Редакция канала стала частью фольклорно-этнографической экспедиции Санкт-Петербургского государственного института культуры в казачью станицу Березовская
Иногда волшебные вещи прикрываются бюрократическими табличками. Из вредности, чтоб запутать обывателя. Предъявление своей любви всему миру можно назвать "регистрацией брака в органах ЗАГС", дело жизни - "трудовым договором". А десять дней на изнанке мироздания можно прикрыть табличкой "фольклорно-этнографическая экспедициия".
В казачьей станице мы собирали фольклор, а нашли людей. Кто-то вырос в чёрной бедности, но выучился, поступил на службу и прожил полвека в счастливом браке. Кто-то в шестнадцать лет организовал казачью сотню на колхозных лошадях. Кто-то смачно и артистично ругается матом. Кто-то в девяносто лет читает стихи. Кто-то в девяносто пять водит машину и заканчивает длинные истории назидательным "нужно делать добрые дела". Там есть старообрядцы, протестанты, православные и, даже, поговаривают, волхвы.
Из какой вы вышли книги? Почему мне кажется теперь, будто мы сделаны из бумаги, а вы - вырезаны из камня?
Сведений о фольклоре и этнографии было предостаточно, несмотря на крики о смерти традиционной культуры. Песни, игры, анекдоты, гадания и притчи. Эти находки виделись очень осязаемыми в степях, где тяжёлые облака чуть не касались земли, а запах нагретого солнцем чабреца смешивался с дыханием. А в моем бетонном доме эти находки усыхают до гербария.
Постараемся сформулировать полученные знания в следующих постах.
Иногда волшебные вещи прикрываются бюрократическими табличками. Из вредности, чтоб запутать обывателя. Предъявление своей любви всему миру можно назвать "регистрацией брака в органах ЗАГС", дело жизни - "трудовым договором". А десять дней на изнанке мироздания можно прикрыть табличкой "фольклорно-этнографическая экспедициия".
В казачьей станице мы собирали фольклор, а нашли людей. Кто-то вырос в чёрной бедности, но выучился, поступил на службу и прожил полвека в счастливом браке. Кто-то в шестнадцать лет организовал казачью сотню на колхозных лошадях. Кто-то смачно и артистично ругается матом. Кто-то в девяносто лет читает стихи. Кто-то в девяносто пять водит машину и заканчивает длинные истории назидательным "нужно делать добрые дела". Там есть старообрядцы, протестанты, православные и, даже, поговаривают, волхвы.
Из какой вы вышли книги? Почему мне кажется теперь, будто мы сделаны из бумаги, а вы - вырезаны из камня?
Сведений о фольклоре и этнографии было предостаточно, несмотря на крики о смерти традиционной культуры. Песни, игры, анекдоты, гадания и притчи. Эти находки виделись очень осязаемыми в степях, где тяжёлые облака чуть не касались земли, а запах нагретого солнцем чабреца смешивался с дыханием. А в моем бетонном доме эти находки усыхают до гербария.
Постараемся сформулировать полученные знания в следующих постах.
🔥22❤🔥11👍6❤4🤯3💋2
Этнографическая экспедиция в казачью станицу.
История № 1. Казачья революция.
Мы ездили между станицами, и я старалась ухватить взглядом весь открывающийся простор степей. Не получалось. Глаза, привыкшие натыкаться на многоэтажки, отказывались впитывать глубину горизонта, так что я только ворочала головой и задыхалась от восторга.
– А вот тут недалеко живет В.А.! – вспомнил наш водитель и провожатый – он, кстати, в шестидесятых чуть казачью революцию не устроил!
Посыпались вопросы. Пришлось заехать к В.А. и договориться о встрече. Следующим вечером мы сидели на лавочке у него во дворе с камерами и диктофонами, готовые внимать.
