Американский журналист Кир Харди Бреннан-Симмонс, представитель NBC News, на прямой линии с Владимиром Путиным задал следующий вопрос, сказав, что он касается избранного президента Трампа: 

— Господин Президент, вы не смогли достичь целей специальной военной операции. Большое количество россиян погибли, включая генерала, на которого было совершено покушение здесь, в Москве, на этой неделе. И глава Сирии, которому вы оказывали поддержку, был отстранен от власти. Господин Президент, когда вы встретитесь с президентом Трампом, вы будете более слабым лидером. Как вы собираетесь поступить, что вы сможете предложить в качестве компромисса?

Перед нами типичный эпизод глобальной информационной войны, в которой участвует тем или иным образом каждый из нас. 

Обратите внимание на формулировки. Ответ Путина для журналиста из США не играет никакой роли, не имеет значения. Значение имеет исключительно сам вопрос. Все посылы Кира Симмонса должны услышать не только граждане «золотого миллиарда», но и мы с вами. Особенно мы: «ваш лидер слаб, вы проигрываете, вы умираете на фронте и в тылу ни за что, на каких условиях предпочитаете сдаться, пока есть возможность эти условия выбирать?» 

При этом в перечислении мистер Симмонс не солгал даже словом. СВО продолжается, цели пока не достигнуты. Большое количество россиян погибло, включая генерала Кириллова (тут мы учитываем, что для нас «большое количество» погибших от рук украинских наци — любое, отличное от нуля). Асад отстранен от власти, это действительно так. И? 

Как из всего этого следует, что Путин на встрече с Трампом будет «более слабым лидером»? Никак. Это, что называется, «хотелки». Попытка «нагнуть» лидера великой державы в прямом эфире. На кого-то, должно быть, такое производит впечатление. Но не на наше общество. 

Именно поэтому журналистам недружественных стран дают задавать их вопросы. Не будем сейчас говорить о какой-то свободе слова. Война, простите, обычную журналистику отменяет. 

Путин показывает согражданам: это враг, его логические построения — прах. Ложь. Американец выбирает удобные факты, а неудобные опускает. Мы прекрасно видим эти манипуляции. Брань на вороту не виснет, пустыми словами реальность не поменять.

Представим, что наш журналист задает аналогичный вопрос Трампу (Байдена щажу): 

— Господин президент, вы собираетесь возглавить страну, половина которой вас ненавидит, в которой вас пытались посадить и убить; страну слабую (вы ведь сами говорите, что её надо делать великой снова), разобщенную, находящуюся на грани гражданской войны. Будучи лидером, который пребывает в настолько шатком положении, что вы собираетесь предложить Путину, чтобы он не повесил на вас Украину и украинцев дополнительным грузом и перестал с такой скоростью истощать ваши финансовые и военные запасы, перестал выставлять на посмешище вашу хваленую военную технику?

Нашему журналисту, конечно, такой вопрос задать не позволят. Особенно перед американским обществом. Потому что многие сторонники, не противники, Трампа с такой постановкой вопроса будут согласны. 

Поэтому, несмотря на все сложности, в той самой информационной войне мы бы с вами находились в том положении, в котором наши бойцы находятся на фронте. В постоянном, быть может, не очень быстром, однако же наступлении. 

Если бы не. 

Если бы не наше собственное информационное пространство. Наши собственные, типа, информационные воЕны.

Но об этом чуть позже.

«Обязать всех без исключения граждан, проживающих на территории СССР и имеющих у себя радиоприемники (ламповые, детекторные и радиолы) в пятидневный срок сдать их органам Наркомата связи по месту жительства».

Это постановление Совнаркома СССР вышло уже через три дня после начала войны — двадцать пятого июня тысяча девятьсот сорок первого года. 

Чураюсь любых дискуссий «красные-белые». Не понимаю, откуда они вообще возникают у бывших советских (или российских) граждан, которые и о тех, и о других (красных и белых) читали только в учебниках.  

Не в этом дело. Вот вам реакция Советского правительства на начало войны. Изъять у рабочего класса, опоры и надежды, радио. Доверие прям так и прет. 

Но смотришь на результат — знамя над рейхстагом. Думаешь: может, это было правильно? 

Слушаешь вопрос американского журналиста Путину. Понимаешь, что всё это давным-давно слышал.

Вот американец говорит, что наш президент не достиг целей СВО. Где мы это слышали? 

Ах, вот где. Патриот-депутат ГД Константин Затулин заявил летом 2023 года: «Мы не добились ни одной поставленной в ходе СВО цели». 

А-ха-ха. Есть знаменитая русская поговорка: долбодятлу полработы не показывают. 

Ладно, это же Затулин. Его сам Жириновский называл… (поиск в интернете). Будем всё-таки вежливыми. 

О потерях. Сейчас это военная тайна. Для всех. Но не для наших военблогеров. Они говорят, что потери большие. А иногда — огромные. Иногда даже называют цифры. Мне интересно, откуда они их берут. 

Но, понимаете, люди им верят. Они — не американский журналист. Они — свои, правдивые, честные. Они же там, на передке, в цифре, в порохе. Ну, не воюют, это так. Но они же во всем этом участвуют! Возят, передают, они в курсе!

Да? Ну-ну.

