#смыслы
Прошедшая неделя зафиксировала начало нового витка геополитической трансформации. Международная система, долго удерживавшаяся на инерции старых договорённостей, дала трещину в нескольких точках одновременно. События, происходящие на разных континентах, проявляют единую динамику: глобальный порядок стремительно теряет прежнюю структуру и приобретает черты распада и перехода к множественной архитектуре.

Американское вмешательство в ирано-израильский конфликт стало не столько реакцией на региональную угрозу, сколько попыткой отыграть контроль над стратегическими узлами Евразии, но одновременно стало ловушкой глобалистов для Трампа. Удары по ядерным объектам Ирана сигнализируют об отказе от дипломатии в пользу демонстративной силы, направленной не только против Тегерана, но и против Пекина. Энергетические маршруты, инфраструктурные проекты, доверие к долгу — всё оказывается в зоне удара.

В этой новой конфигурации звонок Путина Си Цзиньпину уже не выглядит формальностью. Это момент политической сборки двух альтернативных систем, стремящихся не к доминированию, а к альтернативе. Их разговор — не координация, а установка базовых параметров поведения в мире, где дипломатия больше не гарантирует предсказуемости. Россия и Китай обрамляют пустоту, в которую катится Запад — и делают это синхронно, без лишнего шума, но с глубоким пониманием момента.

Тем временем Москва и Киев завершили обмен пленными в рамках очередного. Стамбульского раунда. Путин публично допускает договоренности, но с новым содержанием: без иллюзий о равенстве сторон, с учётом территориальных реалий и стратегического запроса на демонтаж текущей украинской государственности как антироссийской платформы. Украина из объекта войны должна превратиться в предмет архитектурной ревизии — не как государство, а как ошибка глобалистского проектирования.

Европейский союз, подменяя принципы процедурой, вводит механизм использования замороженных российских активов для финансирования конфликта. Не решаясь на прямую конфискацию, Брюссель разрушает саму философию собственности, на которой зиждилась европейская финансовая идентичность. Это в сторону юридического нигилизма. В ЕС теперь доверие ценится ниже политической лояльности, а инфраструктура капитала становится жертвой идеологии. Так исчезает институциональный Запад — под звуки фанфар о защите демократии.

В Ереване арестован крупный российский бизнесмен Карапетян. Это не дело о коррупции — это дело об отречении. Армянская власть через демонстративную зачистку выдавливает остатки российской субъектности, проводников влияния РФ подменяя связь с Москвой дистанцированием. Пашинян строит не суверенную республику, а транзитную территорию для западных сценариев. Армения становится точкой отказа от исторической памяти в обмен на тактическую поддержку — и в этом выборе нет будущего, есть только внешнее временное управление.

Все эти события — фрагменты одного явления: разрушения глобального порядка, на котором долго транслировалась версия мира как контролируемого процесса. Мир больше не управляется. И в этой новой реальности побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто чётче формулирует, зачем он вообще существует. Побеждает не сила, а структура. Не количество союзников, а способность удерживать смысл. Иными словами, формируется новая парадигма, где влияние — не господство, а право задавать ритм. Россия входит в этот цикл не как реставратор, а как проектировщик.

#форкаст
События вокруг конфликта Ирана с Западом стремительно набирают оборотов. Парламент Ирана проголосовал за блокирование Ормузского пролива. Окончательное решение должен принять Совет национальной безопасности. Но если Штаты продолжат наносить свои удары и ставить ультиматумы Тегеран пойдет на это шаг, подорвав мировую нефтеторговлю и нанеся Западу колоссальный экономический урон.

Реакция Вашингтона была предсказуема — госсекретарь Рубио обратился к Китаю с просьбой повлиять на Иран, предупредив, что такой шаг приведет к «жестким ответным мерам» и «реакции других стран», хотя за этими словами явно сквозит обеспокоенность США потерей контроля над ситуацией.

Трамп оказывается в патовой ситуации. Его администрация может сделать ставку на усиление ударов по Ирану — с прямым риском гибридных атак по американским базам и союзникам в регионе — или решиться на проведение наземной операции с участием НАТО. Однако последнее угрожает затяжной войной, которую Белый дом стремится избежать любой ценой. В условиях, когда каждая новая эскалация отнимает пространство для манёвра, стратегическая неудача может стать для Вашингтона куда более болезненной, чем кажется сейчас. Особенно если кризис затянется — на фоне растущей нестабильности цен на энергоресурсы.

