Warning: mkdir(): No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 37
Warning: file_put_contents(aCache/aDaily/post/ymirkin/--): Failed to open stream: No such file or directory in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Яков Миркин | Telegram Webview: ymirkin/2271 -
Были же на Руси богатыри! Или сейчас тоже есть? В 1910-х их был целый рой. Всем известный Николай Турбас, двадцати с лишним лет, очень любил ломать подковы. «Огромная подкова летит на манежный круг к моим ногам. Публика улыбается... — Раз силач — ломайте! — кричат насмешливо с галерки. Отказаться? Значит вызвать шиканье и свист. Но я устал, взволнован. Уверенности нет. Но нет и выхода. Я беру подкову, напрягаю мускулы. Подкова не поддается. Напрягаю мышцы рук до последней возможности, чувствую, как кровь приливает к голове, как хрустят суставы.
Все ждут. Тишина… Но еще одно отчаянное усилие, и я с двумя половинками подковы в руках падаю на арену. Артисты подхватывают меня под руки и уводят под шумные аплодисменты и крики «ура!» (здесь и дальше - Н. Турбас. На арене цирка).
«Программа у меня была большая… Я лежа держал на своем корпусе оркестр из пятнадцати человек в течение всего времени, пока он исполнял марш. На мою грудь ставили пианино, около которого сидело шесть человек; тапер играл различные пьесы. На одном мизинце вытянутой руки я держал трех взрослых че¬ловек, связанных полотенцем. На моих плечах двадцать человек сгибали железные строительные балки…».
Нам бы так! А – вот так? «Я согласился… на последний, самый… тяжелый номер: проезд через меня автомобиля… Отказаться нельзя — контракт заключен, я дал обещание. И я рискнул. Весь секрет оказался в том, что надо было, набрав в себя воздуху, напрячь мускулы и не дышать. Сделал все это я инстинктивно. В съемках принимала участие одна из первых русских женщин-шоферов, миленькая курсистка. Она, между прочем, и фигурировала в журнале как «первая в России женщина-шофер».
Итак, начинался наш номер. Девушка бодро выводила машину на манеж. Рядом с ней я. В кузове — пассажиры... Я посматриваю на публику. Все аплодируют юной водительнице. Она останавливает автомобиль у моей платформы, я выхожу из машины, раскла¬ниваюсь, смотрю на часы. Автомобиль с пассажирами делает круг по манежу, а я ложусь на арену, и полтора десятка рабочих водружают на меня платформу…
Вдруг девушка… подбегает ко мне. — Я ни за что не поеду, — горячо шепчет она, став рядом со мной на колени. — Ведь это же смертельный номер... Никогда не стану убийцей.
Номер срывается. А вместе с тем уплывают и 100 рублей, обещанных мне по договору. Взяв девушку-шофера за руку, я деланно улыбнулся, отвел ее в сторону и сказал: — Это фокус. — Фокус? — она посмотрела на меня недоверчиво. — Серьезно? Ну, тогда давайте.
Она вскочила в кабину, взялась за руль, дала газ. Я забрался под платформу, напряг мускулы, не дышу. Шум мотора надо мной, быстрый шорох шин по платформе, и вот ее снимают с меня униформисты. Я вскакиваю, наклоняю голову под обрушившиеся на меня аплодисменты, девушка и пассажиры выскакивают из автомобиля, подбегают ко мне, начинают обнимать... Я стою счастливый и только чувствую сильную боль в боку.
Девушка улыбается, жмет руку. Она уверена, что я знал какой-то «секрет». И каково ее удивление, когда она, доставив меня на своем автомобиле в номера «Эйжен» на Петровке, узнает, что никакого «секрета» не было!» .
«Я стою счастливый»! Контракт – делай, если обещал. Сто рублей, между прочим, цена жизни. И еще – будем надеяться, улыбка «миленькой курсистки». Куда без нее? Но ставки для счастья всё выше! Ставки сумасшедшие. «В борьбе с медведем я выходил победителем и отделывался ссадинами и ушибами.
Труднее было бороться с быком… Шестеро здоровенных служителей ведут на цепи огромного рыжего быка. Яростно упираясь всеми четырьмя ногами, он тупо озирается, сильно бьет копытами. От его могучего удара сотрясается сцена. Очевидно, протестуя против этой пятитысячной массы зрителей, слепящих потоков света, бык заревел…
Делать нечего, в костюме тореадора я выхожу на сцену… Оркестр играет «Марш тореадора». Я иду на быка, размахивая красным плащом. А он, пригнув сильную шею, выставив грозные рога, яростно бросается навстречу. Шерсть его встала дыбом, изо рта брызнула пена. Увернувшись от страшного удара, я продолжаю дразнить быка: то отступаю, то наступаю, вновь размахивая перед его глазами плащом.
