Трансфер. Вариации. (продолжение) (3/1) Технократы и Транзит
Технократический проект будущего вышел на повестку дня в путинской России не с приходом С.Кириенко в администрацию Президента в 2016 году, когда произошла его медийная маркировка «молодыми технократами», а в 2007 году, когда уже запланированное для первого фронтмена консервативного проекта (силовика С.Иванова) место «в тандеме» неожиданно занял Д.Медведев. Медведев тогда и стал отправной точкой сборки нового технократического проекта будущего страны, а его маркером стала идея модернизации. Неожиданная рокировка, борьба за власть двух команд, события 2011 года, «болотные» протесты и их «слив» были внутренне связаны именно с конкуренцией двух основных проектов будущего.
Сейчас фигура Д.Медведева стремительно уходит в прошлое (его ждет руководство Конституционным Судом) и навсегда ассоциируется с неудачей 2011 года, но это не отменяет стремления довести технократический проект до реализации, поскольку именно с ним, прежде всего, все ещё продолжают связывать в России надежды на перемены к лучшему, модернизацию и вписывание страны в мировой глобальный технологический контекст, без которого о благосостоянии народонаселения и политической стабильности говорить не приходится. Именно технократический проект «Медведев 2.0» остается основным держателем акций России будущего и от его исхода во многом зависят результаты транзита.
В политическое измерение проект «Медведев 2.0» должен выйти на транзитном параде выборов в Государственную думу первым из конкурентов. Возглавить его, как и список кандидатов в депутаты, должен главный репутационный тяжеловес-технократ С.Собянин, в формате сначала нового технократического общественного движения (на базе «Лидеров России»), затем и избирательного блока, партии (с утилизацией для этого «Партии роста»). В случае успеха на выборах в Госдуму Собянин возглавит и правительство.
Роль премьера в России – всегда роль технократа. Собянин, как успешный, деидеологизированный, аполитичный и непубличный администратор ситуативного союза клановых и технократических команд и корпораций в субгосударстве-метрополии Москва, изначально лучше всего подходил на роль нового «слабого звена» в правящем тандеме. Именно в таком качестве его и выводили на нужную политическую орбиту.
Однако, никакого «тандема», неизбежно переходящего в противостояние, больше допускать не будут, и это первая проблема Собянина. Вторая вытекает из первой – в более сложном, полицентрическом узоре России будущего, состоящего из сочетания нескольких его проектов, конструктивно конкурирующих между собой, куда более, чем тихое удобство использования в тандеме, востребована способность транслировать месседжи обществу и элитам, быть флагом, олицетворением всего проекта.
Весомую управленческую компетентность фигура Собянина в Проект внесет, но как бы молча, как «черная дыра», центр притяжения, а не медийная звезда. Он ни в какой мере не спикер реформ, долгожданный «Лавров от экономики», способный на камеру объяснить и оправдать происходящее, а именно этот образ более всего востребован сейчас для роли премьера. Роль технократического фронтмена, ключевую для успеха всего проекта, должен сыграть другой.
Трансфер. Вариации. (продолжение) (3/1) Технократы и Транзит
Технократический проект будущего вышел на повестку дня в путинской России не с приходом С.Кириенко в администрацию Президента в 2016 году, когда произошла его медийная маркировка «молодыми технократами», а в 2007 году, когда уже запланированное для первого фронтмена консервативного проекта (силовика С.Иванова) место «в тандеме» неожиданно занял Д.Медведев. Медведев тогда и стал отправной точкой сборки нового технократического проекта будущего страны, а его маркером стала идея модернизации. Неожиданная рокировка, борьба за власть двух команд, события 2011 года, «болотные» протесты и их «слив» были внутренне связаны именно с конкуренцией двух основных проектов будущего.
Сейчас фигура Д.Медведева стремительно уходит в прошлое (его ждет руководство Конституционным Судом) и навсегда ассоциируется с неудачей 2011 года, но это не отменяет стремления довести технократический проект до реализации, поскольку именно с ним, прежде всего, все ещё продолжают связывать в России надежды на перемены к лучшему, модернизацию и вписывание страны в мировой глобальный технологический контекст, без которого о благосостоянии народонаселения и политической стабильности говорить не приходится. Именно технократический проект «Медведев 2.0» остается основным держателем акций России будущего и от его исхода во многом зависят результаты транзита.
В политическое измерение проект «Медведев 2.0» должен выйти на транзитном параде выборов в Государственную думу первым из конкурентов. Возглавить его, как и список кандидатов в депутаты, должен главный репутационный тяжеловес-технократ С.Собянин, в формате сначала нового технократического общественного движения (на базе «Лидеров России»), затем и избирательного блока, партии (с утилизацией для этого «Партии роста»). В случае успеха на выборах в Госдуму Собянин возглавит и правительство.
Роль премьера в России – всегда роль технократа. Собянин, как успешный, деидеологизированный, аполитичный и непубличный администратор ситуативного союза клановых и технократических команд и корпораций в субгосударстве-метрополии Москва, изначально лучше всего подходил на роль нового «слабого звена» в правящем тандеме. Именно в таком качестве его и выводили на нужную политическую орбиту.
Однако, никакого «тандема», неизбежно переходящего в противостояние, больше допускать не будут, и это первая проблема Собянина. Вторая вытекает из первой – в более сложном, полицентрическом узоре России будущего, состоящего из сочетания нескольких его проектов, конструктивно конкурирующих между собой, куда более, чем тихое удобство использования в тандеме, востребована способность транслировать месседжи обществу и элитам, быть флагом, олицетворением всего проекта.
Весомую управленческую компетентность фигура Собянина в Проект внесет, но как бы молча, как «черная дыра», центр притяжения, а не медийная звезда. Он ни в какой мере не спикер реформ, долгожданный «Лавров от экономики», способный на камеру объяснить и оправдать происходящее, а именно этот образ более всего востребован сейчас для роли премьера. Роль технократического фронтмена, ключевую для успеха всего проекта, должен сыграть другой.
BY Канал визионера
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world."
from ua