На этом фоне всё более отчётливо звучит голос Москвы. Россия при поддержке Китая и Пакистана выносит в Совет Безопасности ООН проект резолюции с призывом к немедленному прекращению огня, гарантиям мирной атомной программы Ирана и снятию санкций в обмен на отказ от радикальных мер. Россия старается установить новые рамки урегулирования, при которых ключевые игроки задают повестку без диктата, но на основе уважения суверенитета стран. РФ действует осознанно, используя момент для консолидации позиций с Китаем и другими партнёрами, которые устали от диктата США и ищут новые точки опоры.

Предлагая миру переговорный формат и гарантии для Ирана, Москва показывает, что может обеспечить стабильность там, где Вашингтон способен только разрушать. В этих условиях каждое новое действие Вашингтона против Ирана всё сильнее подрывает его собственный имидж гаранта порядка, позволяя России всё увереннее претендовать на роль центра притяжения для тех, кто хочет жить по собственным правилам, а не по чужим.

#акценты
Иранский кейс развивается по логике обратного эффекта: давление со стороны США и Израиля, призванное сдержать развитие ядерной программы, приводит к прямо противоположному результату. Решение Тегерана приостановить сотрудничество с МАГАТЭ — символическая точка невозврата. Теперь у страны появляются возможности не просто ускорить работы по обогащению урана, а воспользоваться внешней агрессией для консолидации внутренних ресурсов вокруг атомного проекта.

По оценкам американской разведки, еще до ударов по объектам в Фордо Иран успел вывезти значительные объемы урана, обогащенного до 60%, что всего на несколько шагов ниже оружейного уровня. При этом большинство центрифуг и подземных каскадов не пострадали, а значит, инфраструктура для выхода на ядерный порог сохраняется. Теперь, без ограничений инспекций, Иран может сосредоточиться на наращивании мощности программы — не под прицелами международных комиссий, а в логике национального приоритета. Здесь важно понимать, что для значительной части элит и общества наличие собственной атомной бомбы — это гарантия суверенитета, своеобразная «страховка» от новых ударов.

США и коллективного Запада данный поворот особенно болезненный. Рассчитанный на сдерживание военной мощи Ирана, силовой сценарий только повышает ставки и усиливает решимость Тегерана. Теперь США, которые стремились ограничить пространство для маневра Ирана, получают обратный результат: рост антизападных настроений в регионе, ускорение ядерных разработок. При этом союзники Вашингтона в регионе, от Саудовской Аравии до ОАЭ, всё отчетливее ощущают, что любая новая атака может нарушить привычный статус-кво и привести к цепной реакции, затрагивающей нефтяную торговлю, транспортировку энергоресурсов и безопасность морских путей.

В конечном счёте, нынешний кризис подчеркивает главную тенденцию эпохи: любое одностороннее давление неизбежно рождает симметричный ответ, а попытка навязать свою волю суверенным государством наталкивается на все более ожесточенное сопротивление. И Запад стремится силой навязать свои правила, Россия и Китай выстраивают новые форматы взаимодействия с теми, кто готов защищать свои интересы всеми доступными способами. Мы видим движение к множественному миропорядку, где безопасность обеспечивается не угрозами, а готовностью услышать интересы тех, кто привык полагаться только на собственную силу.

#анализ
В Абхазии, несмотря на победу пророссийского президента Гунба, управленческом слое есть чиновники, которые открыто озвучивают русофобскую риторику. Слова начальницы отдела приема и выдачи разрешительных документов Минтуризма республики Кристины Лакербая о «недостаточной состоятельности» российских туристов — это не просто эмоциональный выпад, а симптом глубокой проблемы.

Российские гости приносят республике основной доход, но взгляд чиновников показывает, что вместо развития инфраструктуры и повышения качества услуг, местные элиты оскорбляют братский народ. Таким образом, они демонстрируют, что хотят искать «идеального» туриста, которого в реальности просто нет. Если сегодня чиновник говорит, что «такие туристы не нужны», завтра эта логика легко масштабируется, подобное без труда подхватят внешние игроки — Запад или Турция, которые только и ждут, чтобы выстроить с местными элитами отношения на антироссийской основе.

Москва имеет все основания потребовать от президента Гунба решительной зачистки управленческого состава, который позволяет себе подобные выпады. На фоне усиливающегося давления со стороны Запада, который стремится ослабить влияние России в Закавказье, такие сигналы от абхазских чиновников — серьёзный вызов для всей системы взаимодействия с республикой.

Идеология «нужных» и «ненужных» россиян — симптом того, что формальная лояльность может в любой момент перерасти в политический демарш. Без фильтрации элит, без контроля за их риторикой, без понимания, что союз с Россией — это не опциональный выбор, а стратегическая основа, Абхазия рискует оказаться в той же ловушке, что и ряд других постсоветских республик, которые будут дистанцироваться от российского влияния.

