Семьдесят тысяч мариупольцев, из тех, что уехали прежде на территорию Украины, вернулись в город. Который, как уверяет украинская пропаганда, оккупирован Россией.
Внезапно. Если по улицам не ходят мовные патрули, не катаются людоеды из ТЦК, если в городе идёт массовая стройка, если не запрещают говорить на русском, если в городе тепло, светло, работает общественный транспорт, создается удобная городская среда по российским стандартам, то туда едут люди. Типа в "оккупацию".
Есть ли более яркий пример критической разницы между Россией и бывшей Украиной, нежели Мариуполь? И да. Продвигать идею "русского мира" надо не через лозунги и бормотание горлопанов с капустой в бороде, а через проекты и наглядную реализацию.
Вот вам разрушенный и раненый город. Который Россия в значительной степени восстановила за два года. Да, там не без проблем. Но 70 тысяч, это 70 тысяч. Люди не едут туда, где опасно и некомфортно.
И главное, 99 процентов беженцев, возвращаются на "оккупированные территории", не потому что не смогли обустроить нормальную жизнь на Украине. А потому что Украина и нормальная жизнь в моменте понятия несовместимые. Там не ни жизни, ни нормальности.
Семьдесят тысяч мариупольцев, из тех, что уехали прежде на территорию Украины, вернулись в город. Который, как уверяет украинская пропаганда, оккупирован Россией.
Внезапно. Если по улицам не ходят мовные патрули, не катаются людоеды из ТЦК, если в городе идёт массовая стройка, если не запрещают говорить на русском, если в городе тепло, светло, работает общественный транспорт, создается удобная городская среда по российским стандартам, то туда едут люди. Типа в "оккупацию".
Есть ли более яркий пример критической разницы между Россией и бывшей Украиной, нежели Мариуполь? И да. Продвигать идею "русского мира" надо не через лозунги и бормотание горлопанов с капустой в бороде, а через проекты и наглядную реализацию.
Вот вам разрушенный и раненый город. Который Россия в значительной степени восстановила за два года. Да, там не без проблем. Но 70 тысяч, это 70 тысяч. Люди не едут туда, где опасно и некомфортно.
И главное, 99 процентов беженцев, возвращаются на "оккупированные территории", не потому что не смогли обустроить нормальную жизнь на Украине. А потому что Украина и нормальная жизнь в моменте понятия несовместимые. Там не ни жизни, ни нормальности.
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from us