Американец задал вопрос — одна минута. Наши говорящие головы проводят в жизнь ровно те же посылы километрами, 24/7. И они при всём при этом для нашего общества, типа, «свои». 

Американец хохочет, эти пишут: «сердце кровью обливается, но мы проигрываем!! Проигрываем!!» 

А есть у нас прибор по измерению «обливания сердца кровью», кроме тонометра? Это, извините, печаль, или скрытое злорадство? 

Зачем нам знать о ваших эмоциях? Вы проводите в жизнь ровно те установки, которые проводит Запад: проиграли, слили, упустили, никто ничего не может; руки растут из штанин, противно.   

Вы в каком окопе? Когда хотите влезть в мозги ваших читателей и внушить им мысль о том, что кругом предатели? 

Вот, посмотрите на нашего американца. Что вы услышали нового? Того, что вам не сообщали военкоры, военблогеры и наши эксперты? Проиграли, профукали, прогадили все полимеры. 

При этом мы наступаем более года! Года!!! 

Да, к нам пришли в Курскую область. Мы понимаем, почему. Извините, пришли именно для того, чтобы наши военкоры вопили раненым кашалотом-педерастом: оуаоу!! 

Именно поэтому. Но! Украинцы имеют уже меньше 50% того, что захватили. «Пятерочка» дорого им обходится. 

Наша власть считает вас взрослыми людьми. Наша власть считает, что цензура не нужна. Наша власть считает, что вы сами всё понимаете. Что деньги для вас — не всё. 

Стешин, Сладков, Сапоньков. Etc.

Наша власть, увы, ошибается. 

ТЕХНИЧЕСКОЕ


На этой неделе вы меня изрядно удивили, дорогие мои. 

Видите ли, я не слежу за статистикой. За цифрами. 

Нашему каналу чуть больше года. Нашему — потому что я до сих пор надеюсь, что муж сюда тоже будет писать. Но, видите ли, он зарабатывает текстами деньги. На которые мы с ним и живем. 

Поэтому до сих пор это, скорее, мой личный канал. 

Так вот, каналу год. Не так и мало. Однако я ничего в телеграме до сих пор не понимаю. Старую собаку новым трюкам выучить сложно.

Сначала подумала — какой-то технический сбой. Потом решила, что недруги подгоняют мне ботов, чтобы Дуров меня забанил. 

Всё оказалось проще. Наш канал рекомендовал к прочтению Ростислав Ищенко. 

Что могу сказать? 

Во-первых, спасибо Ростиславу. Тронута. В сети такое не часто увидишь. Ты тут постоянно готов к… не знаю, к прениям. Тёплые слова здесь тебе не говорят. 

Во-вторых, мы с Ростиславом не знакомы (разве что виртуально), у нас нет никаких общих начальников, я не платила никому за рекламу. 

В-третьих, Ростиславу Владимировичу могу только позавидовать. Его читатели следуют его советам. У меня количество подписчиков увеличилось в два раза за два дня. Ошеломлена. Впервые за время моей сетевой жизни. 

Тут надо подвести черту. 

Если кто-то чего-то не знает. 

Я благодарна Ростиславу Владимировичу за теплые слова. 

Но. 

Я не зарабатываю своими текстами сейчас ни копейки. Раньше публиковалась в прессе, но сейчас — нет, и пока не планирую возвращаться. Меня кормит муж, я иждивенка. Наш канал — моё хобби. Верите или нет, ваше право.  

Самое смешное, что я читаю в комментариях: «отписываюсь!»  Типа, я должна рыдать. Меня покинул имярек!! Господи, как это жалко выглядит. Не пишите мне такое. Просто отпишитесь. 

Уважаю своих читателей. Уважаю почтенные жанры, такие, как «срач». Любой. 

«Хохлосрач». «Фотосрач (кэнон-никон срач). «Москвосрач» (понаехи vs. местные).

Но если вы хотите оскорблять друг друга у меня в комментариях, господа, подбирайте соответствующие слова, выражения, расширяйте свой лексический объем. Пополняйте вокабуляр.  Иначе банить буду нещадно.

Особенно касается это охранителей. Блюдите себя. «Сука» и «гнойный пидарас» в адрес оппонентов — это не ваш уровень. Перестаньте. 

Отдельно. Я никогда никого не пущу в свой канал. Администраторами, кем угодно. Не надейтесь. Мне гораздо проще закрыть комментарии. Или канал вообще. 

Повторю. Это моё хобби. Я от него никак не завишу. Что хочу, то и сделаю. Самое простое — просто брошу. Если не смогу нормально заходить в комментарии. Без брезгливого отношения, без ощущения, что заходишь в помойку. 

Уясните, пожалуйста. 

Очередная беда — обстрел города Рыльска Курской области. Среди мирных жителей есть погибшие, пострадавшие. Повреждены гражданские объекты. 

И что мы вновь наблюдаем? Поток привычного вранья. Которое вынужден опровергать лично губернатор. Ему ведь заняться больше в эти минуты нечем, правда? 

Господин Грубник (тг-канал «ПриZрак Новороссии») размещает информацию от тг-канала «Тройка»: «Несколько ракет точечно поразили детскую больницу Рыльска, нет слов чтобы описать, что видели парни кто там на эвакуации…»

Этот фейк висит у Грубника более шести часов, после чего г-н Грубник сухо пишет: «Информация не подтвердилась». 

