Коммеморативная культура деколонизации, г. Виктория, Сейшелы
Что мы знаем о Сейшелах? Наверное, кто-то вспомнит культовые сезоны Дома 2 «Остров любви», а те, кому посчастливилось там отдохнуть – голубой океан, пляжи с эффектом «баунти», кокосы, местный ром и тунец. Этот стереотипный образ «райского места» доминирует как у обычных русских туристов, так и у тех немногих релокантов, кто выбрал эти острова для побега от действительности.
Однако жизнь как всегда сложнее. Городские историки предполагают, что Сейшелы – это пространство опасного латентного конфликта: с одной стороны, он имеет этническое проявление – между пришлыми («белыми» и индусами) и относительно местными (креолами), а с другой – быстро перерастает в классовое противостояние, в котором значительная часть креолов занимает маргинальное положение. В данной ситуации местное общество оказывается весьма политизированным: активисты и управленцы интенсивно поддерживают креольскую идентичность и память о деколонизации.
Такая символическая политика заметно отражается на улицах Виктории – столицы Сейшельских островов. Этот небольшой (по российским меркам) город с населением около 25 тыс. чел. насыщен различными коммеморативными маркерами, посвященными деколонизации и колониальному прошлому города: 1) официальные монументальные памятники; 2) правительственные дома свободы и независимости; 3) таблички и стенды как от государственных организаций, так и частных предприятий; 4) низовые плакаты и муралы; 5) анонсы мероприятий и фестивалей. Ключевыми зданиями города и вообще основными субъектами этой исторической памяти выступают Сейшельский национальный музей, Сейшельский национальный институт культуры, наследия и искусств, Сейшельское креативное агентство и политическая партия «Объединённые Сейшелы».
Примечательно, что туристы, быстрее устремляющиеся на пляжи, практически не замечают весь этот постколониальный уличный символизм столицы. Да и не должны. В данном случае, очевидно, что главный адресат коммеморативных сообщений – местное население. В итоге неожиданно за райскими образами и глобальными туристическими потоками скрывается город, где основная репрезентация – это историческое наследие.
#фоторепортаж
Что мы знаем о Сейшелах? Наверное, кто-то вспомнит культовые сезоны Дома 2 «Остров любви», а те, кому посчастливилось там отдохнуть – голубой океан, пляжи с эффектом «баунти», кокосы, местный ром и тунец. Этот стереотипный образ «райского места» доминирует как у обычных русских туристов, так и у тех немногих релокантов, кто выбрал эти острова для побега от действительности.
Однако жизнь как всегда сложнее. Городские историки предполагают, что Сейшелы – это пространство опасного латентного конфликта: с одной стороны, он имеет этническое проявление – между пришлыми («белыми» и индусами) и относительно местными (креолами), а с другой – быстро перерастает в классовое противостояние, в котором значительная часть креолов занимает маргинальное положение. В данной ситуации местное общество оказывается весьма политизированным: активисты и управленцы интенсивно поддерживают креольскую идентичность и память о деколонизации.
Такая символическая политика заметно отражается на улицах Виктории – столицы Сейшельских островов. Этот небольшой (по российским меркам) город с населением около 25 тыс. чел. насыщен различными коммеморативными маркерами, посвященными деколонизации и колониальному прошлому города: 1) официальные монументальные памятники; 2) правительственные дома свободы и независимости; 3) таблички и стенды как от государственных организаций, так и частных предприятий; 4) низовые плакаты и муралы; 5) анонсы мероприятий и фестивалей. Ключевыми зданиями города и вообще основными субъектами этой исторической памяти выступают Сейшельский национальный музей, Сейшельский национальный институт культуры, наследия и искусств, Сейшельское креативное агентство и политическая партия «Объединённые Сейшелы».
Примечательно, что туристы, быстрее устремляющиеся на пляжи, практически не замечают весь этот постколониальный уличный символизм столицы. Да и не должны. В данном случае, очевидно, что главный адресат коммеморативных сообщений – местное население. В итоге неожиданно за райскими образами и глобальными туристическими потоками скрывается город, где основная репрезентация – это историческое наследие.
#фоторепортаж
Города конструктивизма
Так получилось, что 2024 год прошел для городских историков под знаком авангардной архитектуры. Мы побывали в конструктивистских соцгородках Магнитогорска, Челябинска, Иванова, Новосибирска, Самары и Москвы. Великий Селим Хан-Магомедов называл архитектуру советского авангарда нереализованным наследием. Однако все изменилось – раннесоветский конструктивизм получил массовое признание.
Сегодня можно говорить о дискурсах конструктивизма, собирающихся через местные практики активистов и сообществ. Они сплочены на уровне любви к авангардной архитектуре и даже могут репрезентироваться в одинаковых формах (путеводители, экспозиции, экскурсии и тд.), но по факту имеют разное воплощение. Конструктивистский креатив развивается в различных городских режимах, зависящих от отношений с муниципалитетами, бизнесом и культурными институтами. Давайте разбираться!
