В романе «Сто лет одиночества» дом Буэндиа строится рядом, а потом расширяется и смыкается вокруг огромного каштана. В оригинале - сейбы. В мифологии Маркеса это, конечно, не символ авторского уровня, а взятый из общемировой системы - мировое дерево, первооснова бытия. И в буквальном, и в переносном смысле центр Дома.
Могу ошибаться, но мне кажется, что дерево мощнейший элемент латиноамериканской концептосферы. Более присутствующий и видимый, нежели в других частях света. В том числе и из-за африканского вливания в культуру.

В Бразилии есть «дерево повешенных», ставшее символом памяти об идентичности и продолжающее им быть даже после своей естественной смерти.

Вспомнила потрясающую работу Паулу Назаре «Дерево забвения» с выставки #videobrasil в ГЭС-2. Видеофиксации перформансов, смысл которых - вернуть память народа. Назаре отыгрывает назад ритуал рабовладельческих времен, когда попавшие в неволю люди, должны были обойти несколько раз конкретное дерево, росшее в столице Бенина, чтобы забыть свою прошлую жизнь. Ритуал, который должен был помочь проститься с родиной и смириться с нелегкой участью, символический переход в другой статус и состояние сознания. Конечно, никто не забывал родные земли и свою культуру. Можно сказать, что Назаре предлагает совершить попытку примирения с прошлым, а мне кажется, что он совершает обратный символический переход, утверждая право на обособление культуры перемещенных этносов внутри постколониальной каши.

С Рождеством!🌟Feliz Natal!

Кандиду Портинари, 1931