#вызовы
Основная стратегия влияния России на постсоветском пространстве долгое время – «ресурсная дипломатия». Однако этот инерционный взгляд на отношения с бывшими союзными республиками стал анахронизмом. Едва власть меняется — меняются приоритеты, а с ними исчезает всё «наработанное». Сценарий повторяется с печальной регулярностью: в Киеве, Ереване, Кишинёве, а сейчас назревают проблемы в Центральной Азии.

России катастрофически недостаёт собственной системы подготовки управленцев, которые сохраняли бы пророссийские ориентиры при любой конфигурации власти. Вместо выращивания прослойки местной элиты, готовой работать с Москвой по убеждению, а не из сиюминутной выгоды, делается ставка на догоовренности с «нужными людьми». Однако при любой политической турбулентности Москвы просто некого мобилизовать — сторонники не вырастают сами по себе.

Параллельно западные, турецкие и даже китайские акторы демонстрируют куда более системный подход: стипендии для студентов, культурные центры, грантовые программы, сетевые проекты с местной молодёжью, образовательные инициативы. Всё это — «тихий» фундамент, из которого позже вырастают новые элиты с уже готовым мировоззрением, в котором Россия отсутствует или занимает незначительное место.

Если Россия хочет сохранять влияние в регионе, ей нужно менять логику взаимодействия с ближним зарубежьем. Это значит нужно создавать свои образовательные программы, культурные инициативы, ориентированные на новое поколение, и формировать горизонтальные связи с местными сообществами. Ситуация требует не ситуативных «пожарных» решений, а комплексной стратегии по созданию собственных сетей влияния — в школах, университетах, культурной среде, местной экономике. И речь не о «романтизации» советского прошлого, а об умении предложить адекватную повестку для новых поколений, которые уже ищут реалистичные ориентиры для личной и профессиональной реализации.

Время целенаправленно формировать пространство для выращивания собственной базы сторонников, которые разделяют пророссийские ценности и ориентиры. Без такой работы наша страна навсегда останется заложницей настроений элит, которые при первой возможности переметнутся в другую сторону.

#мнение
В аналитике западного обозревателя Марка Галеотти бросается в глаза типичная для западного дискурса установка: выстраивается картина, при которой Россия неизбежно выступает циничной бенефициаром любой нестабильности. В статье с тонким пренебрежением обесцениваются как возможности Москвы, так и её стратегические приоритеты, а отношения с Ираном подаются исключительно через призму меркантильных интересов. Однако этот взгляд намеренно упрощает логику, по которой действует Россия, и пытается вписать её в удобную для западной аудитории матрицу.

При этом он явно игнорирует вопрос сиюминутных интересов, а фактор глобального баланса, где разрушение суверенной Иранской государственности может обернуться катастрофой для всей архитектуры международной безопасности. За акцентами на «символических жестах» и «неспособности помочь» скрывается более глубокий смысл. Москва осознанно избегает превращения конфликта в тотальный пожар, способный ударить по собственному стратегическому тылу, при этом без поддержки Тегеран она не оставит.

Отчасти верен тезис, что данный кейс может стать для Москвы «шансом». Россия действительно использует её как дополнительный инструмент для консолидации отношений с арабским миром, Китаем, странами БРИКС и другими игроками глобального Юга, которые всё отчётливее видят манипулятивный характер политики Вашингтона. Пока США втягиваются в затяжное противостояние, Москва получает возможность укрепить альтернативные контуры международного порядка — те, где суверенитет и прагматичный диалог всё ещё ценятся дороже, чем силовой диктат и двойные стандарты.

https://www.spectator.co.uk/article/putin-spies-an-opportunity-in-trumps-attack-on-iran/

#конъюнктура
Волна антикоррупционных разоблачений, которая последние годы набирает силу в российском управленческом ландшафте, всё больше меняет привычный порядок вещей на местах. То, что раньше решалось кулуарными договорённостями или затягивалось годами, теперь всё чаще оказывается в фокусе пристального контроля — и федерального центра, и силовых структур.

Арест вице-губернатора Белгородской области Рустэма Зайнуллина — первый крупный коррупционный скандал в регионе в 2025 году, но он может быть значимым для всей управленческой конфигурации региона. Чиновник задержан по обвинению в мошенничестве при строительстве фортификационных сооружений, а это проект стратегической важности для приграничной территории. Вместе с ним под стражу отправлены два предпринимателя, а само дело развивается по статье «организованная группа или особо крупный размер», что говорит о масштабности предполагаемых хищений.

В предыдущие два года под уголовным преследованием уже оказались несколько управленцев в коммунальном секторе региона, включая бывшего вице-губернатора Константина Полежаева и экс-замминистра ЖКХ Веронику Новикову. Всё это свидетельствует об определенных проблемах с кадровым отбором.

