«Я увидел там университет, где учат на факультетах брахманов (и немного астрологов), лекарей и артистов/художников. Увидел карту монгольской империи в прихожей ламы, где новгородское княжество (даже еще не Москва) находится на глубокой периферии. Увидел 90 лет назад ушедшего в медитацию учителя. Увидел непонятно строгих, стильных и добрых буддистских монахов. И услышал мантру “прибежище”, которая в 2018 году несколько дней звучала в Бодх Гайе, городе рядом с Варанаси, где под деревом просветлел Будда (я пока так и не понял, махаяна или ваджраяна)».
«3 империи – монгольская, буддистская, советская (Бурятская АССР). На пересечении этих культурных кодов и партнерств нужно строить стратегию роста взаимного товарооборота. Надо, чтобы Улан-Удэ был точкой, которая будет давать методологию настройки локальных бизнес-экосистем для партнеров на пересечении этих культурных контекстов».
«Все эти слои – это культурные отпечатки больших социальных сущностей, на пересечении которых нужно развивать модную индустрию и индустрию влияния».
«В Улан-Удэ много модельных агентств и модели имеют популярность на подиумах Азии, потому что высокие и красивые. Это наш вход в азиатские индустрии».
Подробнее – в тексте «Бурятифул: как я посетил Улан-Удэ и каким вижу план развития модной экосистемы республики»:
«Я увидел там университет, где учат на факультетах брахманов (и немного астрологов), лекарей и артистов/художников. Увидел карту монгольской империи в прихожей ламы, где новгородское княжество (даже еще не Москва) находится на глубокой периферии. Увидел 90 лет назад ушедшего в медитацию учителя. Увидел непонятно строгих, стильных и добрых буддистских монахов. И услышал мантру “прибежище”, которая в 2018 году несколько дней звучала в Бодх Гайе, городе рядом с Варанаси, где под деревом просветлел Будда (я пока так и не понял, махаяна или ваджраяна)».
«3 империи – монгольская, буддистская, советская (Бурятская АССР). На пересечении этих культурных кодов и партнерств нужно строить стратегию роста взаимного товарооборота. Надо, чтобы Улан-Удэ был точкой, которая будет давать методологию настройки локальных бизнес-экосистем для партнеров на пересечении этих культурных контекстов».
«Все эти слои – это культурные отпечатки больших социальных сущностей, на пересечении которых нужно развивать модную индустрию и индустрию влияния».
«В Улан-Удэ много модельных агентств и модели имеют популярность на подиумах Азии, потому что высокие и красивые. Это наш вход в азиатские индустрии».
Подробнее – в тексте «Бурятифул: как я посетил Улан-Удэ и каким вижу план развития модной экосистемы республики»:
Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety.
from us
