Продолжаем рубрику с разбором фильмов по просьбе подписчиков нашего канала.
"Царство Небесное" (США, 2005)
Все хорошее о фильме уже без нас давно сказано. Мы же отметим только один недостаток, характерный как для Ридли Скотта, так и для многих других режиссеров, кто делал и продолжает делать кино в историческом жанре.
Главная проблема фильма - подмена исторической реальности психологическим конфликтом.
Сразу важно отметить, что эта проблема "болит" не у всех, а потому это никак не сказалось на массовом, и оттого не менее заслуженном, успехе картины.
Упрек режиссеру в отсутствии исторической реальности в "Царстве Небесном" требует дополнительного обоснования.
Речь идет не том, что кольчуга или шлемы не соответствуют образцам, какие можно увидеть в музее, и не про то, что Иерусалим показан не таким, каким он был в середине-конце XІІ века.
На все это можно смотреть сквозь пальцы. Не хватает другого, ради чего люди определенной породы смотрят кино в историческом жанре - нет чего-то неуловимого, ощущения эпохи, связки между историческим событием и образом мысли героев.
В фильме отстутствует нечто, что Георг Гегель некогда вложил в понятие Zeitgeist, понятие духа времени.
Все до единого: барон Готфрид Ибелинский, кузнец Балиан/король Балиан II Ибелин, Сибилла Иерусалимская, Раймунд III, рыцари Рено де Шатильон и Ги де Лузиньяк, король Иерусалимский Балдуин IV Прокаженный, все они внутренне и внешне бесконечно далеки от своих исторических прототипов.
Люди той поры вспоминали, представляли, мечтали, думали, чувствовали, говорили и действовали совсем по-другому, чем это представлено в фильме, где вся реальность - это любовь и власть.
Показанное в "Царстве Небесном" в виде риторических фигур на самом деле было первичной реальностью: рыцари искренне считали, что идут освобождать от еретиков и язычников (а иначе они и не могли представлять в то время ислам) Гроб Господень.
Иерусалим в ментальности людей XII все ещё был местом скорого Страшного Суда, хотя многие к тому времени уже позабыли как их предки ждали конец света в далеком 1000-м году.
Между прочим, такими ожиданиями объясняется лавинообразное возникновение исторических хроник, написанных как отчет перед Богом, чтобы успеть оправдаться до того, как будет принято решение отправить грешника в Рай или Ад.
Ровно в XII веке в "Сентенциях" Петра Ломбардского возникла идея Чистилища, конечно же еще не успевшая проникнуть в умы людей того времени.
Всего этого нет и в помине в фильме Ридли Скотта. А отстутствует это все ровно потому что запроса на Zeitgeist просто не было.
Достаточно снять с героев латы и платья и переодеть их по античной или современной моде, чтобы понять: все осталось тем же.
Повторим: психологический конфликт в фильме подменил закрытую для глаз непосвященных средневековую реальность.
В качестве контраргумента нам могли бы напомнить, что проблема отражения исторической действительности вообще непреодолима, а потому нет смысла упрекать за это одного конкретного режиссера.
Это и так и не так одновременно. Что барьер между современным и средневековым мирами существует, с этим никто не спорит. Но ведь есть прецеденты, когда режиссерам удавалось преодолеть такой барьер.
Возьмем в качестве примера всего четыре фильма о крестоносцах: 1) "Крестовые походы" Сесиля де Милля (США, 1935); 2) "Александр Невский" Сергея Эйзенштейна (СССР 1938); 3) "Крестоносцы" Александра Форда (Польша, 1960); 4) "Победитель Салладин" Юсефа Шахина (Египет, 1963).
Каждый из указанных режиссеров мастерски выбрался из ловушки времени, направив свои усилия на преодоление дистанции между двумя нигде не пересекающимися мирами.
Классики апеллировали к исторической памяти, и тогда произошло что-то очень важное: они переключили зрителей из одной реальности в другую, хотя и не забывая об известной условности осуществленного перехода.
Поскольку же в "Царстве Небесном" такой подход режиссером не использован, то зрители были просто обречены стотысячный раз влюбиться во вневременную легенду о победе добра над злом.