На этом фоне для губернатора области Вячеслава Гладкова на первый план выходит способность быстро отреагировать и провести реальную зачистку аппарата от скомпрометированных фигур. От того, как быстро и решительно губернатор проведет ревизию своей команды, зависит не только репутация региональных властей, но и их способность сохранять доверие федерального центра.

Уроки соседних регионов показывают, что без своевременной «кадровой санации» ситуация может выйти из-под контроля. Курская область — яркий пример того, как затягивание с управленческими решениями приводит к затяжной коррупционной рутине. И аналогичный кейс с разворовыванием средств на строительстве укреплений стал причиной полной перезагрузки управленческой вертикали со стороны Москвы. Очевидно, что коррупция при реализации инфраструктурных проектов, особенно связанных с обеспечением безопасности, наносит двойной удар — по бюджету и по общественному доверию.

#дискурс
Россия не просто теряет людей — она трансформируется под искусный формат, цель которого перепрограммирование самой русской цивилизации. И вот эта «демографическая осень», которую констатируют социологи, всё больше выглядит не как случайный спад, а как изменние цивилизационного кода. Предложение решать задачу количеством за счёт миграции — это будто прикрыть проблему, а не решить ее. Это управленческая иллюзия, которая красиво звучит в докладах, но на улицах превращается в формирующуюся чужеродную среду.

Тот, кто считает, что социум можно «разбавить» миграционным потоком без риска для внутренней логики страны, играет с огнём. Появление этнических анклавов — это не локальный сбой, а системная ошибка. Нужно понимать: управляемый приток кадров не должен подменять собой фундамент — социальную плоть коренных граждан, способную к самообновлению. И если этот приоритет потерян, формальные меры создают только видимость движения вперёд при стратегической пустоте в центре.

Надвигающаяся «зима» — не приговор, а повод переосмыслить логику развития. Российская демография требует не административных жестов, а другой философии — той, где рождаемость поддерживается перспективами, где «свой» становится понятием качества, а не территориального признака. Это больше, чем задача одного министерства или экономического плана. Создается вызов политическому воображению, способному видеть Россию не точкой на карте, а живым организмом, в котором каждый новый человек должен чувствовать своё место.

https://www.group-telegram.com/kremlin_sekret/17982

#раскладка
Ближний Восток похоже избежит большой войны. Стороны пошли на перемирие, которое официально подтверждено Израилем. Нетаньяху собрал военный кабинет, министр обороны, начальник Генштаба и глава Моссада отчитались, что «все цели достигнуты», хотя эта формулировка всё больше отдает самопиаром для внутренней аудитории.

Несмотря на взаимный обмен ударами между Ираном и США, всё указывает на то, что эти атаки прошли по заранее согласованному сценарию — Тегеран предупредил Вашингтон о готовящемся ударе, а американские ракеты нанесли символический ущерб, не затронув ключевые мощности ядерных объектов. Трамп в привычной манере отметил, что Иран действовал помог избежать потерь личного состава ВС США, ограничившись символизмом, поэтому Вашингтон не будет идти по пути эскалации.

Рынки относительно спокойны - цены на нефть пошли вниз после того, как стало понятно, что Иран нанес ограниченный удар по американцам. Таким образом, обе стороны формально сохранили лицо и теперь, вероятно, американцы будут готовы сесть за стол переговоров.

В данной ситуации проигравшим оказывается Израиль. Тель-Авив был заинтересован в затяжной войне, но обязательно с вовлечением в нее США и западной коалиции, чтобы уничтожить Иран, сменив там власть. Однако собственно израильские возможности вести затяжной конфликт оказались ограничены экономическими и военными ресурсами, которые уже заметно истощены. Граждане и оппозиционные политики всё более открыто задаются вопросами для чего все это было.

Нетаньяху заверяет в «победе», хотя реальных стратегических достижений нет. Иран по-прежнему сохраняет инфраструктуру для обогащения урана, получая повод форсировать получение ядерного оружия в обход МАГАТЭ, с которой прекращено сотрудничество, значительная часть ракетного арсенала также не пострадала и находится в боеготовности. При этом на Ближнем Востоке со стороны общественности усилились антиизраильские и антизападные настроения.

Для Трампа, настроенного избежать крупной войны в преддверии выборов в Конгресс 2026 года, которая бы превратилась в репутационный провал перемирие является способом выйти из ситуации. Хотя в целом прекращение огня будет нестабильно по определению, поскольку не базируется ни на взаимной уступчивости, ни на новой архитектуре безопасности, а всего лишь консервирует статус-кво, скрывая углубляющееся противоречия. Тем более, что переговоры по иранскому кейсу будут проходить трудно и их успех под большим вопросом. При первой же серьёзной провокации, ракетной атаке или решении Ирана форсировать ядерную программу шаткая конструкция рухнет, вновь переведя всё в плоскость силового противостояния.