Даже простого извинения нет. А что такого? Мы нагнетали и будем нагнетать, врали вам и продолжим врать. Кушайте, не обляпайтесь. 

На людей чихать. Нет даже мысли о том, что простые слова могут нанести физический вред. Убить. 

Допустим, молодая семья живет в Рыльске. А дедушка с бабушкой — в Норильске. Дедушка с бабушкой знают, что их внук заболел, лежит в больнице. Тут дедушка читает у правдоруба Грубника такую важную для себя информацию. Бабушке рассказать не успел, а уже на полу с сердечным приступом. Скажете, такого быть не может?

Как вы реагируете, если в городе, в котором происходит катастрофа, живут ваши близкие, а вы живете в другом месте? Все мы, разумеется, взрослые люди, знаем о статистике, теории вероятностей. Но первое, что люди делают — хватают телефон. 

Казалось бы. Новый губернатор Курской области самым подробным образом доносит до нас всё, что происходит. Постоянно. Но — нет. Власти ведь скрывают, да?

Хотя у нас, вроде, сажают за фейки, за дискредитацию армии, само понятия «фактчекинга» вообще вымыло даже из серьезной прессы. Лепи, что в голову взбредет. Можешь сослаться на «источники», а можешь вообще ни на что не ссылаться. Потом текст отредактируешь, да и всё. Или скажешь: «информация не подтвердилась». Финита, сделал дело — гуляй смело.

Более всего печалит, что пользователям тоже плевать. Ну, размещает человек фейки, не проверяет информацию, порет чушь постоянно. Зато как бодрит! 

Вот человек сообщил, что Крымский мост построен быть не может. Проходит время, мост построен. Какие выводы? А такие: будем этому человеку верить безоглядно, у него такие дивные прогнозы, всегда интересно послушать. 

Впору в детских садах информационную гигиену как отдельный предмет давать. 

«Я рассказала вам, дети, как взрослые дяди и тети лгут вам в сети, а теперь давайте их вылепим. Взяли пластилин. Коричневый, конечно, Машенька». 

Теперь атака БПЛА в Казани. 

Что мы слышим от нашего банно-военного эксперта? Украинцы, оказывается, тупые. Криворукие. Не учли наличия высотных зданий в Казани, верили своей пропаганде. Хотели, само собой, поразить военные объекты, но случайно массово ударили по мирным гражданам. Прикиньте, человек де-факто так и пишет, на голубом глазу.

Представляете? Оказывается, милые украинцы никогда в жизни не бьют по мирным гражданам. Просто ошибаются очень часто. 

Убили в прошлом году 30 декабря мирных граждан в Белгороде, а потом написали «С Новым годом!» В смысле, извините, ошиблись, с Новым годом вас, братья, не держите зла!

Так происходящее Юрий Подоляка и описывает практически. Несколько постов накатал. Правда, там пятиэтажка в его версии никак не ложится, но он скажет, что пятиэтажка пострадала из-за сбитого дрона. 

Иначе быть не может. В Рыльске украинцы ошиблись. Десятилетие ошибаются в Донецке. Так пойдет, скоро от Подоляки о кондиционерах услышим, о том, как сами себя…

Совсем человек не палится. Пишет (цитата точная): «Те, кто составлял программу полета не учел нахождения на пути следования БПЛА высотного здания. А потому и получило 37-этажное здание сразу два «подарка» в субботнее утро». 

Кто может написать о «подарках» по этому поводу? Даже в кавычках? Не знаю, сами решайте. 

А я полагаю, господин Подоляка слишком много работает. Пора ему на курорт. В Одессу, к примеру. Или в Карпаты. 

P. S. Люди готовились к Новому году, покупали подарки. Может, ставили елку. Нам вот вчера привезли. Но небратья нас всех очень любят. 

Нет сомнений: били конкретно по мирным гражданам. И в Рыльске, и в Казани. Всеми силами будут портить нам праздники. Добиваются, чтобы не было первого тоста, чтобы первую пили молча, не чокаясь. 

Как будто мы со второго мая 2014-го не поняли, с кем имеем дело. Нет, мы поняли ещё тогда. Отдельный привет по этому поводу всей украинской интеллигенции. Они тоже должны понимать, почему. Мы о вас помним, мы вас не забудем.  

Литература, литература.

Литература отображает жизнь. Угу.

Но вот жизнь нагло похищает сюжет у литературы. Это же «Отчаяние» Владимира Набокова в чистом виде. Роману ровно 90 лет в этом году.

Надо же.

Светлана Пикта пишет о партии поражения. Кто состоит в этой выдуманной партии? Имена, фамилии? Конкретно. 

Читаю многих. От z-поэтов до лоялистов, от аполитичных дачных и кулинарных каналов до официальных каналов чиновников. Нигде, нигде не встречала ни каких-то надежд на Трампа, ни страстного стремления к переговорам. Если вынести за скобки Льва Шлосберга(иноагент), конечно.

О переговорах, о мире, о готовности к компромиссам в нашей стране говорят исключительно два человека: Путин В. В. и Лавров С. В. 

По мнению госпожи Пикты они и есть партия поражения? Так пусть скажет прямо. Она ж за правду. Эту, неприятную. Что такого? Оппозиция у нас не запрещена, хотя слово «сдохнет», само собой, лучше не использовать.