Продолжаем рубрику с разбором фильмов по просьбе подписчиков нашего канала.
"Царство Небесное" (США, 2005)
Все хорошее о фильме уже без нас давно сказано. Мы же отметим только один недостаток, характерный как для Ридли Скотта, так и для многих других режиссеров, кто делал и продолжает делать кино в историческом жанре.
Главная проблема фильма - подмена исторической реальности психологическим конфликтом.
Сразу важно отметить, что эта проблема "болит" не у всех, а потому это никак не сказалось на массовом, и оттого не менее заслуженном, успехе картины.
Упрек режиссеру в отсутствии исторической реальности в "Царстве Небесном" требует дополнительного обоснования.
Речь идет не том, что кольчуга или шлемы не соответствуют образцам, какие можно увидеть в музее, и не про то, что Иерусалим показан не таким, каким он был в середине-конце XІІ века.
На все это можно смотреть сквозь пальцы. Не хватает другого, ради чего люди определенной породы смотрят кино в историческом жанре - нет чего-то неуловимого, ощущения эпохи, связки между историческим событием и образом мысли героев.
В фильме отстутствует нечто, что Георг Гегель некогда вложил в понятие Zeitgeist, понятие духа времени.
Все до единого: барон Готфрид Ибелинский, кузнец Балиан/король Балиан II Ибелин, Сибилла Иерусалимская, Раймунд III, рыцари Рено де Шатильон и Ги де Лузиньяк, король Иерусалимский Балдуин IV Прокаженный, все они внутренне и внешне бесконечно далеки от своих исторических прототипов.
Люди той поры вспоминали, представляли, мечтали, думали, чувствовали, говорили и действовали совсем по-другому, чем это представлено в фильме, где вся реальность - это любовь и власть.
Показанное в "Царстве Небесном" в виде риторических фигур на самом деле было первичной реальностью: рыцари искренне считали, что идут освобождать от еретиков и язычников (а иначе они и не могли представлять в то время ислам) Гроб Господень.
Иерусалим в ментальности людей XII все ещё был местом скорого Страшного Суда, хотя многие к тому времени уже позабыли как их предки ждали конец света в далеком 1000-м году.
Между прочим, такими ожиданиями объясняется лавинообразное возникновение исторических хроник, написанных как отчет перед Богом, чтобы успеть оправдаться до того, как будет принято решение отправить грешника в Рай или Ад.
Ровно в XII веке в "Сентенциях" Петра Ломбардского возникла идея Чистилища, конечно же еще не успевшая проникнуть в умы людей того времени.
Всего этого нет и в помине в фильме Ридли Скотта. А отстутствует это все ровно потому что запроса на Zeitgeist просто не было.
Достаточно снять с героев латы и платья и переодеть их по античной или современной моде, чтобы понять: все осталось тем же.
Повторим: психологический конфликт в фильме подменил закрытую для глаз непосвященных средневековую реальность.
В качестве контраргумента нам могли бы напомнить, что проблема отражения исторической действительности вообще непреодолима, а потому нет смысла упрекать за это одного конкретного режиссера.
Это и так и не так одновременно. Что барьер между современным и средневековым мирами существует, с этим никто не спорит. Но ведь есть прецеденты, когда режиссерам удавалось преодолеть такой барьер.
Возьмем в качестве примера всего четыре фильма о крестоносцах: 1) "Крестовые походы" Сесиля де Милля (США, 1935); 2) "Александр Невский" Сергея Эйзенштейна (СССР 1938); 3) "Крестоносцы" Александра Форда (Польша, 1960); 4) "Победитель Салладин" Юсефа Шахина (Египет, 1963).
Каждый из указанных режиссеров мастерски выбрался из ловушки времени, направив свои усилия на преодоление дистанции между двумя нигде не пересекающимися мирами.
Классики апеллировали к исторической памяти, и тогда произошло что-то очень важное: они переключили зрителей из одной реальности в другую, хотя и не забывая об известной условности осуществленного перехода.
Поскольку же в "Царстве Небесном" такой подход режиссером не использован, то зрители были просто обречены стотысячный раз влюбиться во вневременную легенду о победе добра над злом.
But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from us