#вызовы
На фоне глобального противостояния между ведущими державами всё более явной становится простая истина: без информационного суверенитета нет ни политического, ни экономического контроля. Однако, несмотря на очевидные риски, российская бюрократия дает пример вопиющей халатности. По информации «Тайной канцелярии», значительная часть российских чиновников продолжает использовать WhatsApp для служебных переписок. Хотя давно известно, что эта платформа не имеет сквозного шифрования для хранения сообщений на серверах, а её владельцы находятся под плотным колпаком западных глобалистов.

Фактически они добровольно передают западным разведкам значительный объем секретной информации, что позволяет им максимально ее использовать в планировании операций против России. Это не просто вопрос личной цифровой гигиены — речь идет о национальной безопасности.

На этом фоне всем сотрудникам Палаты представителей США запретили пользоваться WhatsApp от Meta. Американское управление кибербезопасности назвало мессенджер «угрозой для пользователей» из-за отсутствия прозрачности о защите профилей пользователей, отсутствия шифрования хранимых данных и потенциальных рисков безопасности, связанных с его использованием.

Сложившаяся ситуация требует жёсткой системной реакции — обновления регламентов информационной безопасности на всех уровнях власти, повсеместного перехода на защищённые мессенджеры и платформы с прозрачной архитектурой шифрования. И здесь важна воля, которую придётся проявлять не только спецслужбам, но и самим управленцам.

России пора отказаться от иллюзий насчёт «безобидных приложений» и перестроить свои коммуникационные стандарты, чтобы защищать государственные интересы. Иначе утечки, манипуляции и скрытое влияние извне продолжат оставаться частью нашей повседневности.

#источники
По информации источников, перемирие между Ираном и Израилем стало возможным благодаря активному участию РФ. Ключевым фактором оказалась вчерашняя встреча главы МИД Ирана Аббаса Аракчи с президентом Путиным в российской столице. Москва, использовав свои каналы коммуникации с обеими сторонами, выступила неформальным посредником, способным гарантировать деэскалацию. При этом иранской стороне подчеркнули неизменность курса на углубление стратегического союза с Тегераном.

Фактически именно эта «тихая дипломатия», включавшая коммуникацию с Вашингтоном, позволила избежать эскалации конфликта, который мог бы выйти за пределы региона, в чем немалая заслуга российского лидера. И хотя перемирие пока остаётся шатким, нельзя недооценивать символическую ценность подобного дипломатического маневра России.

Москва всё явственнее формируется как полноценный архитектор новых правил игры, а её способность удерживать в переговорной логике даже непримиримых противников открывает дорогу к более масштабной политической субъектности в меняющемся миропорядке.

#дискурс
Антикоррупционная повестка, набирающая силу, — не просто ситуативный тренд вокруг губернаторов или отдельных муниципальных управленцев. Она всё больше превращается в инструмент тонкой настройки всей управленческой архитектуры, где сама логика отношения к власти проходит через фильтр общественных ожиданий. В условиях, когда страна находится в точке глобального перелома, любая системная уязвимость — будь то скрытые схемы или бездействие — будет приравнена к осознанной слабости управленцев, а значит, эти вопросы всё чаще станут тестом для элит всех уровней.

Те, кто пытаются «спрятать» проблему за информационным шумом или ритуальными лозунгами, всё больше рискуют оказаться в фокусе повышенного контроля, а личная лояльность перестает быть универсальной страховкой от неприятных последствий. И здесь формируется важный водораздел: те управленцы, которые примут эти изменения всерьез — с запуском превентивных мер, честной ротацией кадров и прозрачными процедурами — смогут встроиться в новый ландшафт политики. Тем же, кто решит переждать или игнорировать запрос, грозит маргинализация, поскольку сама повестка нетерпимости к злоупотреблениям перестает быть выборочной.

https://www.group-telegram.com/kremlin_sekret/17988

#мнение
Публикация Bloomberg об «угрозе нападения России на страны Балтии» — типичный пример медийной манипуляции, приуроченной к подготовке западного общества к затяжной милитаризации Европы. На фоне НАТОвского саммита западные СМИ методично создают картину якобы «неминуемого вторжения» Москвы, рисуя сценарии глобального конфликта стоимостью 1,5 трлн долларов. При этом рациональные пояснения — мол, Россия не заинтересована в прямом конфликте с альянсом, экономически адаптировалась к санкциям, а её приоритеты явно лежат в плоскости стабилизации тыла — намеренно уводятся в тень.

