Уголь — все, свежий прогноз от МЭА. Еще пятнадцать лет назад угольные прогнозы МЭА можно было воспринимать всерьез, затем — как одно из мнений. Сейчас же, кроме улыбки, они ничего не вызывают. Серьезнейшее аналитическое агентство в мире с претензией на объективность ведет свой крестовый поход против самого доступного источника первичной энергии на планете.
Глядя на график, можно понять, что сейчас глобальный спрос зависит лишь от двух государств в мире — Индии и Китая. Индия в прошлом году вышла на новый рекорд внутренней добычи в 900 млн тонн; в этом году резко нарастила не только добычу, но и импорт из-за экстремальной жары. Планы до 2030 года — выйти на 1,5 млрд тонн внутренней добычи, остатки дефицита сбалансировать импортом.
С Китаем несколько сложнее. План пятилетка подразумевает рост добычи как минимум до 2025 года, но есть и китайская реальность — опережающий рост спроса на электроэнергию. Строить ВИЭ-генерацию быстрее, чем растет спрос на электричество, доселе не получалось и вряд-ли получится.
Уголь — все, свежий прогноз от МЭА. Еще пятнадцать лет назад угольные прогнозы МЭА можно было воспринимать всерьез, затем — как одно из мнений. Сейчас же, кроме улыбки, они ничего не вызывают. Серьезнейшее аналитическое агентство в мире с претензией на объективность ведет свой крестовый поход против самого доступного источника первичной энергии на планете.
Глядя на график, можно понять, что сейчас глобальный спрос зависит лишь от двух государств в мире — Индии и Китая. Индия в прошлом году вышла на новый рекорд внутренней добычи в 900 млн тонн; в этом году резко нарастила не только добычу, но и импорт из-за экстремальной жары. Планы до 2030 года — выйти на 1,5 млрд тонн внутренней добычи, остатки дефицита сбалансировать импортом.
С Китаем несколько сложнее. План пятилетка подразумевает рост добычи как минимум до 2025 года, но есть и китайская реальность — опережающий рост спроса на электроэнергию. Строить ВИЭ-генерацию быстрее, чем растет спрос на электричество, доселе не получалось и вряд-ли получится.
In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons.
from ua