Были же на Руси богатыри! Или сейчас тоже есть? В 1910-х их был целый рой. Всем известный Николай Турбас, двадцати с лишним лет, очень любил ломать подковы. «Огромная подкова летит на манежный круг к моим ногам. Публика улыбается... — Раз силач — ломайте! — кричат насмешливо с галерки. Отказаться? Значит вызвать шиканье и свист. Но я устал, взволнован. Уверенности нет. Но нет и выхода. Я беру подкову, напрягаю мускулы. Подкова не поддается. Напрягаю мышцы рук до последней возможности, чувствую, как кровь приливает к голове, как хрустят суставы.
Все ждут. Тишина… Но еще одно отчаянное усилие, и я с двумя половинками подковы в руках падаю на арену. Артисты подхватывают меня под руки и уводят под шумные аплодисменты и крики «ура!» (здесь и дальше - Н. Турбас. На арене цирка).
«Программа у меня была большая… Я лежа держал на своем корпусе оркестр из пятнадцати человек в течение всего времени, пока он исполнял марш. На мою грудь ставили пианино, около которого сидело шесть человек; тапер играл различные пьесы. На одном мизинце вытянутой руки я держал трех взрослых че¬ловек, связанных полотенцем. На моих плечах двадцать человек сгибали железные строительные балки…».
Нам бы так! А – вот так? «Я согласился… на последний, самый… тяжелый номер: проезд через меня автомобиля… Отказаться нельзя — контракт заключен, я дал обещание. И я рискнул. Весь секрет оказался в том, что надо было, набрав в себя воздуху, напрячь мускулы и не дышать. Сделал все это я инстинктивно. В съемках принимала участие одна из первых русских женщин-шоферов, миленькая курсистка. Она, между прочем, и фигурировала в журнале как «первая в России женщина-шофер».
Итак, начинался наш номер. Девушка бодро выводила машину на манеж. Рядом с ней я. В кузове — пассажиры... Я посматриваю на публику. Все аплодируют юной водительнице. Она останавливает автомобиль у моей платформы, я выхожу из машины, раскла¬ниваюсь, смотрю на часы. Автомобиль с пассажирами делает круг по манежу, а я ложусь на арену, и полтора десятка рабочих водружают на меня платформу…
Вдруг девушка… подбегает ко мне. — Я ни за что не поеду, — горячо шепчет она, став рядом со мной на колени. — Ведь это же смертельный номер... Никогда не стану убийцей.
Номер срывается. А вместе с тем уплывают и 100 рублей, обещанных мне по договору. Взяв девушку-шофера за руку, я деланно улыбнулся, отвел ее в сторону и сказал: — Это фокус. — Фокус? — она посмотрела на меня недоверчиво. — Серьезно? Ну, тогда давайте.
Она вскочила в кабину, взялась за руль, дала газ. Я забрался под платформу, напряг мускулы, не дышу. Шум мотора надо мной, быстрый шорох шин по платформе, и вот ее снимают с меня униформисты. Я вскакиваю, наклоняю голову под обрушившиеся на меня аплодисменты, девушка и пассажиры выскакивают из автомобиля, подбегают ко мне, начинают обнимать... Я стою счастливый и только чувствую сильную боль в боку.
Девушка улыбается, жмет руку. Она уверена, что я знал какой-то «секрет». И каково ее удивление, когда она, доставив меня на своем автомобиле в номера «Эйжен» на Петровке, узнает, что никакого «секрета» не было!» .
«Я стою счастливый»! Контракт – делай, если обещал. Сто рублей, между прочим, цена жизни. И еще – будем надеяться, улыбка «миленькой курсистки». Куда без нее? Но ставки для счастья всё выше! Ставки сумасшедшие. «В борьбе с медведем я выходил победителем и отделывался ссадинами и ушибами.
Труднее было бороться с быком… Шестеро здоровенных служителей ведут на цепи огромного рыжего быка. Яростно упираясь всеми четырьмя ногами, он тупо озирается, сильно бьет копытами. От его могучего удара сотрясается сцена. Очевидно, протестуя против этой пятитысячной массы зрителей, слепящих потоков света, бык заревел…
Делать нечего, в костюме тореадора я выхожу на сцену… Оркестр играет «Марш тореадора». Я иду на быка, размахивая красным плащом. А он, пригнув сильную шею, выставив грозные рога, яростно бросается навстречу. Шерсть его встала дыбом, изо рта брызнула пена. Увернувшись от страшного удара, я продолжаю дразнить быка: то отступаю, то наступаю, вновь размахивая перед его глазами плащом.
BY Яков Миркин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS.
from ua