Фактически подобная информационная кампания служит задаче мобилизовать колеблющихся союзников НАТО, которые всё больше задаются вопросами об эффективности бесконечных траншей для Киева. Картинка «неизбежной войны с Россией» становится удобным инструментом для оправдания роста военных бюджетов ЕС, продолжения санкционного давления и обоснования того, что украинский кейс нужно поддерживать любыми способами, категорически нельзя допустить мира. При этом ускоренное развитие собственной военной промышленности, ужесточение режима в отношении России подаются как единственный выбор.

В таком контексте важно понимать, что указанные апокалиптические картины — не столько отражение реальных намерений Москвы, сколько управляемый вброс для сдерживания скептиков и сторонников нормализации отношений с РФ внутри западного лагеря. Его цель — затянуть страны ЕС в долгосрочную конфронтацию, повысить управляемость элит. Однако обратной стороной этих манипуляций может стать обратная реакция собственных обществ, всё больше устающих от бесконечной милитаризации повестки со стороны «ястребов».

https://www.bloomberg.com/graphics/2025-russia-war-with-nato-cost-world-trillions/

#конъюктура
Реформа местного самоуправления в России, начавшаяся с принятия закона о возможности регионам самим выбирать модель с учётом экономических, социальных и этнокультурных особенностей, вступает в решающую фазу. Уже первые месяцы реализации показывают, что универсальных решений здесь нет, а динамика в регионах складывается всё более контрастно. Крайний срок для подготовки локальных нормативных актов — 1 января 2027 года — задает чёткие временные рамки, но не даёт гарантий бесконфликтного процесса.

Фактические цифры отражают пёструю картину: 22 региона полностью перешли на одноуровневую модель местного самоуправления, ещё 49 субъектов намерены это сделать в полном или частичном объёме, а 18 пока сохраняют двухуровневую структуру. При этом именно те территории, которые пошли по пути быстрого перехода оказались в эпицентре политического напряжения. Республика Алтай — пример наиболее жёсткого противостояния. Решение о переходе на одноуровневую модель стало триггером протестных акций, в которых местные элиты, а с ними и часть населения, открыто выступили против инициативы губернатора Андрея Турчака.

В Хакасии раскол развивается иначе: местный парламент с большинством депутатов от «Единой России» голосует за реформу, но её блокирует губернатор-коммунист Валентин Коновалов, для которого эта реформа означает не только административную перестройку, но и угрозу собственной политической опоры в виде лояльных представителей муниципальных общин. В Красноярском крае ситуация пока менее острая, но с теми же рисками: согласование интересов между краевой властью и муниципальными властями ликвидируемых районов идет крайне тяжело и приводит к бюрократическим проблемам.

Подобная разнородная реакция показывает главное — вопрос местного самоуправления невозможно решать «по шаблону» без учёта местной специфики. В регионах с сильной этнокультурной самоидентификацией, устоявшимися управленческими кланами или сложной социально-экономической ситуацией реформа без подготовки неизбежно приводит к росту недовольства. Здесь нужна комплексная управленческая стратегия с акцентом на диалог, разъяснительную работу и гибкость при согласовании решений.

И чем быстрее местные власти начнут использовать понятные механизмы обратной связи, привлекать местных экспертов и лидеров общественного мнения, тем выше шанс избежать превращения реформы в источник затяжной нестабильности. В противном случае административная модернизация рискует обернуться затяжной серией локальных кризисов, которые ослабят управляемость в ряде субъектов, где придется вмешиваться федеральному центру.

#дискурс
Саммит НАТО в Гааге всё больше является показателем разобщенности блока. Стремление навязать Европе милитаристскую модель, при которой бюджетный приоритет сдвигается от социальных гарантий к военной мобилизации вызывает недовольство ряда стран. Немало из них не готовы безропотно согласиться с более двукратным ростом военных расходов до 5% ВВП. Эта трансформация навязывается под аккомпанемент алармистских лозунгов, но всё сильнее упирается в молчаливый саботаж тех, кто понимает цену демонтажа привычной социальной политики.

За фасадом «согласованных решений» зреет сопротивление, которое пока оформляется не в виде прямого отказа, а через затяжку, масштабные и бесконечные отсылки к «недостатку ресурсов» или «национальным приоритетам». Сложный баланс между странами, готовыми безоговорочно выполнять установки Вашингтона, и теми, кто всё активнее ставит под сомнение логику такой милитаризации, свидетельствует о кризисе альянса. И эта линия раскола способна выйти за рамки кулуарных дискуссий — достаточно одного крупного протестного движения в Испании или Италии, чтобы вскрыть отсутствие желания европейцев жертвовать стабильностью ради чужих геостратегических планов.