Магнитогорск – первый город первой пятилетки, где нужно создавать большой современный музей сталинской цивилизации, в то время как местная администрация и Магнитогорский металлургический комбинат, похоже, не рассматривают этот ресурс для городского развития. Однако тут есть замечательные активисты, такие как Екатерина Бессмертных, выпускающие путеводители по Магнитогорску.
Челябинск – как будто здесь пока еще не сложилось целого сообщества, связанного с авангардным наследием, хотя для этого есть все предпосылки. Например, культурная площадка Дом архитектора, тг-проект Через забор от Ильи Пронченко или академические исследования неподражаемой Евгении Конышевой, у которой в 2025 году в издательстве TATLIN выходит книга про соцгород ЧТЗ.
Иваново – этот город настоящий заповедник конструктивизма, где архитектурный стиль стал капиталом для региональной политики, позиционирующей бренд «город авангарда» и поддерживающей культурные инициативы, подобно проектам Красная нить. Иваново-Вознесенск и Фестиваль современного искусства «Первая фабрика авангарда». А еще в Иванове работает Михаил Тимофеев, переосмысляющий историю самого советского города не только в академических текстах, но и в неканонических путеводителях.
Новосибирск – кажется, что конструктивизм сибирской столицы, который совсем недавно мало кому был известен, обладает наиболее звонким голосом. Все благодаря сообществу Ново-Сибирск. Конструктивизм!, выпускающему плакаты, аудиогиды, наклейки и сумки, организовывающему квесты и экскурсии, издающему информативные путеводители «Линия авангарда». Конструктивизм Новосибирска – это целая культура городской репрезентации.
Самара – город, в котором конструктивизм продвигается не только активистами и академией, но и большими институциональными игроками. Во-первых, филиалом Третьяковской галереи, разместившимся в Фабрике-кухне завода им. Масленникова и впервые открывшим свои двери в 2024 году выставкой «На вкус и цвет. Образы еды в русском искусстве» и постоянной экспозицией о самой Фабрике-кухне. Во-вторых, девелоперским проектом ЗИМ Галерея, выстроившим свою активную маркетинговую компанию посредством поддержки конструктивистской и модернистской архитектуры – экскурсии и лекции, выставка Самарского модернизма совместно с Музеем модерна и проект «ЗИМфест. Наследие модернизма».
Москва – складывается такое впечатление, что дискурс конструктивизма в столице больше не реализуется через активистские сообщества, а полностью интегрирован в целые культурные институты. Самый активный из них – это Центр Зотов, который интересен не только своей масштабной художественной и просветительской программой, но и попыткой сформировать академическую повестку через издательское дело и проведение научных конференций.
Как видим, города конструктивизма очень разные, но, похоже, им пора объединяться. Совсем недавно Екатерина Бессмертных инициировала создание Ассоциации соцгородов. Если вам не безразлична судьба авангардной архитектуры, то становитесь частью сообщества. Для начала можно вступить в их группу в контакте или общий чат в телеграме.
А еще Ассоциация соцгородов поздравила всех с новогодними праздниками небольшим видеороликом!🎄 🎄 🎄
Так получилось, что 2024 год прошел для городских историков под знаком авангардной архитектуры. Мы побывали в конструктивистских соцгородках Магнитогорска, Челябинска, Иванова, Новосибирска, Самары и Москвы. Великий Селим Хан-Магомедов называл архитектуру советского авангарда нереализованным наследием. Однако все изменилось – раннесоветский конструктивизм получил массовое признание.
Сегодня можно говорить о дискурсах конструктивизма, собирающихся через местные практики активистов и сообществ. Они сплочены на уровне любви к авангардной архитектуре и даже могут репрезентироваться в одинаковых формах (путеводители, экспозиции, экскурсии и тд.), но по факту имеют разное воплощение. Конструктивистский креатив развивается в различных городских режимах, зависящих от отношений с муниципалитетами, бизнесом и культурными институтами. Давайте разбираться!
Магнитогорск – первый город первой пятилетки, где нужно создавать большой современный музей сталинской цивилизации, в то время как местная администрация и Магнитогорский металлургический комбинат, похоже, не рассматривают этот ресурс для городского развития. Однако тут есть замечательные активисты, такие как Екатерина Бессмертных, выпускающие путеводители по Магнитогорску.
Челябинск – как будто здесь пока еще не сложилось целого сообщества, связанного с авангардным наследием, хотя для этого есть все предпосылки. Например, культурная площадка Дом архитектора, тг-проект Через забор от Ильи Пронченко или академические исследования неподражаемой Евгении Конышевой, у которой в 2025 году в издательстве TATLIN выходит книга про соцгород ЧТЗ.
