Forwarded from Записки сумасшедшего коллекционера
У Алексея Бевзы в рамках его сегодняшней лекции возник вопрос о существовании авангарда до авангарда. Им было найдено много интересных примеров среди иллюминированных рукописей и иконописи. А я входе попыток найти что-то полезное по этой теме, совершенно случайно обнаружил удивительное сходство (на мой взгляд) между иературами Шварцмана и иллюстрациями в евангельских книгах кельтских монахов 9 века.
Миниатюра из рукописного Евангелия XII века, созданного вероятно, в монастыре Санто-Доминго-де-Силос в Испании. Это изображение представляет собой прямоугольную рамку, окрашенную в простой жёлтый цвет, с несколькими тонкими чёрными линиями, расширяющимися от краёв. Оно появляется в рукописи сразу после стиха из Откровения 8:1, где седьмая печать Бога была сломана и «наступило молчание на всём небе».
𝖇𝖊𝖛𝖟𝖎𝖆𝖓𝖘𝖙𝖛𝖔
Миниатюра из рукописного Евангелия XII века, созданного вероятно, в монастыре Санто-Доминго-де-Силос в Испании. Это изображение представляет собой прямоугольную рамку, окрашенную в простой жёлтый цвет, с несколькими тонкими чёрными линиями, расширяющимися…
«Супрематическая живопись»
Казимир Малевич
1918 г.
Казимир Малевич
1918 г.
Forwarded from Film mortellement beau
«Сверхсветлой тьмой» Дионисий Ареопагит называет свет, который светлее света. Апофатичность света в том, что идет он из божественной тьмы.
На иконе Преображения Господь окружен ореолом света, но самый близкий к Богу круг — круг темноты.
На иконе Преображения Господь окружен ореолом света, но самый близкий к Богу круг — круг темноты.
Forwarded from 𝖇𝖊𝖛𝖟𝖎𝖆𝖓𝖘𝖙𝖛𝖔
«Всякое творчество, будь то природы, или художника, или вообще любого творческого человека, есть вопрос конструирования способа преодолеть наш бесконечный прогресс».
«О новых системах в живописи», Казимир Малевич
1919 г.
«О новых системах в живописи», Казимир Малевич
1919 г.
Forwarded from 𝖇𝖊𝖛𝖟𝖎𝖆𝖓𝖘𝖙𝖛𝖔
«Смерть человека одновременно на аэроплане и железной дороге»
Казимир Северинович Малевич
1913 г.
Казимир Северинович Малевич
1913 г.
«Все проявления этой современной цивилизации были нам омерзительны — сами её устои, её логика, её язык. И тогда возмущение приняло такие формы, в которых гротескное и абсурдное взяло верх над эстетическими ценностями».
Тристан Тцара
Тристан Тцара