group-telegram.com/AltynAdamEsyk/407
Last Update:
🇰🇿🇫🇷🇺🇸☢️
За ответом на этот вопрос можно обратиться в недавнюю историю: пример, который в ядерной отрасли уже стал хрестоматийным — а именно, третий блок финской АЭС Олкилуото с реактором EPR-1600. Проект курировался французской фирмой Areva (после него обанкротившейся) и объединял около 1 400 поставщиков из 27 государств. При этом, и сама Areva была «лоскутным» образованием из французских фирм Framatome, Technicatome, Cogema, FCI, CEA-Industrie, плюс ядерные подразделения немецкой Siemens. Инициатива выродилась в 17-летний долгострой с четырехкратным превышением сметы.
Плохо был проработан проект АЭС, не было и должной координации в строительстве. Дело доходило до того, что поставляемые на стройку комплектующие банально не подходили друг к другу. Финский регулятор STUK только успевал штамповать отчет за отчетом с неудовлетворительными оценками состояния дел на Олкилуото-3. Наконец в прошлом году энергоблок был пущен в коммерческую эксплуатацию, не без сложностей (несколько раз происходили отключения), и это еще неизвестно, сколько скрытых проблем там может обнаружиться.
Впрочем, можно все же скоординировать участников консорциума, но есть одна проблема: современные реакторные установки проектируются на 60-75 лет эксплуатации. Поэтому те фирмы, что проектировали АЭС, строили ее, выпускали для нее оборудование, все это время должны быть рядом, чтобы выполнять ранее взятые на себя обязательства, а в случае своей ликвидации – обеспечить правопреемственность.
Если АЭС строится одним подрядчиком, он и берет на себя ответственность по обеспечению возможностей научно-технического сопровождения эксплуатации. А если строит «международный консорциум», то кто-то из участников такого объединения должен согласиться взять на себя такую ответственность за весь коллектив и обеспечить сохранность всей документации, всех технологических процессов, всех связей в проекте на срок примерно 75 лет. Если этого не захочет ни один из участников международного консорциума, то ответственность взваливать на себя придется правительству страны-эксплуатанта АЭС, а чиновникам – бегать за вчерашними участниками строительства в случае необходимости замены деталей и агрегатов и внимательно следить за тем, чтобы они не ликвидировались, не оставив после себя правопреемников.
В этом смысле интересен пример АЭС Сан-Онофре в Калифорнии, США. В начале 2000-ых годов там возникла потребность заменить парогенераторы. К тому времени в США парогенераторы требуемой конструкции уже не производились, и компания-владелец станции Southern California Edison Company (SCEC) заключила в 2004 году контракт на $137 млн на поставку новых парогенераторов с Mitsubishi Heavy Industries (MHI). Компания не была новичком на рынке оборудования для АЭС и имела опыт изготовления парогенераторов, однако для американского заказа потребовалось делать новый проект.
И при проектировании японские инженеры допустили ряд просчетов, так что в итоге поставленные MHI парогенераторы вместо 20 лет смогли отработать только одну реакторную кампанию (то есть время работы с одной загрузкой ядерного топлива), почти полностью исчерпав за нее весь свой эксплуатационный ресурс. После изучения состояния японских агрегатов стало ясно, что ремонту они не подлежат, а безопасная эксплуатация АЭС Сан-Онофре более невозможна. В SCEC посчитали, что новая замена парогенераторов сделает АЭС убыточной, а потому проблемные блоки надо закрывать досрочно. Так штат Калифорния досрочно лишился 2,1 ГВт электрической мощности, просто потому что парогенераторы по первоначальному проекту изготовить уже было некому.