Иваново – этот город настоящий заповедник конструктивизма, где архитектурный стиль стал капиталом для региональной политики, позиционирующей бренд «город авангарда» и поддерживающей культурные инициативы, подобно проектам Красная нить. Иваново-Вознесенск и Фестиваль современного искусства «Первая фабрика авангарда». А еще в Иванове работает Михаил Тимофеев, переосмысляющий историю самого советского города не только в академических текстах, но и в неканонических путеводителях.
Новосибирск – кажется, что конструктивизм сибирской столицы, который совсем недавно мало кому был известен, обладает наиболее звонким голосом. Все благодаря сообществу Ново-Сибирск. Конструктивизм!, выпускающему плакаты, аудиогиды, наклейки и сумки, организовывающему квесты и экскурсии, издающему информативные путеводители «Линия авангарда». Конструктивизм Новосибирска – это целая культура городской репрезентации.
Самара – город, в котором конструктивизм продвигается не только активистами и академией, но и большими институциональными игроками. Во-первых, филиалом Третьяковской галереи, разместившимся в Фабрике-кухне завода им. Масленникова и впервые открывшим свои двери в 2024 году выставкой «На вкус и цвет. Образы еды в русском искусстве» и постоянной экспозицией о самой Фабрике-кухне. Во-вторых, девелоперским проектом ЗИМ Галерея, выстроившим свою активную маркетинговую компанию посредством поддержки конструктивистской и модернистской архитектуры – экскурсии и лекции, выставка Самарского модернизма совместно с Музеем модерна и проект «ЗИМфест. Наследие модернизма».
Москва – складывается такое впечатление, что дискурс конструктивизма в столице больше не реализуется через активистские сообщества, а полностью интегрирован в целые культурные институты. Самый активный из них – это Центр Зотов, который интересен не только своей масштабной художественной и просветительской программой, но и попыткой сформировать академическую повестку через издательское дело и проведение научных конференций.
Как видим, города конструктивизма очень разные, но, похоже, им пора объединяться. Совсем недавно Екатерина Бессмертных инициировала создание Ассоциации соцгородов. Если вам не безразлична судьба авангардной архитектуры, то становитесь частью сообщества. Для начала можно вступить в их группу в контакте или общий чат в телеграме.
А еще Ассоциация соцгородов поздравила всех с новогодними праздниками небольшим видеороликом!
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Ищем статьи о методе городской экскурсии
Когда наш канал попал в папку-подборку PRO-guide, созданную для экскурсоводов и гидов, то городские историки выпустили пост о связи исторической урбанистики и метода экскурсии. В нем мы призвали журналы откликнуться и сделать тематический номер по теме городских экскурсий.
И вот случилось! Журнал Фольклор и антропология города объявил о приеме статей в специальный номер, посвященный методу экскурсии в городских исследованиях. Приглашенным редактором номера выступит известный культуролог Борис Степанов.
Все подробности читайте ниже 👇
И, конечно, подписывайтесь на канал журнала Фольклор и антропология города 🩷
Когда наш канал попал в папку-подборку PRO-guide, созданную для экскурсоводов и гидов, то городские историки выпустили пост о связи исторической урбанистики и метода экскурсии. В нем мы призвали журналы откликнуться и сделать тематический номер по теме городских экскурсий.
И вот случилось! Журнал Фольклор и антропология города объявил о приеме статей в специальный номер, посвященный методу экскурсии в городских исследованиях. Приглашенным редактором номера выступит известный культуролог Борис Степанов.
Все подробности читайте ниже 👇
И, конечно, подписывайтесь на канал журнала Фольклор и антропология города 🩷
Forwarded from Фольклор и антропология города
Специальный выпуск
«Фольклор и антропология города» Т.VII №4, 2025
Мы рады объявить о приеме материалов в специальный выпуск «ЭКСКУРСИЯ КАК МЕТОД». Приглашенный редактор — Борис Степанов (независимый исследователь).
Будучи привычной для современного человека практикой освоения и символического присвоения городского пространства, экскурсии вместе с тем имеют достаточно длинную предысторию. Историки городской культуры сегодня изучают средневековые путеводители на Западе и Востоке (K. Craig, 2022, А. Лазарев, 2008)), а применительно к новому времени - наставления по искусству путешествий (ars apodemica) (П. Резвых, 2024; И. Гурьянов, Ю.Иванова, П. Соколов, 2024), прокладывавшие маршруты и обучавшие путешественников того времени, как воспринимать город. В рамках школьного образования экскурсия со времен Песталоцци выступала как способ сделать процесс получения знаний более непосредственным и приближенным к жизненным реалиям, а развитие разных форм fieldwork в XX веке сделало экскурсию не только собственно образовательным см. напр. (V.A. Cook, 2011, T. Ploszajska,1998, H. Forsell,2014), но и эпистемологическим инструментом (H. Lorimer, H. Parr, 2014).