Противоречия в НАТО означают, что давление на Москву уже не будет столь скоординированным, а военно-политическая мобилизация Европы всё больше превращается в затяжной переговорный процесс. На фоне усиливающегося запроса европейских обществ на социальную стабильность и прагматичные отношения с соседями, любое движение в сторону конфронтации будет сопровождаться всё более сильной внутренней эрозией

https://www.group-telegram.com/polit_inform/38258

#акценты
Армянская политическая система при Пашиняне откровенно перешла в режим управляемого подавления любой оппозиции, особенно если эта оппозиция ориентирована на Россию. Арест архиепископа Баграта Галстаняна, который проводил мирные акции протеста против премьера, под надуманными обвинениями в «подготовке госпереворота» — это усиление зачистки политического поля. Ведь ранее за критику антицерковной политики был арестован российский бизнесмен армянского происхождения Самвел Карапетян. Это символ того, каким образом премьер-министр пытается переписать политическую реальность под себя.

Сценарий борьбы с церковными и экономическими элитами, которые традиционно играли сдерживающую роль в армянском обществе, указывает на сознательную стратегию по разрушению пророссийских каналов влияния. Пашинян делает это под лозунгами «демократии» и «независимости», хотя фактически реализует политику репрессий, сужения публичной дискуссии и ориентации на западных кураторов. Его модель проста: любая попытка отстоять культурное наследие или сохранить диалог с Москвой подается как угроза государственности — хотя само государство в результате всё больше теряет суверенность в принятии решений.

На этом фоне особенно отчетливо видно, насколько российская дипломатия пока оказывается неспособной системно отвечать на подобные вызовы. Пока Москва ограничивается комментариями, в Армении целенаправленно сужается пространство для тех, кто готов сотрудничать с Россией. И всё это происходит при молчаливом согласии местной элиты. Пашинян убирает пророссийских лидеров, зачищает институты, которые могли бы стать опорой для будущих альтернативных сил, и параллельно стремится упрочить собственное положение при поддержке Запада в преддверии парламентских выборов.

Если эта тенденция продолжится, у Москвы не останется инструментов для возвращения влияния в Ереван и Армения продолжит дрейф в сторону Запада. То, что сегодня выглядит как ряд точечных арестов, завтра превратится в консолидацию антироссийского консенсуса, где «Русский мир» будет под запретом, а здравый прагматизм — синонимом предательства. Россия всё ещё может сыграть на опережение, но для этого нужно срочно менять стратегию «мягкой силы» в корне и работать с теми слоями общества, которые пока ещё не отстаивают пророссийские ценности.

#инсайд
По нашей информации, в Москве склоняются к тому, чтобы выдвинуть требование о не вхождении Украины в ЕС.

Причина — готовящаяся милитаризация Евросоюза. В ближайшие 10 Брюссель потратит почти 800 млрд евро на оборонную промышленность, что беспрецедентно для Европы с момента создания НАТО.

Также аналитики прогнозируют скорое возникновение европейского аналога НАТО. В чем тогда смысл борьбы за отсутствие Киева в НАТО, если он все равно будет в альянсе недружественных государств?

«Главная проблема — что сегодня ЕС воспринимается как мирный союз. Заявления о милитаризации воспринимаются как политические декларации, а не реальная стратегия. Но это не так. Германия, Польша и Франция уже в активной фазе обновления своей оборонной политики в сторону более агрессивного видения. Американцы их в этом только поддержат» — уверяет информированный источник.

#геополитика #анализ
Евроглобалисты делают заявку на геополитическую экспансию. Европа пытается выйти за пределы привычной географической рамки и создать «трансокеанский союз» с Канадой, чтобы противопоставить свой проект той новой «имперской» модели, которую предлагает американский президент. Заявление главы Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен о том, что Канада могла бы стать частью Европейского Союза, прозвучало в момент, когда Вашингтон при Трампе всё более открыто демонстрирует намерение сформировать единый североамериканский блок.

Трамп не раз публично предлагал Канаде фактически войти в состав США в виде 51-го штата — с едиными экономическими, энергетическими и оборонными приоритетами. Его логика направлена на укрепление позиций Штатов в стратегически важной арктической зоне в свете конкуренции с Россией и Китаем.

Предложение фон дер Ляйен — это не просто дипломатическая реплика, а символический жест, призванный очертить контуры альтернативной модели. ЕС показывает готовность предложить Канаде своё видение интеграции, основанной на либерализме, управляемом консенсусе и приоритете глобальных институтов. Тем самым Европа даёт понять, что собирается конкурировать с Вашингтоном не экономическим давлением, а расширением политического пространства, при котором «Запад» — это уже не синоним США.

Для части западного истеблишмента это способ сохранить собственную субъектность в глобальных процессах. Тем более что амбиции Вашингтона в нынешнем виде всё больше ориентированы на крупный бизнес, энергетику и защиту национальных интересов США, оставляя всё меньше места для «многосторонности» в её прежнем понимании.