В.А. было семьдесят с чем-то лет. Седые волосы лихо завивались на лбу, голубые глаза глядели с внимательным прищуром. В экспедиции мы опросили около десятка людей, и многие с удовольствием рассказывали о своей жизни всё, что могли вспомнить. Но чтобы В.А. открыл ларчик с историями, вокруг него нужно было сначала немного походить с вопросами, покружить вежливо.
Он родился и вырос в казачьей станице, во дворе дома, где мы и сидели. Лет в десять В.А. спросил у местного старожилы: «Кто такие казаки?», и старожил только зло хмыкнул: «Не задавай таких вопросов. Столько зла от этого натерпелись». К своему стыду, до экспедиции я не знала, что вместе с раскулачиванием в двадцатые и тридцатые годы прошлого века существовала политика расказачивания.
В этом месте рассказа В.А. вынес из дома шашку. Настоящую прадедовкую шашку! Ее замуровали в печи отцовского дома, чтобы сохранить в лихую годину.
Когда В.А. было пятнадцать лет, он решил создать в родной станице казачью сотню. На вопросы "почему?" и "зачем?" отвечал уклончиво и поэтично. Что-то загорелось в нем тогда. Вместе с друзьями они пошили нечто похожее на казачью форму (– А как вы узнали, как выглядит форма казаков? – Поспрашивал, фотографии видел. – А что вам о форме рассказывали? – Да я как-то спросил соседку, дескать, как форма казаков выглядела, а она задумалась и говорит «Ох, красивааа!»). В этой самодельной форме да на совхозных лошадях станичные подростки взялись упражняться в джигитовке.
– Как-то вот тренируемся мы, а мимо местный политрук на рыбалку идет, смеется: «Пацаны, я когда вернусь, советская власть тут еще будет?».
Через какое-то время в самоорганизованной казачьей сотне действительно оказалось около ста человек. Даже девушка была. На нее В.А. указал мне пальцем, показывая поблекшую фотографию лихого братства.
Разговор зашел о чем-то другом, и я решила пройтись по двору. На калитках висела вырезанная из жестянки первая буква фамилии В.А., он ее сам сделал, из страсти с художествам. Огород зарос, на солнце грелись коты. Я завернула за дом и вдруг остолбенела. Сзади, под крышей дома, красовалась таинственная надпись "1965, МПКГ 40 лет, 2005".
Казачья сотня просуществовала недолго. Сначала из города приехали корреспонденты и сфотографировали ребят для газетной статьи. Эту фотографию с подписью МПКГ (Малая Петрушинкая Казачья Гвардия) мы и разглядывали вначале беседы. А потом приехали люди с другой профессией и сообщили, что в станице занимаются антиправительственной террористической деятельностью. В.А. пришлось уехать в другую область. Он выучился там, женился и вернулся только в 2005 году, когда в родной станице захворала его мать.
Тогда, по возвращении, и написал на доме "1965, МПКГ 40 лет, 2005".
Мы еще долго бродили по двору В.А. и находили пометки прожитого. Мальчишкой на двери сарая он вырезал год смерти любимого кота. В пристройке у дома развесил фотографии родственников и дорогих сердцу людей. У окна вывесил красный флаг Малой Петрушинской Казачьей Гвардии. В.А. рассказывал и рассказывал, про свою жизнь, про казаков, травил анекдоты и байки. И мы бродили за ним с диктофонами, завороженные.
В какой-то момент мимо ворот с утробным мычанием прошло стадо коров. Жена В.А. махала на нас с крыльца и кричала, чтобы мы не смели носа казать за ворота, ведь кто знает, что у животины на уме.
В.А. глядел как стадо идет по сорной траве и сказал: "А когда-то здесь были дома".
История № 1. Казачья революция.
Мы ездили между станицами, и я старалась ухватить взглядом весь открывающийся простор степей. Не получалось. Глаза, привыкшие натыкаться на многоэтажки, отказывались впитывать глубину горизонта, так что я только ворочала головой и задыхалась от восторга.
– А вот тут недалеко живет В.А.! – вспомнил наш водитель и провожатый – он, кстати, в шестидесятых чуть казачью революцию не устроил!
