Warning: mkdir(): No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 37
Warning: file_put_contents(aCache/aDaily/post/alisa_fedoseeva/--): Failed to open stream: No such file or directory in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 день собак в кроссовках | Telegram Webview: alisa_fedoseeva/289 -
Но в одежде мы голые, только серебряные кольца торчат из ноздрей, копят и отражают сопли и слезы; вести поступают через кратеры в зрачках, которые в детстве очень хотелось потрогать, выдавить, а потом выросла — и они посветлели, ты узнала, что значит возрождение и как ценна смерть и магия, выучила определения слов «симулякр» и «хронотоп», но все равно так и не поняла, как еще не ослепла от потуг вглядеться в темноту текста.
~~~
Это очень смешно: мы все мечтаем быть космонавт:ками, врач:инями, расхитител:ьницами гробниц, содержанками, хорошими людьми, а потом пишем диссертации. Возможно, настоящую жизнь придумали создатели ситкомов, а мы по классике жанра дружно посмеялись над абсурдностью, языковыми барьерами, белой ложью, а все это нужно было, чтобы когда ты снимаешь колготки, прийдя домой, на тебя кто-то смотрел, кто-то говорил.
Я очень хотела, чтобы на меня смотрели: выйти замуж, родить детей, быть телевизором, быть настоящей женщиной, научиться готовить. Я смотрела на воду из телефонных обоев, там меня никто, конечно же, не ждал; когда было слишком много уведомлений, пришлось сменить обои.
А мир все пульсировал, не давал мне вписаться в него; ну и похуй, ну и поебать — я люблю какао, ветер в ногах, снег в глазах, маму (поэтому наору на нее, как настоящий подросток), жизнь, даже когда там совсем нет прикола, — только есть нюанс.
Это простая мысль, которую не нужно усложнять поэтическими формулами: я люблю всех, а значит не люблю никого, не люблю себя, даже когда я очень смешная и искренняя. Я не люблю тебя, потому что мы друг друга не знаем
~~~ (интерлюдия для)
Мне снится настоящая жизнь: мы лежим и не говорим о Камю, Ницше, Прусте, Толстом, Витгенштейне, в мире вообще не существует слов, предложений, абзацев, членений речи. В этом мире мы наконец-то услышали друг друга, мы камни, как в моем любимом фильме: я тянусь, а ты не уворачиваешься, не двигаешься, это почти родство, почти слышно, как мы выходим из пещеры, тени гуляют по оврагу; если ты меня забудешь, я не напомню, потому что боюсь как огня тишины и точек, поэтому пишу стихи — там это, как бы, необязательно (хотя даже вода может подгореть. Ты глядел на свое отражение, в костюме супергероя было проще прожечь дыру на иконке с моим именем, которого ты не назвал)
В параллельной Вселенной мы, конечно же, слушаем Нойза и Стрыкало, ходим в церковь и удаляем дейтинговые приложения.
Но в одежде мы голые, только серебряные кольца торчат из ноздрей, копят и отражают сопли и слезы; вести поступают через кратеры в зрачках, которые в детстве очень хотелось потрогать, выдавить, а потом выросла — и они посветлели, ты узнала, что значит возрождение и как ценна смерть и магия, выучила определения слов «симулякр» и «хронотоп», но все равно так и не поняла, как еще не ослепла от потуг вглядеться в темноту текста.
~~~
Это очень смешно: мы все мечтаем быть космонавт:ками, врач:инями, расхитител:ьницами гробниц, содержанками, хорошими людьми, а потом пишем диссертации. Возможно, настоящую жизнь придумали создатели ситкомов, а мы по классике жанра дружно посмеялись над абсурдностью, языковыми барьерами, белой ложью, а все это нужно было, чтобы когда ты снимаешь колготки, прийдя домой, на тебя кто-то смотрел, кто-то говорил.
Я очень хотела, чтобы на меня смотрели: выйти замуж, родить детей, быть телевизором, быть настоящей женщиной, научиться готовить. Я смотрела на воду из телефонных обоев, там меня никто, конечно же, не ждал; когда было слишком много уведомлений, пришлось сменить обои.
А мир все пульсировал, не давал мне вписаться в него; ну и похуй, ну и поебать — я люблю какао, ветер в ногах, снег в глазах, маму (поэтому наору на нее, как настоящий подросток), жизнь, даже когда там совсем нет прикола, — только есть нюанс.
Это простая мысль, которую не нужно усложнять поэтическими формулами: я люблю всех, а значит не люблю никого, не люблю себя, даже когда я очень смешная и искренняя. Я не люблю тебя, потому что мы друг друга не знаем
~~~ (интерлюдия для)
Мне снится настоящая жизнь: мы лежим и не говорим о Камю, Ницше, Прусте, Толстом, Витгенштейне, в мире вообще не существует слов, предложений, абзацев, членений речи. В этом мире мы наконец-то услышали друг друга, мы камни, как в моем любимом фильме: я тянусь, а ты не уворачиваешься, не двигаешься, это почти родство, почти слышно, как мы выходим из пещеры, тени гуляют по оврагу; если ты меня забудешь, я не напомню, потому что боюсь как огня тишины и точек, поэтому пишу стихи — там это, как бы, необязательно (хотя даже вода может подгореть. Ты глядел на свое отражение, в костюме супергероя было проще прожечь дыру на иконке с моим именем, которого ты не назвал)
В параллельной Вселенной мы, конечно же, слушаем Нойза и Стрыкало, ходим в церковь и удаляем дейтинговые приложения.
но я здесь
и прости я не нормис
#стишки
BY день собак в кроссовках
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children.
from us
