Запада в отношении Украины и России после этого. В эти вопросы сегодня уперлись и мифический «план Трампа», и европейские политики. На конец 2024 года на них все еще нет внятных ответов. И это обстоятельство повышает вероятность неудачи Запада на предстоящих переговорах с Путиным.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Дорогие читатели и подписчики, поздравляем вас с Новым годом!
К сожалению, уходящий год не принес мира. Издержки войны для России возрастают, и это повышает заинтересованность Кремля хотя бы в ее приостановке. Однако условия, на которые может рассчитывать Украина, ухудшились. Возвращение Дональда Трампа знаменует распад западной коалиции. Даже в случае прекращения боевых действий времена останутся непростыми. Мир продолжит погружаться в новую холодную войну. Гонка вооружений, в том числе ядерных, набирает обороты.
Мы продолжим следить за этими и другими сюжетами в 2025 году. При всех сложностях они, тем не менее, допускают более или менее благоприятные сценарии.
Пусть 2025 год принесет хорошие новости и больше поводов для оптимизма!
К сожалению, уходящий год не принес мира. Издержки войны для России возрастают, и это повышает заинтересованность Кремля хотя бы в ее приостановке. Однако условия, на которые может рассчитывать Украина, ухудшились. Возвращение Дональда Трампа знаменует распад западной коалиции. Даже в случае прекращения боевых действий времена останутся непростыми. Мир продолжит погружаться в новую холодную войну. Гонка вооружений, в том числе ядерных, набирает обороты.
Мы продолжим следить за этими и другими сюжетами в 2025 году. При всех сложностях они, тем не менее, допускают более или менее благоприятные сценарии.
Пусть 2025 год принесет хорошие новости и больше поводов для оптимизма!
Главные тексты 2024 года: выбор читателей Re: Russia
Мы скоро вернемся с новыми материалами, а пока предлагаем ретроспективу уходящего года — подборку текстов, которые вызвали наибольший интерес у читателей Re: Russia.
Жатвы войны: русская православная церковь и российское вторжение в Украину
Четыре мифа о России: как и почему не надо смотреть на Россию глазами Владимира Путина
Предыстория убийства: Навальный и политика протеста в России
Спонтанные святилища: смерть Навального и мемориальный протест
Путинский передел: деприватизация как «национальный проект» переформатирования элиты и подготовки транзита власти
Большой пасьянс последнего срока: о чем говорят отставки и назначения в органах власти
Долгий военный путинизм: сколько он продлится и чем закончится. Реалии и проекции
Параллельный Черемушкин: отсутствие и присутствие «войны» в провинциальном российском городе
Три триллиона живым и мертвым: за последние 12 месяцев выплаты воюющим российским солдатам, а также раненым и семьям погибших составили сумму, эквивалентную 1,5% ВВП
Пять дискурсов вокруг войны: новая карта российского публичного пространства
Мы скоро вернемся с новыми материалами, а пока предлагаем ретроспективу уходящего года — подборку текстов, которые вызвали наибольший интерес у читателей Re: Russia.
Жатвы войны: русская православная церковь и российское вторжение в Украину
Четыре мифа о России: как и почему не надо смотреть на Россию глазами Владимира Путина
Предыстория убийства: Навальный и политика протеста в России
Спонтанные святилища: смерть Навального и мемориальный протест
Путинский передел: деприватизация как «национальный проект» переформатирования элиты и подготовки транзита власти
Большой пасьянс последнего срока: о чем говорят отставки и назначения в органах власти
Долгий военный путинизм: сколько он продлится и чем закончится. Реалии и проекции
Параллельный Черемушкин: отсутствие и присутствие «войны» в провинциальном российском городе
Три триллиона живым и мертвым: за последние 12 месяцев выплаты воюющим российским солдатам, а также раненым и семьям погибших составили сумму, эквивалентную 1,5% ВВП
Пять дискурсов вокруг войны: новая карта российского публичного пространства