🇮🇶🇷🇺 Интересно наблюдать, как на визит нашей команды в Ирак реагируют местные СМИ, связанные с внешними игроками. Так, Jummar Media назвало Рыбарь инструментом наращивания российского влияния в регионе. ➖➖➖➖➖➖ 📌 За Jummar Media стоит Усама ан-Наджафи — экс-спикер парламента и один из доверенных лиц Реджепа Эрдогана в Ираке. ➖➖➖➖➖➖ Любопытно, что издание также назвало встречу руководителя проекта Михаила Звинчука с премьер-министром Мухаммадом Шиа ас-Судани признаком «переформатирования ближневосточной политики России после краха Башара Асада».
❗️Фактически публикация Jummar News сводится к тому, что Россия прокладывает дорогу в Ирак через Telegram.
Как бы то ни было, само упоминание Рыбаря в контексте продвижения национальных интересов России и решения геополитических задач — показатель результативности нашей работы и ее восприятия на внешнем контуре.
А заодно это еще раз доказывает: Ирак открыт к сотрудничеству, и деятельность в данном направлении можно и нужно наращивать. #Ирак #Россия @rybar
🇮🇶🇷🇺 Интересно наблюдать, как на визит нашей команды в Ирак реагируют местные СМИ, связанные с внешними игроками. Так, Jummar Media назвало Рыбарь инструментом наращивания российского влияния в регионе. ➖➖➖➖➖➖ 📌 За Jummar Media стоит Усама ан-Наджафи — экс-спикер парламента и один из доверенных лиц Реджепа Эрдогана в Ираке. ➖➖➖➖➖➖ Любопытно, что издание также назвало встречу руководителя проекта Михаила Звинчука с премьер-министром Мухаммадом Шиа ас-Судани признаком «переформатирования ближневосточной политики России после краха Башара Асада».
❗️Фактически публикация Jummar News сводится к тому, что Россия прокладывает дорогу в Ирак через Telegram.
Как бы то ни было, само упоминание Рыбаря в контексте продвижения национальных интересов России и решения геополитических задач — показатель результативности нашей работы и ее восприятия на внешнем контуре.
А заодно это еще раз доказывает: Ирак открыт к сотрудничеству, и деятельность в данном направлении можно и нужно наращивать. #Ирак #Россия @rybar
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights.
from ua
