Лиза слышит, как в соседней комнате ходит мама. Слышит, как звучит блистер с таблетками, это мама достает одну. Когда Лиза заболела, маме тоже пришлось консультироваться с врачом и пить таблетки. Сердце.
...Когда Лиза стала ходить на службы все реже и реже, мать не противилась. Если честно, девочке даже хотелось, чтобы она ее позвала. Даже пусть бы потребовала собраться и идти. Не потому, что надо было «из-под палки», нет: это как... Однажды она, лет в семь, не могла до турника во дворе дотянуться. И уже опустила руки, но тут подошла мама и подняла ее. Просто обхватила и подняла. И Лиза радостно потянулась снова и ухватилась за перекладину. Вот чего-то такого ей хотелось и сейчас. Она не замечала за собой никакого «бунта»: просто будто что-то ускользало, и ей нужна была помощь, чтобы это поймать. Молиться – хотелось. Идти в храм – хотелось. Но где-то очень внутри, как в тумане, как сквозь вату кричать.
Однажды в один из своих уже совсем редких походов в храм она увидела свою маму рядом с мамой Риты. И та ей говорила: «Все подростки уходят из Церкви!»
«Нет, не все!» – захотелось закричать Лизе. Но тут она поняла, что женщины говорят о ней.
Лиза слышит, как в соседней комнате ходит мама. Слышит, как звучит блистер с таблетками, это мама достает одну. Когда Лиза заболела, маме тоже пришлось консультироваться с врачом и пить таблетки. Сердце.
...Когда Лиза стала ходить на службы все реже и реже, мать не противилась. Если честно, девочке даже хотелось, чтобы она ее позвала. Даже пусть бы потребовала собраться и идти. Не потому, что надо было «из-под палки», нет: это как... Однажды она, лет в семь, не могла до турника во дворе дотянуться. И уже опустила руки, но тут подошла мама и подняла ее. Просто обхватила и подняла. И Лиза радостно потянулась снова и ухватилась за перекладину. Вот чего-то такого ей хотелось и сейчас. Она не замечала за собой никакого «бунта»: просто будто что-то ускользало, и ей нужна была помощь, чтобы это поймать. Молиться – хотелось. Идти в храм – хотелось. Но где-то очень внутри, как в тумане, как сквозь вату кричать.
Однажды в один из своих уже совсем редких походов в храм она увидела свою маму рядом с мамой Риты. И та ей говорила: «Все подростки уходят из Церкви!»
«Нет, не все!» – захотелось закричать Лизе. Но тут она поняла, что женщины говорят о ней.
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. READ MORE For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said.
from us