Постоянно об этом говорю. Хватит военблогерам уже мять булки. Люди вправе знать, кто за кого.  

Поэтому и у меня тоже есть мечта (I have a dream — на вражеском чернокожем). Пусть, наконец, распустят навсегда АХУЛИ — Ассоциацию Хуторского Унылого ЛИцемерия.

Никто не помешает нам отметить Новый год. 

Скоро, скоро. Пора, что называется, подбивать бабки. Жизнь у нас такая короткая, однако же неимоверно длинная.

2024 был во многом знаковым для нашей семьи. Знаки как раз и обозначу. 

1. Армия

Сорок лет (!) назад будущий муж отправился в ряды. На погонах у него было две буквы — СА. Советская Армия. На черных петлицах — пушки. Парадку потом видела в домашнем шкафу. «А он мужчина хоть куда, он служил в ПВО!» Нас в 1984-м ещё друг другу не представили, я тогда училась в девятом классе. Познакомились тремя годами позже. 

Все мужчины, которые меня окружали, служили в армии. Это было в порядке вещей. «Каждый из них был в армии родной, не отмазался никто, что у него там геморрой» (с) Мой дедушка ушел добровольцем в 1941, дошел до Будапешта. Мой двоюродный дедушка, деда Тима, участник разгрома Квантунской армии, полковник, ушел в отставку только в 2013, в 85 лет — по этому поводу напечатали статью в «Красной звезде».  Мой папа учился в Суворовском, провел в армии первую часть жизни. 

Нас в институте учили ветераны. Разведчики, пехота, был даже офицер НКВД с потрясающей фамилией Иванов. Преподавал историю КПСС. Мы думали, он — «ку-ку», когда он точно предсказывал год развала СССР. А он был семи пядей, всегда говорил только об экономике. 

Мой двоюродный брат воевал в Афганистане. 

Да я и сама была военнообязанной, принимала присягу, звание — старший сержант. Был военный билет. Всегда напоминала мужу, что старше его по званию (он — сержант). Он мне в ответ говорил, что всё зависит не от звания, а от должности. И, дескать, его звание получено в полях, а моё — в кабинетах. 

Кстати, о присяге. Это важно. Все мы после развала СССР не присягали снова, как это делали в отвалившихся республиках. Присяга для нас была и остается одна. Россия — в полной мере наследница Советского Союза. Стоит это помнить. 

О чем это? Наша армия — действительно наша, родная. Со всеми её огрехами, промахами, Это мы с вами и есть. Не стоит нас разделять. Пугать нас армией. «А вот они вернутся». И чего? Наши родные вернутся. Это вы, понаехавшие и не служившие — бойтесь. 

2. Цифровой мир

Тридцать пять лет назад я впервые села за компьютер. Тридцать пять лет! С ума сойти. Сразу вспоминаешь монолог Калягина из «Неоконченной пьесы»: мне тридцать пять лет! Лермонтов восемь лет как лежал в могиле! 

Обычно вспоминаю эту цитату с цифрой девять. Лермонтов погиб в двадцать шесть, поэтому, наверное. Девять лет лежал в могиле. Девять. 

Первый мой (не мой на самом деле) компьютер назывался ЕС-1840. У него не было жесткого диска. С жестким диском шел ЕС-1841. Тогда жесткий диск все называли «винчестером». А наш компьютер работал на двух гибких дискетах 5.25. На одной была система, на другую можно было скидывать набранные тексты. Или ставить в это гнездо игры. «Принц Персии», к примеру. 

Даже «Нортона» у нас не было ещё. Когда я включала компьютер, видела картинку из «Матрицы»: черный экран и мигающий курсор. Какие-то команды помню до сих пор. Вначале надо было набрать dir — директория, чтобы посмотреть, что лежит на диске. Больше не помню ничего. Так, какие-то обрывки: arj, copy, print. Великая — format. 

А через двадцать пять лет всякие сопляки называли меня «бабушкой», которой надо объяснять, что такое «файл», если это не прозрачная папочка. Натурально. 

Время бежит на скорость всегда.

3. Последнее лето детства

Фильму с этим названием в этом году исполнилось пятьдесят. Классика советского кинематографа. 

Но там речь шла о выпускниках. На деле 1974 год был последним годом детства моего. 

В Советском Союзе существовал привилегированный класс. Дети. Детство в Союзе было безмятежным. До школы. Чем старше ты становился, тем больше понимал, но детство — детство было идеальным. Это правда.

Никаких кодовых замков, никакого надзора. Полная свобода. Целый день на улице. Безопасность разлита в воздухе. Любой взрослый — друг. 

Об отдельных проявлениях мы не знали, нам не говорили. Потому что случаи настолько редкие не должны были смущать детей и портить им детство. 

Далее следует.  

Буквально днями писала о том, что скоро Юрий Подоляка будет говорить о взрывах кондиционеров и о «сами себя обстреляли». 

Вот и оно. Сами себя. С огромным удовольствием ссылаются на Подоляку иноагенты. Он же «русский военблогер». 

Не знаю, что произошло с самолетом. Полагаю, никто пока не знает. 

Зато знаю, что в нашем тоталитарном Мордоре с пробандеровцем и «русским военблогером» сделать ничего нельзя. Простите, тоталитаризм бессилен. 