В связи с несколькими фундаментальными тенденциями, обусловившими современное состояние социального и гуманитарного знания (повышение значимости города как объекта исследовательского интереса, интерес к культурным факторам формирования ландшафта, а, стало быть, и практикам его освоения, пространственному и мобильному повороту, пересмотру границ между массовой и элитарной культурой и др.), экскурсии, и в частности, городские экскурсии вызывают все больший интерес исследователей – и как объект анализа, и как один из аналитических инструментов. Примером первой тенденции может быть сдвиг интереса исследователей литературы от изучения текстов самих по себе к анализу связанных с ними форм туристической активности (N. Watson, 2006, N. Van Es, S. Reijnders, L. Bolderman, A. Waysdorf, 2021), входя таким образом в сферу изучение социального и пространственного воображения. Пример второй тенденции связан с попыткой отрефлексировать значение познавательного потенциала телесного, пространственного и мобильного опыта, для осмысление различных социальных и культурных практик (О. Запорожец, 2017, Н. Веселкова, М. Вандышев, Е. Прямикова, 2019).
В выпуске «Фольклора и антропологии города», посвященного экскурсии как методу исследования города, мы предлагаем обсудить следующие сюжеты (включая, но не ограничиваясь):
• Критическое осмысление экскурсии в контексте различных форм городской мобильности и освоения пространства (экскурсия, прогулка, психогеографический дрейф и проч.);
• Экскурсия и другие формы мобильности в арсенале городских исследователей, влияние этих форм на трансформацию социальных дисциплин и появление новых типов научного письма;
• Техническая инфраструктура и инновационные форматы экскурсионной работы;
• Экскурсии как сфера взаимодействия исследователей и представителей городских сообществ. Перформативность экскурсионной работы;
• Экскурсионная практика как материал для изучения восприятия города и городского воображения;
• Экскурсии как пространство формирования и обновления краеведения и городской истории;
• Урбанистические акценты в современной экскурсионной работе;
• Работа в формате экскурсии как исследования в различных культурных контекстах и с разными социальными группами.
Мы будем рады получить оригинальные аналитические и обзорные статьи (до 1,5 а.л.), описание прикладных кейсов (до 1,5 а.л.), полевые и архивные материалы с комментариями (от 1 страницы до 1 а.л.), а также интервью, исследовательские эссе, обзоры книг и конференций, документальные проекты, посвященные антропологии и социологии города, визуальные антропологические материалы до 1 мая 2025 года по адресу: [email protected]
После обсуждения статей редколлегией статьи будут отправлены на внешнее рецензирование.
Рекомендации для авторов и правила оформления - здесь (https://ufajournal.ranepa.ru/for-authors).
«Фольклор и антропология города» Т.VII №4, 2025
Мы рады объявить о приеме материалов в специальный выпуск «ЭКСКУРСИЯ КАК МЕТОД». Приглашенный редактор — Борис Степанов (независимый исследователь).
Будучи привычной для современного человека практикой освоения и символического присвоения городского пространства, экскурсии вместе с тем имеют достаточно длинную предысторию. Историки городской культуры сегодня изучают средневековые путеводители на Западе и Востоке (K. Craig, 2022, А. Лазарев, 2008)), а применительно к новому времени - наставления по искусству путешествий (ars apodemica) (П. Резвых, 2024; И. Гурьянов, Ю.Иванова, П. Соколов, 2024), прокладывавшие маршруты и обучавшие путешественников того времени, как воспринимать город. В рамках школьного образования экскурсия со времен Песталоцци выступала как способ сделать процесс получения знаний более непосредственным и приближенным к жизненным реалиям, а развитие разных форм fieldwork в XX веке сделало экскурсию не только собственно образовательным см. напр. (V.A. Cook, 2011, T. Ploszajska,1998, H. Forsell,2014), но и эпистемологическим инструментом (H. Lorimer, H. Parr, 2014).
В связи с несколькими фундаментальными тенденциями, обусловившими современное состояние социального и гуманитарного знания (повышение значимости города как объекта исследовательского интереса, интерес к культурным факторам формирования ландшафта, а, стало быть, и практикам его освоения, пространственному и мобильному повороту, пересмотру границ между массовой и элитарной культурой и др.), экскурсии, и в частности, городские экскурсии вызывают все больший интерес исследователей – и как объект анализа, и как один из аналитических инструментов. Примером первой тенденции может быть сдвиг интереса исследователей литературы от изучения текстов самих по себе к анализу связанных с ними форм туристической активности (N. Watson, 2006, N. Van Es, S. Reijnders, L. Bolderman, A. Waysdorf, 2021), входя таким образом в сферу изучение социального и пространственного воображения. Пример второй тенденции связан с попыткой отрефлексировать значение познавательного потенциала телесного, пространственного и мобильного опыта, для осмысление различных социальных и культурных практик (О. Запорожец, 2017, Н. Веселкова, М. Вандышев, Е. Прямикова, 2019).
