Резиденты АСПИР в Сысерти провели заключительную встречу с читателями
Марина Марьяшина рассказала об учебе в Литинституте. Тимофей Николайцев представил книгу «Устами младенца», над которой он работает в резиденции. Дина Артёмкина подарила библиотеке свои книги «Софья Ковалевская. Принцесса математики» и «Мари Кюри. В поисках радиоактивности». А Мария Лоханина рассказала, как мечты о театре привели ее в литературу.
— Не зная, что делать после школы, я поступила в первый попавшийся вуз, но была там очень несчастна, — поделилась Виктория Чикарнеева. — Однажды я поняла, что хочу писать, и дерзко отправила свою работу на конкурс «Дебют». И вот мне звонит Ольга Славникова: «Виктория, куда вы пропали, вы же в финале!». Так меня занесло в литературу…
У Розы Поланской все вышло наоборот: — Я подавала заявки на разные конкурсы, но нигде не проходила. Думала, что это знак — не судьба мне попасть в литературу. Но критик Иван Родионов меня встряхнул, сказав, что надо ставить цель и идти к ней сквозь все неудачи.
Резиденты АСПИР в Сысерти провели заключительную встречу с читателями
Марина Марьяшина рассказала об учебе в Литинституте. Тимофей Николайцев представил книгу «Устами младенца», над которой он работает в резиденции. Дина Артёмкина подарила библиотеке свои книги «Софья Ковалевская. Принцесса математики» и «Мари Кюри. В поисках радиоактивности». А Мария Лоханина рассказала, как мечты о театре привели ее в литературу.
— Не зная, что делать после школы, я поступила в первый попавшийся вуз, но была там очень несчастна, — поделилась Виктория Чикарнеева. — Однажды я поняла, что хочу писать, и дерзко отправила свою работу на конкурс «Дебют». И вот мне звонит Ольга Славникова: «Виктория, куда вы пропали, вы же в финале!». Так меня занесло в литературу…
У Розы Поланской все вышло наоборот: — Я подавала заявки на разные конкурсы, но нигде не проходила. Думала, что это знак — не судьба мне попасть в литературу. Но критик Иван Родионов меня встряхнул, сказав, что надо ставить цель и идти к ней сквозь все неудачи.
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from us