Много вдруг стали писать о колл-центрах на Украине. Что с ними делать? Что делать с людьми, которые жгут банкоматы, запускают петарды, хулиганят в интересах наших врагов?

И тут, мне кажется, у нас постоянно смешивают понятия, упорно не отделяют мух от котлет. 

С одной стороны, всяко поливают жертв, которые повелись, которые отдали свои деньги. Дебилы, тупицы, «как можно быть такими идиотами», «шурупов, что ли, не хватает». Во-первых, такой подход обеляет преступников. Во-вторых (и это главное) он никак не помогает решению проблемы. 

На той стороне работают профессионалы, а мы с вами даже и не любители. У преступников есть скрипты, сценарии. Они их постоянно совершенствуют. Меняют оболочки. Звонят от имени любых служб. У нас уже забыли, что не так давно мы отвечали мошенникам «вечер в хату», а не спрашивали «чей Крым». 

Любой из нас может стать жертвой. Любой. Особенно — самые недоверчивые, считающие, что с ними такого никогда не случится. Почему же этого пока не происходит? Потому что они там до сих пор работают редким гребнем. Не хотят тратить на нас время. Если ты не повелся за минуту, тебя бросают, переходят к следующему. В общем, если захотят, найдут ключик ко всякому. Потратят неделю или месяц, изучат и взломают. Психологически.  

Мы имеем дело с преступным конгломератом. Прежде всего — деньги. Они «бомбят» не только наших граждан. Союзников в Европе тоже, за милую душу. Работа на СБУ — это бонус. Благодарность за «крышу» со стороны властей Украины. «Вы там деньги лопатой гребете, сделайте и для противостояния с Россией что-нибудь». 

Жертвы мошенников — наши сограждане. Многие теряют все накопления, сделанные за жизнь. Теряют деньги, полученные от продажи квартир, оставшихся в наследство. Да мало ли. Мы понимаем, что деньги им не вернет никто и никогда. Преступники — вне нашей юрисдикции. И денежки давно тю-тю. 

Всё, что мы можем сделать — отнестись к ближнему и его потерям с тем же сочувствием, с которым мы относимся к тем, чьи дома разбомбили украинцы. При этом дома государство будет возвращать. А накопления — увы. 

С другой стороны, нам почему-то активно предлагают жалеть именно тех, кто сжигает банкоматы, взрывает петарды в торговых центрах. Короче, всяко гадит по наущению небратьев. 

О, нет. Тут — черта. Если человек пострадал сам, отдал преступникам деньги, он — жертва. Как только он пошел жечь банкоматы — он сам превращается в преступника. Оправданий тут быть не может и не должно. 

Легко могу представить, что меня обули и обобрали. Что буду делать? Плакать в подушку. Что я ещё сделаю? Не могу себе представить, что меня вынудят пойти и совершать противоправные действия. Под любым предлогом. Даже под угрозой здоровью близким людям. В этом случае я тотчас обращусь лично (не по телефону) к специалистам — в полицию, в ФСБ. Кстати, после звонков от мошенников обычно перезваниваю в полицию, сообщаю детали. Может, это и не поможет никак. А, может, даст какую-то дополнительную информацию органам. 

Почему-то я не верю сбивчивым объяснениям: сделал это, думая, что выполняю задание ФСБ. Да ладно. Наши спецслужбы заставили гражданского человека пойти и швырнуть коктейль Молотова в военкомат? Серьезно? Даже киношного Семена Семеновича Горбункова никто бить витрину в ресторане «Плакучая Ива» не заставлял. 

Вместе с тем хочу отметить, что денег у наших граждан воры на доверии уводят очень, очень много. Этот прискорбный факт, конечно, требует работы с населением. Информационной работы. Больше говорить, разъяснять. В данном случае — из каждого утюга желательно. 

А вот банкоматы жгут единицы. Да, на Украине хотели бы, наверное, «тысячи порезов», но тысяч у них никак не получается. Не стоит преувеличивать. Так уж посыпать себе головы пеплом: «Что у нас за общество?!» 

Нормальное общество. Здоровое, устойчивое. С правильными — в большинстве своем — реакциями. 

Качайте меньше, будет ещё лучше. 

Иноагент Олег Кашин говорил в мае 2013-го года: «Самая отвратительная черта болотного движения — это то, что, кажется, никто до сих пор вообще не думал, как встраиваются его ценности в общепринятый российский контекст». 

Что подразумевал будущий иноагент? Патриотизм. В широком смысле. Кашин упрекал своих коллег по Болотной площади в том, что они отрицают народные ценности, а потому и проигрывают. Трудно выиграть в России, отрицая День Победы, к примеру. Поэтому Кашин хотел ввести в повестку Пушкина и Летова, исполнял на митинге «Все идет по плану», не имея слуха и голоса. 

Иноагент, разумеется, обломался. Либеральная часть Болотной всю свою идеологию строила на отрицании патриотизма как такового. «Последнее прибежище негодяя». Как могла какая-нибудь Ларина, которую от слова «патриотизм» тошнило вишневыми косточками, вдруг оборотиться патриоткой? Смешно. Либералы называли себя космополитами, хотя, по сути, были патриотами Штатов, а двум богам служить невозможно. 

Однако были, были на Болотной те, кто Кашина услышал. Прекрасно его понял. 