В выпуске «Фольклора и антропологии города», посвященного экскурсии как методу исследования города, мы предлагаем обсудить следующие сюжеты (включая, но не ограничиваясь):
• Критическое осмысление экскурсии в контексте различных форм городской мобильности и освоения пространства (экскурсия, прогулка, психогеографический дрейф и проч.);
• Экскурсия и другие формы мобильности в арсенале городских исследователей, влияние этих форм на трансформацию социальных дисциплин и появление новых типов научного письма;
• Техническая инфраструктура и инновационные форматы экскурсионной работы;
• Экскурсии как сфера взаимодействия исследователей и представителей городских сообществ. Перформативность экскурсионной работы;
• Экскурсионная практика как материал для изучения восприятия города и городского воображения;
• Экскурсии как пространство формирования и обновления краеведения и городской истории;
• Урбанистические акценты в современной экскурсионной работе;
• Работа в формате экскурсии как исследования в различных культурных контекстах и с разными социальными группами.
Мы будем рады получить оригинальные аналитические и обзорные статьи (до 1,5 а.л.), описание прикладных кейсов (до 1,5 а.л.), полевые и архивные материалы с комментариями (от 1 страницы до 1 а.л.), а также интервью, исследовательские эссе, обзоры книг и конференций, документальные проекты, посвященные антропологии и социологии города, визуальные антропологические материалы до 1 мая 2025 года по адресу: [email protected]
После обсуждения статей редколлегией статьи будут отправлены на внешнее рецензирование.
Рекомендации для авторов и правила оформления - здесь (https://ufajournal.ranepa.ru/for-authors).
ПРЕМИЯ ГОРОДСКИХ ИСТОРИКОВ
Дорогие друзья, сегодня мы начинаем Премию городских историков, в рамках которой подведем научные итоги 2024 года в области исторической урбанистики. Первый раз мы провели Премию городских историков в январе прошлого года и получили много позитивных отзывов от номинантов, победителей и просто неравнодушных читателей. Поэтому сразу стало понятно, что такая Премия нужна и ее необходимо делать ежегодной. Так что встречайте!🤗
По сравнению с прошлым годом у нас есть два изменения.
Во-первых, для повышения репутации Премии, мы решили, что номинантов и победителей должны определять не только редакторы тг-канала Городские историки (сейчас это 4 человека), но и приглашенные эксперты из числа известных городских исследователей. В этом году, помимо редакции канала, в жюри Премии городских историков вошли:
Константин Бугров – историк, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института истории и археологии УрО РАН, профессор Уральского федерального университета, автор книги Соцгорода Большого Урала, автор тг-канала Уральский индустриозавр
Евгения Конышева – историк архитектуры, кандидат искусствоведения, ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского института теории и истории архитектуры и градостроительства (НИИТИАГ), автор известных книг о соцгородах первой пятилетки, архитекторе Эрнсте Мае, европейских архитекторах в СССР и будущей книги Челябинский тракторный завод и соцгород ЧТЗ
Михаил Лурье – антрополог и фольклорист, кандидат искусствоведения, доцент факультета антропологии Европейского университета в Санкт-Петербурге, соредактор книги «Семечки»: записная книжка Константина Вагинова, редактор тематического номера «Песни борьбы» в журнале «Фольклор и антропология города», руководитель семинара Антропология города и городской фольклор
Во-вторых, мы решили ввести еще одну номинацию – Лучшая переводная работа. Если вы помните, то каждая номинация в нашей Премии носит имя известного ученого, связанного тем или иным образом с исторической урбанистикой. Новой награде Лучшая переводная работа мы решили дать имя выдающегося городского мыслителя Вячеслава Глазычева, чьи переводы Филарете, Кевина Линча, Роберты Грац и Джейн Джекобс до сих пор играют значительную роль для российских городских исследований.
Итак, в этом году у нас пять основных номинаций:
– Премия имени Вячеслава Глазычева за лучшую переводную работу 🏆
– Премия имени Марка Мееровича за лучшую диссертацию 🏆
– Премия имени Моше Левина за лучшую зарубежную работу по городской истории постсоветского пространства 🏆
– Премия имени Дмитрия Резуна за лучшую статью 🏆
– Премия имени Николая Анциферова за лучшую книгу 🏆
Завтра будет первый шорт-лист номинантов, следите!🎆
Дорогие друзья, сегодня мы начинаем Премию городских историков, в рамках которой подведем научные итоги 2024 года в области исторической урбанистики. Первый раз мы провели Премию городских историков в январе прошлого года и получили много позитивных отзывов от номинантов, победителей и просто неравнодушных читателей. Поэтому сразу стало понятно, что такая Премия нужна и ее необходимо делать ежегодной. Так что встречайте!🤗
По сравнению с прошлым годом у нас есть два изменения.