Посыпались вопросы. Пришлось заехать к В.А. и договориться о встрече. Следующим вечером мы сидели на лавочке у него во дворе с камерами и диктофонами, готовые внимать.
В.А. было семьдесят с чем-то лет. Седые волосы лихо завивались на лбу, голубые глаза глядели с внимательным прищуром. В экспедиции мы опросили около десятка людей, и многие с удовольствием рассказывали о своей жизни всё, что могли вспомнить. Но чтобы В.А. открыл ларчик с историями, вокруг него нужно было сначала немного походить с вопросами, покружить вежливо.
Он родился и вырос в казачьей станице, во дворе дома, где мы и сидели. Лет в десять В.А. спросил у местного старожилы: «Кто такие казаки?», и старожил только зло хмыкнул: «Не задавай таких вопросов. Столько зла от этого натерпелись». К своему стыду, до экспедиции я не знала, что вместе с раскулачиванием в двадцатые и тридцатые годы прошлого века существовала политика расказачивания.
В этом месте рассказа В.А. вынес из дома шашку. Настоящую прадедовкую шашку! Ее замуровали в печи отцовского дома, чтобы сохранить в лихую годину.
Когда В.А. было пятнадцать лет, он решил создать в родной станице казачью сотню. На вопросы "почему?" и "зачем?" отвечал уклончиво и поэтично. Что-то загорелось в нем тогда. Вместе с друзьями они пошили нечто похожее на казачью форму (– А как вы узнали, как выглядит форма казаков? – Поспрашивал, фотографии видел. – А что вам о форме рассказывали? – Да я как-то спросил соседку, дескать, как форма казаков выглядела, а она задумалась и говорит «Ох, красивааа!»). В этой самодельной форме да на совхозных лошадях станичные подростки взялись упражняться в джигитовке.
– Как-то вот тренируемся мы, а мимо местный политрук на рыбалку идет, смеется: «Пацаны, я когда вернусь, советская власть тут еще будет?».
Через какое-то время в самоорганизованной казачьей сотне действительно оказалось около ста человек. Даже девушка была. На нее В.А. указал мне пальцем, показывая поблекшую фотографию лихого братства.
Разговор зашел о чем-то другом, и я решила пройтись по двору. На калитках висела вырезанная из жестянки первая буква фамилии В.А., он ее сам сделал, из страсти с художествам. Огород зарос, на солнце грелись коты. Я завернула за дом и вдруг остолбенела. Сзади, под крышей дома, красовалась таинственная надпись "1965, МПКГ 40 лет, 2005".
Казачья сотня просуществовала недолго. Сначала из города приехали корреспонденты и сфотографировали ребят для газетной статьи. Эту фотографию с подписью МПКГ (Малая Петрушинкая Казачья Гвардия) мы и разглядывали вначале беседы. А потом приехали люди с другой профессией и сообщили, что в станице занимаются антиправительственной террористической деятельностью. В.А. пришлось уехать в другую область. Он выучился там, женился и вернулся только в 2005 году, когда в родной станице захворала его мать.
Тогда, по возвращении, и написал на доме "1965, МПКГ 40 лет, 2005".
Мы еще долго бродили по двору В.А. и находили пометки прожитого. Мальчишкой на двери сарая он вырезал год смерти любимого кота. В пристройке у дома развесил фотографии родственников и дорогих сердцу людей. У окна вывесил красный флаг Малой Петрушинской Казачьей Гвардии. В.А. рассказывал и рассказывал, про свою жизнь, про казаков, травил анекдоты и байки. И мы бродили за ним с диктофонами, завороженные.
В какой-то момент мимо ворот с утробным мычанием прошло стадо коров. Жена В.А. махала на нас с крыльца и кричала, чтобы мы не смели носа казать за ворота, ведь кто знает, что у животины на уме.
В.А. глядел как стадо идет по сорной траве и сказал: "А когда-то здесь были дома".
❤16💔2❤🔥1