не знаю, как писать о таких книгах. и писать ли вообще: наверное, это то, что, прочитав, нужно сначала немного подержать в себе, подумать, а уже потом размышлять о прочитанном с близкими.
расскажу случай: когда мы были в «Листве», туда пришли двое мужчин – лет 40-45. сказали, что сами родились под Донецком, а в Москву переехали после 2014 года. теперь собирают книги о тех событиях и о том, что происходит сейчас – как свидетельство переживаемого и некую летопись современности.
и, мне кажется, такие свидетельства – это что-то очень важное. пусть обрывочное, пусть порой и очень темное, пусть далеко не всегда литературно привлекательное – но мы ведь открываем такие книги вовсе не для того, чтобы скоротать часок-другой или получить какое-то наслаждение.
не знаю, как писать о таких книгах. и писать ли вообще: наверное, это то, что, прочитав, нужно сначала немного подержать в себе, подумать, а уже потом размышлять о прочитанном с близкими.
расскажу случай: когда мы были в «Листве», туда пришли двое мужчин – лет 40-45. сказали, что сами родились под Донецком, а в Москву переехали после 2014 года. теперь собирают книги о тех событиях и о том, что происходит сейчас – как свидетельство переживаемого и некую летопись современности.
и, мне кажется, такие свидетельства – это что-то очень важное. пусть обрывочное, пусть порой и очень темное, пусть далеко не всегда литературно привлекательное – но мы ведь открываем такие книги вовсе не для того, чтобы скоротать часок-другой или получить какое-то наслаждение.
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from us
