Это в широком смысле родитель+ребенок, которому нужно лечение. К таким «пациентам» нужен особый подход и качественная эмоциональная работа от врачей медсестер.
Под «работой» подразумевается процесс управления эмоциями — своими и чужими. Это требует усилий и навыков, но в большинстве случаев эмоциональная работа не регламентирована, невидима и может приводить к выгоранию врачей. В тоже время взаимодействие с родными и близким маленького пациента играет важную роль в выстраивании доверительных отношений с его близкими.
Наши коллеги из Института междисциплинарных медицинских исследований (ИММИ) и факультета антропологии Европейского университета в Петербурге с помощью качественных методов исследуют поле медицинской помощи новорожденным. Они рассказали про особенности работы с «расширенным пациентом» и методы «эмоциональной работы».
Реанимацию новорожденных исследователи называют «экстремально медикализированным полем»: пациенты, как правило, находятся в критическом состоянии, зависят от медицинского оборудования и профессиональной помощи. Медики помимо ребенка взаимодействуют с его родителями и другими родственниками – то есть с «расширенным пациентом». В этой ситуации близкие оказываются центральными объектами не медицинской помощи, а именно эмоциональной работы. И все участники взаимодействия при этом уязвимы. Как с этим быть? Рассказали наши коллеги в материале по ссылке.
Это в широком смысле родитель+ребенок, которому нужно лечение. К таким «пациентам» нужен особый подход и качественная эмоциональная работа от врачей медсестер.
Под «работой» подразумевается процесс управления эмоциями — своими и чужими. Это требует усилий и навыков, но в большинстве случаев эмоциональная работа не регламентирована, невидима и может приводить к выгоранию врачей. В тоже время взаимодействие с родными и близким маленького пациента играет важную роль в выстраивании доверительных отношений с его близкими.
Наши коллеги из Института междисциплинарных медицинских исследований (ИММИ) и факультета антропологии Европейского университета в Петербурге с помощью качественных методов исследуют поле медицинской помощи новорожденным. Они рассказали про особенности работы с «расширенным пациентом» и методы «эмоциональной работы».
Реанимацию новорожденных исследователи называют «экстремально медикализированным полем»: пациенты, как правило, находятся в критическом состоянии, зависят от медицинского оборудования и профессиональной помощи. Медики помимо ребенка взаимодействуют с его родителями и другими родственниками – то есть с «расширенным пациентом». В этой ситуации близкие оказываются центральными объектами не медицинской помощи, а именно эмоциональной работы. И все участники взаимодействия при этом уязвимы. Как с этим быть? Рассказали наши коллеги в материале по ссылке.
BY Фонд AdVita
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted.
from us