Вот моя расшифровка одного выступления на болотном митинге:

«Долой жуликов и воров! Мы требуем отмены позорных выборов, которые воры у нас украли! Мы требуем проведения честных выборов! Со всеми партиями, со всеми политическими силами, которые существуют в нашей стране. <…>Мы — народ! Мы решим сами! <…> Путин — уходи сам!! Правящая тусовка ведет страну к системному кризису. Мы собрались здесь, потому что мы хотим нормальной, честной человеческой жизни! Нам не нужны хаос и смута, нам нужны закон, порядок и благосостояние! Поэтому крысы должны уйти из власти! Крысы должны уйти!!»

Любо-дорого, да? Небольшая редактура — готовое выступление на украинском майдане. Ровно это мы там и слышали, кстати. 

Нет, это не Навальный и даже не Прилепин, как вы могли бы подумать. Перед нами речь экономиста-патриота Михаила Делягина, ныне — депутата Государственной Думы. Выборы, должно быть, на этот раз были кристально честными. Ведь они всегда честные, когда выбирают вас и усаживают в удобное кресло. 

Человек — постоянный спикер Первого канала. Кто сейчас помнит, как он подпрыгивал и звенел кастрюлькой? 

Кто-то полагал, что вся Болотная утекла после февраля через Верхний Ларс? Нет, это заблуждение глубокое. 

Болотная тут, рядом с нами. Около фронта. В рядах волонтеров, в телеграме. 

Да, политически Болотная проиграла в начале десятых. Но не была разгромлена. Она никуда не делась. 

В США, как мы знаем, Демпартия сейчас проиграла. И чего? Они уползли под камень грызть себе локти? Нет, конечно. Так и наша Болотная определенные выводы сделала. Кто-то эмигрировал, но большинство по-прежнему здесь. И массовка, и часть лидеров.

Кто-то из них покаялся за Болотную? Пару лет провел в монастыре «на подумать и осознать»? Никто. Ни один. Не слышала. Забыли, проехали. Вроде бы.

Более того. В этом году восемнадцать лет исполнилось тем, кто родился в 2006-м. Когда шли болотные митинги, они были дошкольниками. Во время украинского майдана им было по восемь лет. Ужасы девяностых для них — пустой звук. Доисторические какие-то времена. Как для нас — послевоенная разруха. 

Почему Навальный и его соратники так любили работать со школотой? Не только потому, что подростки склонны к протестам, это для них естественно. Но и потому, что у молодежи нет опыта. Стертые штампы, тупые, замшелые аргументы, бородатые анекдоты — всё кажется таким свежим. Таким новеньким. Таким впечатляющим.

Действие исторических прививок рано или поздно подходит к концу.

Рядом с нами «часть той силы», которая вечно желает закона, порядка и благополучия, но порождает только смуту и хаос, которых она так «не хочет». При этом теперь и со вкусом колы общенациональных ценностей. 

Один вопрос меня занимает. Не могу пока найти ответ. 

Кто лучше относится к гражданам Украины?

Люди, которые считают, что украинцев, словно малых детей, за тридцать лет оболванили; с помощью телевизора и телемарафона промыли им мозги; заставили яростно ненавидеть москалей, радоваться убийствам мирных граждан,  скакать в кастрюлях; приучили ненавидеть свой родной язык, своих предков, победивших в Великой войне; превратили в тупых баранов, в леммингов, бегущих к обрыву навстречу своей гибели —

Или я, которая считает граждан Украины людьми взрослыми, самостоятельными. Которые полностью отвечают за то, что они говорят, пишут и делают. Которые совершенно сознательно — в здравом уме и трезвой памяти — променяли свою тысячелетнюю религию, свою культуру, могилы предков на кружевные трусики, на право стать европейцами, на право проигрывать вместе с Германией, нежели побеждать с Россией. Которые способны различать добро и зло, а, следовательно, подсудны.

Господа, считающие украинцев людьми, которые без внешней помощи ни на что не способны и никогда способны не были, главным образом потому, что слишком умны, пассионарны и представляют собой самую великую ветвь славянства — 

Или я, которая считает, что каждый украинец ничем не хуже остальных; обладает руками, ногами, головой и вполне способен, подавив пассионарность, устроиться на работу и наладить свою жизнь.

… вот и я не знаю. 

Открою оппонентам несколько нехитрых секретов. В качестве подарка на Новый, 2025, год. 

Если вы в два часа ночи в спальном районе города решите осчастливить жителей своим исполнением песни Цоя «Пачка сигарет» на украинском языке a cappella, вы обнаружите, что у вас есть хейтеры. И чем дольше вы будете радовать окружающих своим вокалом, тем этих хейтеров станет больше. Более того, переход в пении на русский язык никак не помогает! Что же им всем надо? Вы удивитесь, откуда в людях столько ненависти, зависти. Нетерпимости.  Ксенофобии. Вы спросите себя, когда же закончится этот набор витиеватых проклятий в ваш адрес? Вы ведь даже не знаете этих людей и не сделали им ничего плохого. Наоборот, решили несколько расширить их культурные горизонты. Научить их прекрасному. А они в ответ желают вам немедленно покинуть их район, хотя вы недавно и сами сюда переехали, стали полноправным жильцом. Куда же вам идти? Но вашим хейтерам, бессердечным, будет плевать, куда.

