Вот эти картины Всеволода Иванова про Гиперборею, которые стали мемом в западном правом интернете, а оттуда пришли к нам, я видел собственными глазами на выставке "Ведическая Русь" в Москве в начале 2010х. Картины, безусловно, лубочные, аляпистые, наивно-примитивные и, конечно, шизоидные. Но что-то в них есть притягательное, потому они и попали в мемы. ❤️🔥
Вот эти картины Всеволода Иванова про Гиперборею, которые стали мемом в западном правом интернете, а оттуда пришли к нам, я видел собственными глазами на выставке "Ведическая Русь" в Москве в начале 2010х. Картины, безусловно, лубочные, аляпистые, наивно-примитивные и, конечно, шизоидные. Но что-то в них есть притягательное, потому они и попали в мемы. ❤️🔥
False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. "Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels." Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion.
from ua
