Как можно установить истинность каждого из этих высказываний? Как я – тот, кто это утверждает – могу подтвердить, что являюсь зомби? Теоретически, здесь возможны две опции. Условия истинности этого высказывания находятся либо в области того, что дано мне от первого лица, либо в области того, что может быть описано и проверено объективно. Зомби – это тот, кто обладает всеми теми же свойствами, что и не-зомби, но при этом лишен феноменального сознания. Значит, вопрос состоит в том, как мне проверить высказывание «Я лишен феноменального сознания». Я не могу этого сделать из своей перспективы, поскольку для этого я должен помыслить себя лишенным феноменального сознания. Конечно, я могу представить себя со стороны: человека с моим поведением и биографией, который будет лишен каких бы то ни было переживаний, но это будет нарушением правил игры, поскольку в этом случае я уже представляю условия истинности другого высказывания: «Он является философским зомби». Впрочем, дело не только в этом. Зомби является копией не-зомби во всем, включая убеждения и их обоснования. Любое обоснование того, что я не являюсь философским зомби, может быть нивелировано – объяснено – тем, что я, будучи зомби, воспроизвожу не-зомби в том числе и в познавательном контексте. Более того, любое мое обоснование того, что я являюсь зомби, тоже может быть объяснено таким образом – как копия того обоснования, которое не-зомби мог бы приводить в пользу того, что является зомби (если он, положим, ошибается). То есть, вне зависимости от того, является ли существо зомби или нет, его убеждения по этому поводу, как и метод их обоснования, могут быть приписаны и зомби тоже, а потому не содержат критерия, который бы позволил установить от первого лица, является кто-то зомби или нет. Иначе говоря, само определение зомби предполагает невозможность для зомби от первого лица каким-либо образом установить, что он является или не является зомби – то же самое и в противоположном случае. Но что насчет второй опции – объективной проверки? Как раз она здесь оказывается нерелевантной, поскольку объективно, «от третьего лица», нет никаких перспектив от первого лица (что логично), а есть только высказывания от первого лица, которые ре-интерпретируются как высказывания о фактах и положениях дел, которые можно установить объективно без привлечения перспективы; «Я» переводится как «Этот человек».
Может быть, с дублирующим высказыванием «Этот человек – зомби» дело обстоит лучше? Если тот, о ком идет речь, действительно зомби, то установить это, исследуя его поведение, речь, нервную систему (или ее аналог) – невозможно по определению: в этих отношениях зомби «по условиям задачи» неотличим от не-зомби. Обращение к перспективе этого агента означало бы, что мы поменяли установку и пытаемся проверить высказывание «Я – философский зомби». Кроме того, в этом случае возникает проблема когнитивной неотличимости зомби от не-зомби для самого (не)зомби, о которой я написал выше. Если же тот, о ком мы говорим, не является зомби, то установить это при помощи каких-то объективных методов невозможно, поскольку они все работают от третьего лица. Установить наличие сознание такими методами было бы возможно, если бы мы предположили, что люди обладают сознанием (1) & у сознания есть какие-то корреляты, которые можно выявить объективно (2). Оба эти предположения либо принимались бы нами как рабочие допущения, либо устанавливались фактически. В первом случае мы уже не говорим, является ли кто-то зомби или нет, во втором наличие сознания рассматривается как физическая (в широком смысле) гипотеза, что идет вразрез с самим определением зомби.
Как можно установить истинность каждого из этих высказываний? Как я – тот, кто это утверждает – могу подтвердить, что являюсь зомби? Теоретически, здесь возможны две опции. Условия истинности этого высказывания находятся либо в области того, что дано мне от первого лица, либо в области того, что может быть описано и проверено объективно. Зомби – это тот, кто обладает всеми теми же свойствами, что и не-зомби, но при этом лишен феноменального сознания. Значит, вопрос состоит в том, как мне проверить высказывание «Я лишен феноменального сознания». Я не могу этого сделать из своей перспективы, поскольку для этого я должен помыслить себя лишенным феноменального сознания. Конечно, я могу представить себя со стороны: человека с моим поведением и биографией, который будет лишен каких бы то ни было переживаний, но это будет нарушением правил игры, поскольку в этом случае я уже представляю условия истинности другого высказывания: «Он является философским зомби». Впрочем, дело не только в этом. Зомби является копией не-зомби во всем, включая убеждения и их обоснования. Любое обоснование того, что я не являюсь философским зомби, может быть нивелировано – объяснено – тем, что я, будучи зомби, воспроизвожу не-зомби в том числе и в познавательном контексте. Более того, любое мое обоснование того, что я являюсь зомби, тоже может быть объяснено таким образом – как копия того обоснования, которое не-зомби мог бы приводить в пользу того, что является зомби (если он, положим, ошибается). То есть, вне зависимости от того, является ли существо зомби или нет, его убеждения по этому поводу, как и метод их обоснования, могут быть приписаны и зомби тоже, а потому не содержат критерия, который бы позволил установить от первого лица, является кто-то зомби или нет. Иначе говоря, само определение зомби предполагает невозможность для зомби от первого лица каким-либо образом установить, что он является или не является зомби – то же самое и в противоположном случае. Но что насчет второй опции – объективной проверки? Как раз она здесь оказывается нерелевантной, поскольку объективно, «от третьего лица», нет никаких перспектив от первого лица (что логично), а есть только высказывания от первого лица, которые ре-интерпретируются как высказывания о фактах и положениях дел, которые можно установить объективно без привлечения перспективы; «Я» переводится как «Этот человек».
Может быть, с дублирующим высказыванием «Этот человек – зомби» дело обстоит лучше? Если тот, о ком идет речь, действительно зомби, то установить это, исследуя его поведение, речь, нервную систему (или ее аналог) – невозможно по определению: в этих отношениях зомби «по условиям задачи» неотличим от не-зомби. Обращение к перспективе этого агента означало бы, что мы поменяли установку и пытаемся проверить высказывание «Я – философский зомби». Кроме того, в этом случае возникает проблема когнитивной неотличимости зомби от не-зомби для самого (не)зомби, о которой я написал выше. Если же тот, о ком мы говорим, не является зомби, то установить это при помощи каких-то объективных методов невозможно, поскольку они все работают от третьего лица. Установить наличие сознание такими методами было бы возможно, если бы мы предположили, что люди обладают сознанием (1) & у сознания есть какие-то корреляты, которые можно выявить объективно (2). Оба эти предположения либо принимались бы нами как рабочие допущения, либо устанавливались фактически. В первом случае мы уже не говорим, является ли кто-то зомби или нет, во втором наличие сознания рассматривается как физическая (в широком смысле) гипотеза, что идет вразрез с самим определением зомби.
BY Skepticfallacy
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea.
from ua