Во-первых, для повышения репутации Премии, мы решили, что номинантов и победителей должны определять не только редакторы тг-канала Городские историки (сейчас это 4 человека), но и приглашенные эксперты из числа известных городских исследователей. В этом году, помимо редакции канала, в жюри Премии городских историков вошли:
Константин Бугров – историк, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института истории и археологии УрО РАН, профессор Уральского федерального университета, автор книги Соцгорода Большого Урала, автор тг-канала Уральский индустриозавр
Евгения Конышева – историк архитектуры, кандидат искусствоведения, ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского института теории и истории архитектуры и градостроительства (НИИТИАГ), автор известных книг о соцгородах первой пятилетки, архитекторе Эрнсте Мае, европейских архитекторах в СССР и будущей книги Челябинский тракторный завод и соцгород ЧТЗ
Михаил Лурье – антрополог и фольклорист, кандидат искусствоведения, доцент факультета антропологии Европейского университета в Санкт-Петербурге, соредактор книги «Семечки»: записная книжка Константина Вагинова, редактор тематического номера «Песни борьбы» в журнале «Фольклор и антропология города», руководитель семинара Антропология города и городской фольклор
Во-вторых, мы решили ввести еще одну номинацию – Лучшая переводная работа. Если вы помните, то каждая номинация в нашей Премии носит имя известного ученого, связанного тем или иным образом с исторической урбанистикой. Новой награде Лучшая переводная работа мы решили дать имя выдающегося городского мыслителя Вячеслава Глазычева, чьи переводы Филарете, Кевина Линча, Роберты Грац и Джейн Джекобс до сих пор играют значительную роль для российских городских исследований.
Итак, в этом году у нас пять основных номинаций:
– Премия имени Вячеслава Глазычева за лучшую переводную работу 🏆
– Премия имени Марка Мееровича за лучшую диссертацию 🏆
– Премия имени Моше Левина за лучшую зарубежную работу по городской истории постсоветского пространства 🏆
– Премия имени Дмитрия Резуна за лучшую статью 🏆
– Премия имени Николая Анциферова за лучшую книгу 🏆
Завтра будет первый шорт-лист номинантов, следите!
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Премия имени Вячеслава Глазычева за лучшую переводную работу
ШОРТ-ЛИСТ
Начинаем нашу Премию городских историков с новой номинации, посвященной лучшим переводным трудам в области городской истории и урбанистики в целом. Несмотря на то что переводов зарубежных книг по данной тематике катастрофически мало, мы все же решили организовать подобную категорию в нашем конкурсе. Важно поддержать издательства, переводчиков и редакторов, которые открывают для российских читателей значимые во всем мире исследования. В этом году все отобранные кандидаты на победу представляют издательство Новое литературное обозрение. Поздравляем коллег!
Номинанты:
Алан Баренберг, переводчик Роберт Ибатуллин, научный редактор Михаил Наконечный – От города ГУЛАГа к моногороду. Принудительный труд и его наследие в Воркуте
За последние десять лет, вероятно, наиболее значимая книга в зарубежной русистике, которая сконцентрирована на истории отдельного города. Баренберг не просто описывает социальную и экономическую историю становления Воркутлага и превращения исправительно-трудового лагеря в город, но раскрывает эволюцию идентичностей советских граждан и какую роль в этом процессе играет городской контекст.
Сета Лоу, переводчик Николай Проценко, научный редактор Федор Веселов – Пространственное воплощение культуры: этнография пространства и места
Один из главных научных бестселлеров прошлого года. Лоу предлагает целую палитру социальных теорий для этнографических исследований пространства и места. Для тех, кто работает в области городской истории, особенно важно обратить внимание на два предложенных ею подхода: социального производства пространства и социального конструирования пространства. Один анализирует материальное воплощение города, а другой – городские смыслы.
Ричард Сеннет, мастерская литературного перевода Д. Симановского, научный редактор Марат Невлютов – Умо-зрение: устройство и социальная жизнь городов
Перевод еще одной оригинальной работы известного городского теоретика, в которой показаны глубинные механизмы в истории формирования городов. В этот раз Сеннет интерпретирует, каким образом города создавались как внешние пространства по отношению ко внутреннему опыту человека. Современный город – это не часть субъективного переживания и жизни отдельных людей, но нейтральный и безликий ландшафт, который возникает из-за страха открытых мест.
