НЕЗЫГАРЬ

Фрагменты книги Филиппа Шорта "Путин.Его жизнь и время".
(12).

Позднее Путин заявил, что 401-я школа его разочаровала, что, возможно, и правильно. Она не имела никакого отношения к внешней разведке. Она была создана в 1950-х годах для подготовки "топтунов", тех, кого посылали на трудоемкую и утомительную работу по наружному наблюдению, когда группа часами и днями следила за зданием, и ничего примечательного не происходило. Путин, как офицер, не должен был сам выполнять подобные задачи, но ему необходимо было знать, как работает система. Курс обучения в 401-й школе закончился в июне 1976 года. То, чем занимался Путин в последующие три года своей карьеры в КГБ, с тех пор тщательно скрывается. Сам Путин утверждал, что его "довольно быстро" перевели в Первый отдел Ленинградского управления , занимавшийся внешней разведкой. По другой версии, перевод состоялся примерно через год. Один из его бывших начальников в Ленинграде также утверждал, что после "непродолжительной работы в другом подразделении... даже не помню в каком", Путин был переведен во внешнюю разведку, "кажется, в 1976, а может быть, и в 1977 году".
На самом деле, как позже признал сам Путин, он перешел во внешнюю разведку "в конце 1970-х годов". Подразделение, о котором его бывший начальник предпочел не вспоминать, было Пятым управлением - или Пятым отделом, как его называли в провинциальных управлениях КГБ, например в Ленинграде, - и "короткий срок", который Путин провел там, длился с июля 1976 года до конца лета 1979 года. После этого он в общих чертах рассказал о работе в "контрразведке" - что технически правильно, поскольку Пятое управление занималось идеологической контрразведкой, - но отрицал, что когда-либо имел дело с диссидентами. Воспоминания его друзей и коллег по КГБ, а также его собственные заявления не оставляют сомнений в том, что это было так. По словам его бывшего партнера по дзюдо Николая Ващилина, он следил за спортсменами, религиозными деятелями и артистами - все это входило в обязанности Пятого управления. Его друг, виолончелист Сергей Ролдугин, старший брат которого служил в КГБ, подтвердил, что он участвовал в слежке за православными верующими. Однажды на Пасху, вероятно, в 1978 году, Ролдугин сопровождал его, когда ему было поручено следить за церковной процессией. Саша Николаев, еще один его школьный друг, знал, что он работал "в отделе по работе с диссидентами". Коллега по КГБ Владимир Агартанов, с которым Путин позже работал в одном кабинете, опознал в нем оперативника Пятого управления и поразился его осведомленности о художниках и интеллигенции нонконформистского толка и их идеях.
Если впоследствии Путин счел целесообразным отрицать, что когда-либо работал в Пятом управлении, то нет никаких оснований считать, что в то время он испытывал по этому поводу сомнения. Напротив, он подчеркивал, что в целом он и его коллеги по КГБ действовали строго в рамках закона, что то, что они делали, обычно "не было... таким грубым", и что в такой стране, как Советский Союз, определенная дисциплина, хотя, возможно, и достойная сожаления, была необходима. Кровавое прошлое КГБ его также не очень беспокоило. Честно говоря, я вообще об этом не думал. Ни капельки, - говорил он позже. Я был чистым и абсолютно успешным продуктом советского патриотического воспитания... Я знал о культе личности Сталина... Я не был совсем наивным. [Но насколько глубок был этот культ личности? Насколько он был серьезен? Мы с друзьями об этом не задумывались. Его бывший однокурсник Виктор Борисенко придерживался аналогичной точки зрения. "Мы думали: "Да, были ошибки, и это плохо. Но ошибки бывают, и они исправляются". Только с приходом Горбачева в середине 1980-х годов Борисенко начал понимать больше. Путин и тогда не хотел признавать чудовищность сталинских преступлений.

www.group-telegram.com/ua/russicaRU.com/60005

36.7K viewsDec 1 at 10:52

Фрагменты книги Филиппа Шорта "Путин.Его жизнь и время".
(12).

