В Еврейском музее и центре толерантности открылась выставка «Танец ХХ века. Матисс, Малевич, Дягилев, Кандинский и другие».
🥀Эта выставка не рассказывает о танце — она говорит им. В десяти залах разворачивается история века, увиденная глазами художников, хореографов, зрителей. Здесь нет границы между живописью и движением, графикой и жестом. Всё — единый поток.
🩰Каждый экспонат словно продолжает хореографию: мазки вибрируют, линии тянутся, будто пытаются зафиксировать ускользающий жест. Архивные съёмки, рисунки, эскизы и живопись складываются в общее дыхание, будто танец продолжается уже не в теле, а в образе.
🌹От залу к залу становится ясно: танец — это зеркало времени. Он впитывает страхи, свободы, поиски и прорывы. Он говорит то, что невозможно выразить словами, но можно почувствовать каждой клеткой.Экспозиция — живое переживание, в котором каждое движение-незавершённая мысль, всё ещё звучащая внутри нас.
Вернисаж посетила наш редактор Анастасия Рудницкая ❤️ Билеты #acme_events
В Еврейском музее и центре толерантности открылась выставка «Танец ХХ века. Матисс, Малевич, Дягилев, Кандинский и другие».
🥀Эта выставка не рассказывает о танце — она говорит им. В десяти залах разворачивается история века, увиденная глазами художников, хореографов, зрителей. Здесь нет границы между живописью и движением, графикой и жестом. Всё — единый поток.
🩰Каждый экспонат словно продолжает хореографию: мазки вибрируют, линии тянутся, будто пытаются зафиксировать ускользающий жест. Архивные съёмки, рисунки, эскизы и живопись складываются в общее дыхание, будто танец продолжается уже не в теле, а в образе.
🌹От залу к залу становится ясно: танец — это зеркало времени. Он впитывает страхи, свободы, поиски и прорывы. Он говорит то, что невозможно выразить словами, но можно почувствовать каждой клеткой.Экспозиция — живое переживание, в котором каждое движение-незавершённая мысль, всё ещё звучащая внутри нас.
Вернисаж посетила наш редактор Анастасия Рудницкая ❤️ Билеты #acme_events
In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion.
from us