Победитель будет объявлен завтра🏅
ШОРТ-ЛИСТ
Начинаем нашу Премию городских историков с новой номинации, посвященной лучшим переводным трудам в области городской истории и урбанистики в целом. Несмотря на то что переводов зарубежных книг по данной тематике катастрофически мало, мы все же решили организовать подобную категорию в нашем конкурсе. Важно поддержать издательства, переводчиков и редакторов, которые открывают для российских читателей значимые во всем мире исследования. В этом году все отобранные кандидаты на победу представляют издательство Новое литературное обозрение. Поздравляем коллег!
Номинанты:
Алан Баренберг, переводчик Роберт Ибатуллин, научный редактор Михаил Наконечный – От города ГУЛАГа к моногороду. Принудительный труд и его наследие в Воркуте
За последние десять лет, вероятно, наиболее значимая книга в зарубежной русистике, которая сконцентрирована на истории отдельного города. Баренберг не просто описывает социальную и экономическую историю становления Воркутлага и превращения исправительно-трудового лагеря в город, но раскрывает эволюцию идентичностей советских граждан и какую роль в этом процессе играет городской контекст.
Сета Лоу, переводчик Николай Проценко, научный редактор Федор Веселов – Пространственное воплощение культуры: этнография пространства и места
Один из главных научных бестселлеров прошлого года. Лоу предлагает целую палитру социальных теорий для этнографических исследований пространства и места. Для тех, кто работает в области городской истории, особенно важно обратить внимание на два предложенных ею подхода: социального производства пространства и социального конструирования пространства. Один анализирует материальное воплощение города, а другой – городские смыслы.
Ричард Сеннет, мастерская литературного перевода Д. Симановского, научный редактор Марат Невлютов – Умо-зрение: устройство и социальная жизнь городов
Перевод еще одной оригинальной работы известного городского теоретика, в которой показаны глубинные механизмы в истории формирования городов. В этот раз Сеннет интерпретирует, каким образом города создавались как внешние пространства по отношению ко внутреннему опыту человека. Современный город – это не часть субъективного переживания и жизни отдельных людей, но нейтральный и безликий ландшафт, который возникает из-за страха открытых мест.
Победитель будет объявлен завтра
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Премия имени Вячеслава Глазычева за лучшую переводную работу
ПОБЕДИТЕЛЬ 🏆
Сета Лоу, переводчик Николай Проценко, научный редактор Федор Веселов – Пространственное воплощение культуры: этнография пространства и места
Это было сложно, но большинством голосов жюри выбрало нашумевшую работу известного городского антрополога Сеты Лоу. Напомним, что этот труд удостоился трех публичных презентаций, а любимый всеми тг-канал Антрополог на районе назвал Пространственное воплощение культуры лучшей книгой по городской антропологии на русском языке 2024 года.
Для тех, кто хочет познакомиться с Пространственным воплощением культуры поближе, то советуем прочитать увлекательную рецензию городского антрополога Михаила Алексеевского, вышедшую в недавнем номере журнала Фольклор и антропология города. Городские историки также писали о Пространственном воплощении культуры, предложив для некоторых теоретических подходов, описанных в книге, название «городская история Сеты Лоу».
Кому-то может показаться странным, что работа по городской антропологии получает награду в области исторической урбанистики. На деле же Лоу выдвигает исследовательские стратегии, которые будут очень полезны всем тем, кто на профессиональном уровне изучает городское прошлое. Перед нами историографический труд, показывающий, как работают с городами социальные исследователи, не боясь при этом заглядывать в их историю. Два основных подхода Лоу – социальное производство и социальное конструирование – в значительной степени опираются на ретроспективный анализ. Более того, Лоу объясняет теории на этнографических примерах, в которые обязательно включает историю места. Вот четыре городских истории из книги:
1) Оптика социального производства пространства раскрывается на материалах кейса парка Сентраль в столице Коста-Рики городе Сан-Хосе. Этот сюжет является кратким пересказом части другой известной книги Сеты Лоу – Пласа: политика общественного пространства и культуры. Повествуя об истории парка Сентраль, исследовательница обращает внимание на модернизацию территории в интересах элит, например, кофейных плантаторов, и усиление классовой и социальной гетерогенности. Последующие перепланировки парка способствовали вытеснению прежних посетителей и их коммерческой активности (через уничтожение беседок, деревьев и скамеек), превращали его в место для среднего класса. Однако растущая бедность и безработица не позволили этим мечтам политиков и планировщиков претвориться в жизнь.
2) Другой пример социального производства пространства посвящен ночному рынку Шилинь в столице Тайваня городе Тайбэй. Пересказывая исследования китайского архитектора и антрополога Чихсиня Чиу, Лоу акцентирует внимание на формировании пространства в правовом и неформальном взаимодействии уличных торговцев с муниципалитетом, полицией, университетами, храмом Цзычэнь и магазинами. По итогу это пространство постоянно воссоздается в «перформансах» и «текучем временном присутствии» торговцев.