Если перед кассой стоит очередь, а вы очень торопитесь и сразу направляетесь к кассирше, то вы с удивлением можете обнаружить, что очередь — это вовсе не ряд людей, между собой никак не связанных, а целый коллектив, который присутствует здесь, в магазине, специально, чтобы вас травить. Они только притворялись, что каждый — сам по себе. Нет, все они связаны. И согбенная старушка, и спортивный юноша, и мужчина интеллигентного вида в шляпе и очках, и даже маленькая девочка с большим белым бантом. Их реплики в ваш адрес похожи, поведение одинаково, реакции как под копирку. Хотя вы вежливо объяснили им, что вы очень спешите, что ваших указаний ждут правительство и губернаторы, что тупые толстые генералы беспомощно вглядываются в экраны своих смартфонов, ожидая очередного вашего текста, что буквально вся страна стоит, пока всякое быдло и чернь не пускают вас к кассе, этим людям чихать. Они — не патриоты. Они продолжают вас травить, травить с удовольствием. Вскоре вы заметите у них в руках пластиковые карты или деньги, и всё встанет на свои места — они проплачены. Ваши враги наняли их (даже девочку с бантом), чтобы мешать вам жить и помогать своей стране.

Если ваши родители, находясь пару десятков лет под воздействием праздничного настроения, неожиданно сжигают ваш дом, и вы поэтому переезжаете к родственникам, вы вдруг можете заметить, что родственные узы не всегда помогают нормальным отношениям. Хотя вы пытаетесь отработать кров, критикуя ваших родственников с утра до вечера, стараясь сделать их лучше, совершеннее, ругая их еду, манеры, внешность, кошку, ремонт на кухне — родственники будут вечно бродить по дому с постными лицами и спрашивать постоянно, скоро ли вы съедете. Вы, вроде бы, их просветили, рассказав, что в цивилизованных странах пьют водку каждый вечер, а не пару раз в год, как в тоталитарной казарме, что выбрасывать остатки ужина в окно издавна принято в Европе, что мусор свободный человек может оставлять и возле лифтов, а скамейку перед домом спокойно можно взять и увезти себе на дачу, ваши близкие (близкие, ага!) вместо благодарности за науку попытаются вас выставить из дому, который, между прочим, когда-то принадлежал вашим общим прадедушкам.

Если вы, сидя в своей теплой машине,  попытаетесь давать советы электрикам, которые висят на столбе в тридцатиградусный мороз, вы порой можете схлопотать по репе, для чего электрики-хулиганы даже не поленятся, спустятся вниз. 

Если вы сняли штаны и стали справлять большую нужду прямо на улице, вы увидите, как окружающие вас кремлевские мурзилки сразу схватят свои телефоны — разумеется, чтобы получить указания из Кремля, и вскоре один из них, самый отвратительный, побежит доносить на вас полиции. Потому что здесь ненавидят волю и вольных граждан.

Такие закономерности. 

Не благодарите. 

Помните замечательный текст Юрия Ивановича о том, что азербайджанский самолет был сбит средствами нашей ПВО? Ну, и как вам последствия?

Некоторые даже пишут: ах, а ведь он был прав! Такой прозорливый эксперт!

Во-первых, мы до сих пор этого не знаем. Выводов никаких комиссий так и нет. Кто, почему, каким образом? Есть громкие заявления политиков — это да, это слышим. 

Во-вторых, в наш информационный век важно не только то, что сказано. Но и кем. Как. Когда. Искусства молчания наши военблогеры до конца жизни, похоже, не освоят. Разумного народного совета не лезть поперек батьки в пекло — тоже.

Господин Подоляка раздал козыри буквально всем по периметру: англосаксам, ОП Украины, Азербайджану, даже Казахстану. Только не России, разумеется. Россия и её власти обязательно должны быть в слабой позиции. Всегда. 

Кроме этого, Подоляка был не один. Сейчас Кремль обвиняют за невнятную позицию по катастрофе, а какая у Кремля была позиция? Путин выразил соболезнования, сказал, что работают специалисты. Что на тот момент он мог ещё сказать? 

Говорил не Путин, говорили блогеры. Та расшифровка беседы борта с диспетчерской, которую, в частности, публиковал Борис Рожин — она вообще подлинная? Ну, та, где сказано о птицах, ударивших в кабину. 

Пресса тоже старалась.

Откуда вдруг взялся весь этот мутный поток информации? Что можно было сказать в первые часы? Трагедия, мы сопереживаем (это же правда), разделяем горе с семьями погибших, желаем скорейшего выздоровления выжившим. Ждем выводов. Точка, всё. 

Почему у наших именитых блогеров никакая вода никогда в тазиках не держится? 

Откуда они вообще получают информацию? Хотя бы для своих вечных карт со стрелочками. Они ж не являются штатными сотрудниками нигде. Сидят по баням. Оттуда воинские части, что ли, обзванивают? Нет ведь. Даже и не смешно. Значит, кто-то им эту информацию дает. А почему им? Почему Васе Пупкину, а не Феде Дрюпкину? Чем они отличились? Есть профильное образование? Талант какой-нибудь? Заслуги перед Родиной, боевой опыт? Не, ничего. Ноль.

У них подписчиков много, поэтому? Ну, сливайте информацию кому-нибудь другому. Герою СВО, к примеру, ветерану. Тогда у него будет много подписчиков. Люди ж за информацией приходят. Не за безграмотной подачей.

