13 ноября 1975 года в Санкт-Петербурге ушла из жизни Ольга Берггольц — поэт, писатель, журналист, автор патриотических стихов, звучавших в блокадном Ленинграде (за что поэтесса получила прозвище «блокадная Мадонна»), и дневника удивительной судьбы.
Берггольц завела дневник в 1923 году и делала записи в нем почти до конца жизни. Этот дневник удивительным образом сохранился после ее ареста в 1938 году и довольно скорого освобождения; пережил войну; уцелел в процессе постоянных перепряток (чтобы тетради не нашли, Ольга Федоровна, якобы, прибивала их к нижней части своего рабочего кресла).
После ее смерти с дневниками начали происходить странные события: пришли люди из комиссии по литературному наследию, забрали их из архива. Потом без описи отдали в Архив литературы и искусства Ленинграда. Из Москвы приехала единственная наследница Берггольц — ее сестра Мария. Начался судебный процесс: Мария Федоровна потребовала вернуть документы и признать ее наследственное право. И тоже почти беспрецедентный случай в Советском Союзе: она выиграла дело у государства.
Однако позже дневники снова закрыли с формулировкой «содержат криминальные вещи».
Архивы начали открывать в 1991 году, но только в 2008 году вдова племянника Ольги Берггольц Михаила Лебединского, Галина Анатольевна, разрешила «Российскому государственному архиву литературы и искусства» начать публикацию. Записи были оцифрованы и расшифрованы.
Публикую небольшой отрывок из дневника Ольги Федоровны от 13 мая 1942 года.
«…я выслушала сегодня столько признаний, благодарностей и трогательнейших слов — от знакомых и незнакомых людей. Какая-то страшная пожилая женщина говорила мне: „Знаете, когда заедает обывательщина, когда чувствуешь, что теряешь человеческое достоинство, на помощь приходят ваши стихи. Они были для меня как-то всегда вовремя. В декабре, когда у меня умирал муж, и, знаете, спичек, спичек не было, а коптилка все время гасла, и надо было подталкивать фитиль, а он падал в баночку и гас, и я кормила мужа, а ложку-то куда-то в нос ему сую — это ужас, — и вдруг мы слышим ваши стихи. И знаете — легче нам стало. Спокойней как-то. Величественнее… И вот вчера — я лежу, ослабшая, дряблая, кровать моя от артстрельбы трясется, —я лежу под тряпками, а снаряды где-то рядом, и кровать трясется, так ужасно, темно, и вдруг опять — слышу ваше выступление и стихи… И чувствую, что есть жизнь“...
А это ведь и в самом деле грандиозно: ленинградцы, масса ленинградцев лежит в темных, промозглых углах, их кровати трясутся, они лежат в темноте ослабшие, вялые, (господи, как я по себе знаю это, когда лежала без воли, без желания, в прострации) и единственная связь с миром — радио, и вот доходит в этот черный, отрезанный от мира угол — стих, мой стих, и людям на мгновение в этих углах становится легче, голодным, отчаявшимся людям. Если мгновение отрады доставила я им — пусть мимолетной, пусть иллюзорной, — ведь это неважно, — значит, существование мое оправдано».
13 ноября 1975 года в Санкт-Петербурге ушла из жизни Ольга Берггольц — поэт, писатель, журналист, автор патриотических стихов, звучавших в блокадном Ленинграде (за что поэтесса получила прозвище «блокадная Мадонна»), и дневника удивительной судьбы.
Берггольц завела дневник в 1923 году и делала записи в нем почти до конца жизни. Этот дневник удивительным образом сохранился после ее ареста в 1938 году и довольно скорого освобождения; пережил войну; уцелел в процессе постоянных перепряток (чтобы тетради не нашли, Ольга Федоровна, якобы, прибивала их к нижней части своего рабочего кресла).
После ее смерти с дневниками начали происходить странные события: пришли люди из комиссии по литературному наследию, забрали их из архива. Потом без описи отдали в Архив литературы и искусства Ленинграда. Из Москвы приехала единственная наследница Берггольц — ее сестра Мария. Начался судебный процесс: Мария Федоровна потребовала вернуть документы и признать ее наследственное право. И тоже почти беспрецедентный случай в Советском Союзе: она выиграла дело у государства.
Однако позже дневники снова закрыли с формулировкой «содержат криминальные вещи».
Архивы начали открывать в 1991 году, но только в 2008 году вдова племянника Ольги Берггольц Михаила Лебединского, Галина Анатольевна, разрешила «Российскому государственному архиву литературы и искусства» начать публикацию. Записи были оцифрованы и расшифрованы.
Публикую небольшой отрывок из дневника Ольги Федоровны от 13 мая 1942 года.
«…я выслушала сегодня столько признаний, благодарностей и трогательнейших слов — от знакомых и незнакомых людей. Какая-то страшная пожилая женщина говорила мне: „Знаете, когда заедает обывательщина, когда чувствуешь, что теряешь человеческое достоинство, на помощь приходят ваши стихи. Они были для меня как-то всегда вовремя. В декабре, когда у меня умирал муж, и, знаете, спичек, спичек не было, а коптилка все время гасла, и надо было подталкивать фитиль, а он падал в баночку и гас, и я кормила мужа, а ложку-то куда-то в нос ему сую — это ужас, — и вдруг мы слышим ваши стихи. И знаете — легче нам стало. Спокойней как-то. Величественнее… И вот вчера — я лежу, ослабшая, дряблая, кровать моя от артстрельбы трясется, —я лежу под тряпками, а снаряды где-то рядом, и кровать трясется, так ужасно, темно, и вдруг опять — слышу ваше выступление и стихи… И чувствую, что есть жизнь“...
А это ведь и в самом деле грандиозно: ленинградцы, масса ленинградцев лежит в темных, промозглых углах, их кровати трясутся, они лежат в темноте ослабшие, вялые, (господи, как я по себе знаю это, когда лежала без воли, без желания, в прострации) и единственная связь с миром — радио, и вот доходит в этот черный, отрезанный от мира угол — стих, мой стих, и людям на мгновение в этих углах становится легче, голодным, отчаявшимся людям. Если мгновение отрады доставила я им — пусть мимолетной, пусть иллюзорной, — ведь это неважно, — значит, существование мое оправдано».
Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. Also in the latest update is the ability for users to create a unique @username from the Settings page, providing others with an easy way to contact them via Search or their t.me/username link without sharing their phone number.
from us