3) В рамках концепции социального конструирования пространства Лоу обращается к истории Национального исторического парка Независимости в Филадельфии, чье создание было частью реновации района Сосайети-Хилл, где проживало преимущественно многонациональное население. Новый парк стал искусственной средой, уничтожившей в пространственной репрезентации следы истории города XIX – начала XX в. Это прошлое было связано с афроамериканскими сообществами, которые обладали памятью о своих исторических местах на этой территориии, таких как «площадь Конго». Современная репрезентация парка старается исправить это, интегрируя историю черных.
4) В другой иллюстрации социального конструирования пространства Сета Лоу излагает этнографическое исследование Асил Савалхи, изучившей реконструкцию центра Бейрута и его набережной. Этот кейс указывает на значимость воспоминаний о городском прошлом, которые могут играть большую роль в сопротивлении подобным планировкам. Тем не менее, несмотря на протесты, культурная идентичность местных жителей, закодированная в разрушаемых исторических зданиях, так и не нашла воплощения в новой застройке.
ПОБЕДИТЕЛЬ 🏆
Сета Лоу, переводчик Николай Проценко, научный редактор Федор Веселов – Пространственное воплощение культуры: этнография пространства и места
Это было сложно, но большинством голосов жюри выбрало нашумевшую работу известного городского антрополога Сеты Лоу. Напомним, что этот труд удостоился трех публичных презентаций, а любимый всеми тг-канал Антрополог на районе назвал Пространственное воплощение культуры лучшей книгой по городской антропологии на русском языке 2024 года.
Для тех, кто хочет познакомиться с Пространственным воплощением культуры поближе, то советуем прочитать увлекательную рецензию городского антрополога Михаила Алексеевского, вышедшую в недавнем номере журнала Фольклор и антропология города. Городские историки также писали о Пространственном воплощении культуры, предложив для некоторых теоретических подходов, описанных в книге, название «городская история Сеты Лоу».
Кому-то может показаться странным, что работа по городской антропологии получает награду в области исторической урбанистики. На деле же Лоу выдвигает исследовательские стратегии, которые будут очень полезны всем тем, кто на профессиональном уровне изучает городское прошлое. Перед нами историографический труд, показывающий, как работают с городами социальные исследователи, не боясь при этом заглядывать в их историю. Два основных подхода Лоу – социальное производство и социальное конструирование – в значительной степени опираются на ретроспективный анализ. Более того, Лоу объясняет теории на этнографических примерах, в которые обязательно включает историю места. Вот четыре городских истории из книги:
1) Оптика социального производства пространства раскрывается на материалах кейса парка Сентраль в столице Коста-Рики городе Сан-Хосе. Этот сюжет является кратким пересказом части другой известной книги Сеты Лоу – Пласа: политика общественного пространства и культуры. Повествуя об истории парка Сентраль, исследовательница обращает внимание на модернизацию территории в интересах элит, например, кофейных плантаторов, и усиление классовой и социальной гетерогенности. Последующие перепланировки парка способствовали вытеснению прежних посетителей и их коммерческой активности (через уничтожение беседок, деревьев и скамеек), превращали его в место для среднего класса. Однако растущая бедность и безработица не позволили этим мечтам политиков и планировщиков претвориться в жизнь.
2) Другой пример социального производства пространства посвящен ночному рынку Шилинь в столице Тайваня городе Тайбэй. Пересказывая исследования китайского архитектора и антрополога Чихсиня Чиу, Лоу акцентирует внимание на формировании пространства в правовом и неформальном взаимодействии уличных торговцев с муниципалитетом, полицией, университетами, храмом Цзычэнь и магазинами. По итогу это пространство постоянно воссоздается в «перформансах» и «текучем временном присутствии» торговцев.
3) В рамках концепции социального конструирования пространства Лоу обращается к истории Национального исторического парка Независимости в Филадельфии, чье создание было частью реновации района Сосайети-Хилл, где проживало преимущественно многонациональное население. Новый парк стал искусственной средой, уничтожившей в пространственной репрезентации следы истории города XIX – начала XX в. Это прошлое было связано с афроамериканскими сообществами, которые обладали памятью о своих исторических местах на этой территориии, таких как «площадь Конго». Современная репрезентация парка старается исправить это, интегрируя историю черных.
4) В другой иллюстрации социального конструирования пространства Сета Лоу излагает этнографическое исследование Асил Савалхи, изучившей реконструкцию центра Бейрута и его набережной. Этот кейс указывает на значимость воспоминаний о городском прошлом, которые могут играть большую роль в сопротивлении подобным планировкам. Тем не менее, несмотря на протесты, культурная идентичность местных жителей, закодированная в разрушаемых исторических зданиях, так и не нашла воплощения в новой застройке.