Бедный Рюрик

Будет ли смута? Этот вопрос (и отрицательный на него ответ) звучит из уст Патриарха. Почему вдруг он вообще об этом заговорил? Страхи иногда озвучиваются публично, но вроде нет повода. Или есть?

Когда Патриарх говорит о консолидации элит и народа, он забывает сказать, что консолидация возможна только вокруг какой-то объединяющей фигуры или идеи.

Идеи точно нет. Власть не сформулировала проект будущего. Вокруг фигуры (она всего одна) единение достигается только страхом, который силовики сеят среди «элит». Но эта консолидация - ширма, за ней нет идеи. Это мираж.

Важнее другой вопрос. А кому собственно объединяться? В России нет гражданского общества. Три года власти с помощью силовых структур уничтожали саму способность общественного единения внутри страны. Им удалось это сделать: например, война не стала для этого атомизированоого социума национальной катастрофой, трагедией, болью.

Война - для большей части страны - какое-то далекое действо, за участие в котором платят, награждают, именуют улицы (посмертно, как правило). И всё.

Война никого не объединили и не разъединила, потому что нет субъекта единения - нет общественного сознания. Общество разрушено и атомизировано, запугано, разъединено.

Когда Пригожин двинулся маршем на Москву, всем стало понятно, что защищать Кремль никто не выйдет. Какая была тогда возможна консолидация? Кого с кем? Репрессивный аппарат уничтожил способность людей думать, дискутировать, обсуждать, спорить. Россия сегодня вернулась в зиму 1952 года. Скоро - смена элит. Кого на кого? Не важно.

Диагноз российского общества сегодня - ПТСР. Но травма - не приговор. Шансы на выздоровление есть. Выиграет тот, кто начнёт лечить. И первым скажет правду: война - страшное преступление, повлекшее за собой разрушение как соседней страны, так и своей.

Ну а смута (возвращаясь к словам Патриарха) - впереди, она неизбежна. Нас ждёт внутриэлитная битва: питерские против московских, одни чекисты против других. Народ эту битву может и не заметить. Народ безмолвствует.

www.group-telegram.com/us/akalitin.com/1098

7.0K viewsFeb 25 at 11:06

Будет ли смута? Этот вопрос (и отрицательный на него ответ) звучит из уст Патриарха. Почему вдруг он вообще об этом заговорил? Страхи иногда озвучиваются публично, но вроде нет повода. Или есть?

Когда Патриарх говорит о консолидации элит и народа, он забывает сказать, что консолидация возможна только вокруг какой-то объединяющей фигуры или идеи.

Идеи точно нет. Власть не сформулировала проект будущего. Вокруг фигуры (она всего одна) единение достигается только страхом, который силовики сеят среди «элит». Но эта консолидация - ширма, за ней нет идеи. Это мираж.

Важнее другой вопрос. А кому собственно объединяться? В России нет гражданского общества. Три года власти с помощью силовых структур уничтожали саму способность общественного единения внутри страны. Им удалось это сделать: например, война не стала для этого атомизированоого социума национальной катастрофой, трагедией, болью.

Война - для большей части страны - какое-то далекое действо, за участие в котором платят, награждают, именуют улицы (посмертно, как правило). И всё.

Война никого не объединили и не разъединила, потому что нет субъекта единения - нет общественного сознания. Общество разрушено и атомизировано, запугано, разъединено.

Когда Пригожин двинулся маршем на Москву, всем стало понятно, что защищать Кремль никто не выйдет. Какая была тогда возможна консолидация? Кого с кем? Репрессивный аппарат уничтожил способность людей думать, дискутировать, обсуждать, спорить. Россия сегодня вернулась в зиму 1952 года. Скоро - смена элит. Кого на кого? Не важно.

Диагноз российского общества сегодня - ПТСР. Но травма - не приговор. Шансы на выздоровление есть. Выиграет тот, кто начнёт лечить. И первым скажет правду: война - страшное преступление, повлекшее за собой разрушение как соседней страны, так и своей.

Ну а смута (возвращаясь к словам Патриарха) - впереди, она неизбежна. Нас ждёт внутриэлитная битва: питерские против московских, одни чекисты против других. Народ эту битву может и не заметить. Народ безмолвствует.

BY Бедный Рюрик