Записали интервью с героями СВО — легендарными морпехами Струной и Рокотом.
Струна — о том, почему не раскрывает лицо:
«Хочу, чтобы этот позывной и в принципе образ этого красного рюкзака, этого командира морской пехоты сохранился именно в таком ракурсе, как обозначающий всех командиров морской пехоты, в принципе любого командира».
Струна — о том, когда впервые столкнулся с противником в бою:
«Когда мы, выполняя задачу, попали в окружение, закрепились в доме, естественно не осознавая того, что мы уже в окружении».
Рокот — о тактике ВСУ в Мариуполе:
«Они сначала запускали [в район города], а мы-то думали, что их там нет. Мы заходили, а потом просто со всех сторон начинали расстреливать [нас]. Потом мы уже эту тактику поняли».
Рокот — о том, какие уроки вынесены из освобождения Мариуполя:
«Мой личный вывод: я должен сохранить жизни своих подчинённых любой ценой. Потому что каждому погибшему солдату... Я перед его матерью потом буду смотреть в глаза ей и говорить, как погиб её сын».
Струна — о героях:
«Каждый человек, каждый военнослужащий, да и сейчас, в данной ситуации, каждый гражданский человек, каждый репортёр — он проявляет черту героизма в любом случае».
Рокот — о героях:
«Был один живучий сержант… Его подбивали в БТР. БТР горел, и он людей, которые в БТР были, с собой из центра города — с противником — без оружия выводил обратно в тыл».
Летом Струна и Рокот были ранены в бою. Путин присвоил Струне звание Героя России.
Записали интервью с героями СВО — легендарными морпехами Струной и Рокотом.
Струна — о том, почему не раскрывает лицо:
«Хочу, чтобы этот позывной и в принципе образ этого красного рюкзака, этого командира морской пехоты сохранился именно в таком ракурсе, как обозначающий всех командиров морской пехоты, в принципе любого командира».
Струна — о том, когда впервые столкнулся с противником в бою:
«Когда мы, выполняя задачу, попали в окружение, закрепились в доме, естественно не осознавая того, что мы уже в окружении».
Рокот — о тактике ВСУ в Мариуполе:
«Они сначала запускали [в район города], а мы-то думали, что их там нет. Мы заходили, а потом просто со всех сторон начинали расстреливать [нас]. Потом мы уже эту тактику поняли».
Рокот — о том, какие уроки вынесены из освобождения Мариуполя:
«Мой личный вывод: я должен сохранить жизни своих подчинённых любой ценой. Потому что каждому погибшему солдату... Я перед его матерью потом буду смотреть в глаза ей и говорить, как погиб её сын».
Струна — о героях:
«Каждый человек, каждый военнослужащий, да и сейчас, в данной ситуации, каждый гражданский человек, каждый репортёр — он проявляет черту героизма в любом случае».
Рокот — о героях:
«Был один живучий сержант… Его подбивали в БТР. БТР горел, и он людей, которые в БТР были, с собой из центра города — с противником — без оружия выводил обратно в тыл».
Летом Струна и Рокот были ранены в бою. Путин присвоил Струне звание Героя России.
Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from ua