Позднее Путин заявил, что 401-я школа его разочаровала, что, возможно, и правильно. Она не имела никакого отношения к внешней разведке. Она была создана в 1950-х годах для подготовки "топтунов", тех, кого посылали на трудоемкую и утомительную работу по наружному наблюдению, когда группа часами и днями следила за зданием, и ничего примечательного не происходило. Путин, как офицер, не должен был сам выполнять подобные задачи, но ему необходимо было знать, как работает система. Курс обучения в 401-й школе закончился в июне 1976 года. То, чем занимался Путин в последующие три года своей карьеры в КГБ, с тех пор тщательно скрывается. Сам Путин утверждал, что его "довольно быстро" перевели в Первый отдел Ленинградского управления , занимавшийся внешней разведкой. По другой версии, перевод состоялся примерно через год. Один из его бывших начальников в Ленинграде также утверждал, что после "непродолжительной работы в другом подразделении... даже не помню в каком", Путин был переведен во внешнюю разведку, "кажется, в 1976, а может быть, и в 1977 году".
На самом деле, как позже признал сам Путин, он перешел во внешнюю разведку "в конце 1970-х годов". Подразделение, о котором его бывший начальник предпочел не вспоминать, было Пятым управлением - или Пятым отделом, как его называли в провинциальных управлениях КГБ, например в Ленинграде, - и "короткий срок", который Путин провел там, длился с июля 1976 года до конца лета 1979 года. После этого он в общих чертах рассказал о работе в "контрразведке" - что технически правильно, поскольку Пятое управление занималось идеологической контрразведкой, - но отрицал, что когда-либо имел дело с диссидентами. Воспоминания его друзей и коллег по КГБ, а также его собственные заявления не оставляют сомнений в том, что это было так. По словам его бывшего партнера по дзюдо Николая Ващилина, он следил за спортсменами, религиозными деятелями и артистами - все это входило в обязанности Пятого управления. Его друг, виолончелист Сергей Ролдугин, старший брат которого служил в КГБ, подтвердил, что он участвовал в слежке за православными верующими. Однажды на Пасху, вероятно, в 1978 году, Ролдугин сопровождал его, когда ему было поручено следить за церковной процессией. Саша Николаев, еще один его школьный друг, знал, что он работал "в отделе по работе с диссидентами". Коллега по КГБ Владимир Агартанов, с которым Путин позже работал в одном кабинете, опознал в нем оперативника Пятого управления и поразился его осведомленности о художниках и интеллигенции нонконформистского толка и их идеях.
Если впоследствии Путин счел целесообразным отрицать, что когда-либо работал в Пятом управлении, то нет никаких оснований считать, что в то время он испытывал по этому поводу сомнения. Напротив, он подчеркивал, что в целом он и его коллеги по КГБ действовали строго в рамках закона, что то, что они делали, обычно "не было... таким грубым", и что в такой стране, как Советский Союз, определенная дисциплина, хотя, возможно, и достойная сожаления, была необходима. Кровавое прошлое КГБ его также не очень беспокоило. Честно говоря, я вообще об этом не думал. Ни капельки, - говорил он позже. Я был чистым и абсолютно успешным продуктом советского патриотического воспитания... Я знал о культе личности Сталина... Я не был совсем наивным. [Но насколько глубок был этот культ личности? Насколько он был серьезен? Мы с друзьями об этом не задумывались. Его бывший однокурсник Виктор Борисенко придерживался аналогичной точки зрения. "Мы думали: "Да, были ошибки, и это плохо. Но ошибки бывают, и они исправляются". Только с приходом Горбачева в середине 1980-х годов Борисенко начал понимать больше. Путин и тогда не хотел признавать чудовищность сталинских преступлений.

BY НЕЗЫГАРЬ