Мы (ну то есть — миллениалы) дружно всем поколением начали скучать по 80-м и 90-м так, как будто не было развала страны, кризиса, дефолта и всего прочего.
Хотя откуда нам обо всем этом знать? Когда штурмовали Белый дом, я еще была в животе у мамы, когда грянул дефолт, мне было четыре. На стыке веков я пошла в школу. Я помню, как уходил Ельцин, и помню, как выглядел Путин 25 лет назад.
Кажется, я старая 😭
Я люблю пересматривать альбомы с фотографиями, которых дома огромное количество. Пленка в 36 кадров была самым ценным в моем детстве. своего фотоаппарата в семье не было — брали на прокат у знакомых. И аккуратно, чтобы не засветить, отщелкивали заветные негативы.
Прошло почти 30 лет с момента, как я появилась на первой пленочной фотографии (не будем брать в счет полароид). И вот у меня в руках уже свой собственный пленочный фотоаппарат, подаренный бывшей коллегой, и я снимаю на него самое дорогое в своей жизни.
Жаль, только ностальгия по бумажной прессе так и не наступила. Печатные СМИ уже давно не в почете — только у заядлых коллекционеров. Но это не значит, что они не имеют права на жизнь. Еще как имеют — и мы такое делаем.
Мы (ну то есть — миллениалы) дружно всем поколением начали скучать по 80-м и 90-м так, как будто не было развала страны, кризиса, дефолта и всего прочего.
Хотя откуда нам обо всем этом знать? Когда штурмовали Белый дом, я еще была в животе у мамы, когда грянул дефолт, мне было четыре. На стыке веков я пошла в школу. Я помню, как уходил Ельцин, и помню, как выглядел Путин 25 лет назад.
Кажется, я старая 😭
Я люблю пересматривать альбомы с фотографиями, которых дома огромное количество. Пленка в 36 кадров была самым ценным в моем детстве. своего фотоаппарата в семье не было — брали на прокат у знакомых. И аккуратно, чтобы не засветить, отщелкивали заветные негативы.
Прошло почти 30 лет с момента, как я появилась на первой пленочной фотографии (не будем брать в счет полароид). И вот у меня в руках уже свой собственный пленочный фотоаппарат, подаренный бывшей коллегой, и я снимаю на него самое дорогое в своей жизни.
Жаль, только ностальгия по бумажной прессе так и не наступила. Печатные СМИ уже давно не в почете — только у заядлых коллекционеров. Но это не значит, что они не имеют права на жизнь. Еще как имеют — и мы такое делаем.
#колонкаглавреда #ностальгия
BY Колонка редактора | Тексты | Хоккей | Работа в СМИ | Софья Медведева
"The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers.
from ua