Нет, именно этим странным господам кто-то с доступом регулярно сливает оперативную информацию. Мы знаем, кто это санкционировал? Почему такой непрозрачный механизм? Где тут «горькая правда»?

А вдруг и по самолету кто-то слил информацию заранее, по горячим следам? Если такой человек, как господин Подоляка, находится на острие нашей информационной политики, это, конечно, беда. 

Ну а если за ним стоят эффективные, бляха, менеджеры. Криэйтеры, Вава, криэйтеры. Политтехнологи всякие. Пускают через Подоляку и Ко. антикризы, словно ветры, а выдувают черных лебедей. 

А если там — в тихих кабинетиках — пример с Украины берут, с её гениальной информационной политики, а? Или нам одессит Павловский Глеб Олегович приветы из могилы шлет — через птенцов своих многочисленных? 

Тогда беда-беда. Ужас-ужас-ужас.

Обратите внимание. Мы знаем, кто у нас воюет, как принято говорить, «на земле». Кто командует, кто возглавляет, кто не давал снаряды, кто давал. Знаем, быть может, больше, чем необходимо. Но разве нам приходится краснеть за нашу армию? За неё регулярно краснеют только военблогеры. 

А ими-то кто командует? Или они вольный народец (ха-ха)?

Кто за ними стоит? Начальник информационного штаба кто? Есть такой? 

Кому нам сказать огромное спасибо? За весь этот стыд испанский. 

Что там в недрах системы за Гюльчатай нарисовалась? Секретная вся. Военфея натуральная. То Сладкову поможет, то депутату на военкоров за панику запрос в спецслужбы запретит подавать.

Тайны московского двора прям. 

Пока только плоды работы феи налицо. В который раз. Выслушиваем и от Азербайджана, и от Казахстана. Перед самым Новым годом. 

Благодарствуем, чего.

Год назад в этот день от нас ушел замечательный русский публицист — Максим Юрьевич Соколов. 

Странное у нас время сегодня. В кого ни плюнь — попадешь в поэта, а если больше воздуха набрать, то и в писателя. Что уж говорить о публицистах. Их вокруг, точно опят на гнилом пне. Каждый первый с четвертью.

Меня тоже, было дело, называли публицистом. Всякий раз при этом чувствовала неловкость. Надо же понимать соразмерность. Публицистика — почтенный литературный (!) жанр. Публицист — это вот Максим Юрьевич именно. 

Читать его было удовольствием. Стиль — невозможно перепутать.  Любое событие он настолько парадоксально, но при этом всегда точно помещал в исторический и культурный контекст, что оно будто там и росло. 

В любой социальной сети у него был неизменный слоник на аватарке. Поэтому, когда сегодня вопят о «наших слонах», сразу вспоминаю его.

Без вас, Максим Юрьевич, не тот компот. Помним, скучаем.

С Новым годом!

Что, дорогие мои?

Радуетесь? Отмечаете?

Опасайтесь. Вы этим самым раздражаете важных людей. Лидеров вашего мнения, между прочим. 

Яна Поплавская пишет: «По всей России ночью гремели фейерверки. <…> При том, что власти центральных и южных регионов ввели запреты на салюты. В Краснодаре хреначило, в Сочи и Анапе тоже. В Подмосковье тоже бухало, разумеется. <…> Тогда губернаторы должны признать, что на их указы людям нас… Наказание должно быть беспощадным».

Понимаете, да? Наказание должно быть беспощадным! Такое яркое, мощное слово. «Беспощадным». Никакой пощады, ясно, да?

А каким? Каким должно быть наказание людей, которые не слушаются — ладно, губернаторов, — саму Яну Поплавскую? Даже и  не знаю. Может, скотчем к дереву? В мусорный ящик? Или семерочку на строгаче? Что удовлетворит суровую Яну? Которая запрещает людям радоваться в праздник. 

Расстрелы? 

Вот вам запись Светланы Пикты, лето 2023-го: «Теперь я думаю так: если бы ко мне подошли и сказали, что, мол, Светлана, все палачи на больничном с ОРВИ, но нужно расстрелять бюрократа, который, допустим, не пустил к ребятам на фронт важный груз или вот этого гомика-зятя, который пилит видосы, когда там наши парни умирают — я бы расстреляла».

Надо отметить, что палачей у нас нет — ни на больничном, никак, нет такой профессии. Светлана попутала, наверное, с родным Киевом.

Но даже не в этом вишенка.  

Расстреляла бы. Понимаете? Не убийцу, не преступника из ВСУ, нет. Зятя (понятно же?), который пилит видосы. В этом его преступление.

И, кстати, ваше. А вы как хотели? Нельзя радоваться, шутить, улыбаться, праздновать. Наказание будет беспощадным.

Думаете, только украинцы хотят нас убить, уничтожить, закопать? 

Нет, что вы, наивные. Желающих море. Здесь у нас, внутри. 

Двух дам предъявила вам. Они очень нас всех не любят. 

А сколько их, таких. Удивитесь.

Кстати, взяли Курахово. Так я и воспринимала фейерверки. Во время Великой Отечественной тоже были салюты, когда брали важные населенные пункты. 

Но сегодня это ни к чему. Если вы радуетесь, страдают некоторые гражданки. И граждане.