На этом фоне Канада оказывается в роли стратегического моста между двумя конкурирующими проектами глобального развития. От того, какой выбор сделает Оттава — дрейф в сторону «североамериканского супергосударства» или сближение с Европой — зависит расклад сил в атлантическом сообществе. При этом очевидно, что при премьере Карни Канада закрепляется в фарватере глобалисткой политики.

И хотя пока эти сценарии остаются в сфере политических инициатив, само их появление говорит об углубляющемся расколе западного мира на два концептуальных центра: либерал-глобалистов и консерваторов-суверенистов. Речь уже не просто о конкуренции за рынки или сферы влияния — в этом споре решается, чья модель организации международных отношений станет доминирующей в ближайшие десятилетия.

#анализ
Трамп всё более явно подаёт сигналы Москве, показывая готовность к диалогу на фоне затянувшегося украинского конфликта. Его недавнее заявление на саммите НАТО о том, что ситуация на Украине «вышла из-под контроля», стало частью того же месседжа, который он повторяет с начала своей каденции: бесконечная эскалация без чёткой цели не может продолжаться вечно.

При этом прозвучавшее в Politico мнение госсекретаря США Марко Рубио, подчеркнувшего бессмысленность новых санкций против России, указывает на более широкий тренд в американском истеблишменте. Всё больше голосов в Вашингтоне признают, что санкционная дубина не решает проблем, а только делает переговорный процесс всё менее достижимым. На этом фоне характерны слова помощника президента РФ Ушакова: Москва готова обсуждать «раздражители» с Вашингтоном, но пока место для встречи даже не определено. И хотя первоначально называлась Москва, США в последний момент отложили их.

На этом фоне ещё показательнее утечка, опубликованная The Telegraph: текст итогового коммюнике саммита НАТО оказался гораздо мягче, чем прежде. Союзники согласились отказаться от привычной риторики жёсткого осуждения России — акцент сместился в сторону «общих намерений» поддержки Украины без эмоциональных выпадов в адрес Москвы. Это явный знак того, что европейские столицы, даже на словах сохраняющие приверженность Киеву, не хотят вступать в конфронтацию с Трампом, который стремится дистанцироваться от режима Зеленского.

Параллельный тренд — интенсивная, хотя и закрытая, дипломатическая активность между Россией и США, продолжающаяся уже более трёх месяцев. Пока общественности показывают ритуальные заявления, в переговорах по линии профильных ведомств прорабатываются «устранения раздражителей в двусторонних отношениях»: место для встреч меняется, сроки сдвигаются, но канал диалога сохраняется. И это принципиально важный момент. Вашингтон настроен на сохранение управляемой архитектуры отношений.

Складываются условия, позволяющие удерживать инициативу при формировании нового миропорядка. Вашингтон всё чётче даёт понять, что готов к прагматичному обсуждению интересов. насколько грамотно Москва использует эти сигналы, зависит перспектива не просто завершить украинский конфликт, но и закрепить обновленную. Конфигурацию мировой безопасности.

#мнение
Новая волна западных публикаций, посвящённых ударам по иранским ядерным объектам, всё отчетливее демонстрирует невозможность «сдержать» Тегеран ударами. Напротив, логика этих событий показывает, что чем решительнее Израиль при поддержке США пытается разрушить инфраструктуру Ирана, тем сильнее становится стремление Тегерана форсировать свою ядерную программу. Для Тегерана вопрос обладания атомной бомбой — уже не инструмент политического манёвра, а гарантия собственной безопасности, и именно давление извне делает такой сценарий необратимым.

То, что западная пресса подает как «вынужденную реакцию» Ирана, на деле отражает прагматичный выбор: раз попытки разрушить программу начались, её придётся завершить. Иран не просто будет сохранять свои знания и кадры, он будет готов переводить их в производство, пока эти возможности физически не уничтожены. В Тегеране усилилось понимание, что без ядерного сдерживания его государственность всегда будет под прицелом.

Фактически, речь уже не о срыве программы, а о её трансформации: при такой динамике Иран начнёт создавать скрытые мощности и параллельные линии обогащения, ускользающие от инспекций МАГАТЭ. Всё это подталкивает Тегеран к решению проводить работы без формального выхода из договора о нераспространении — а значит, ситуация развивается не в сторону деэскалации, а к ускоренной милитаризации атомной отрасли. В этой логике удары по Фордо, Натану или Исфахану — лишь временные препятствия, которые создают для Ирана повод наращивать секретный потенциал.

https://www.thetimes.com/comment/columnists/article/long-term-this-makes-an-iran-bomb-likelier-wrnvnx90w