Журналисты спрашивают о первых итогах COP29. По чему-то удалось договориться, по чему-то нет.
Сложнее всего, конечно, продвигаются вопросы финансирования. Развитые страны считают, что выполнили свои обязательства вкладывать по 100 млрд долларов в год, развивающиеся настаивают, что нет. Дескать, эти миллиарды выдавали не столько живыми деньгами, сколько готовыми проектами, а оборудование в проектах учитывали по более высокой, чем рыночная, цене. Да и согласовывались проекты весьма сложно. Увеличение годового финансирования до 1 трлн долларов, о необходимости которого все больше говорят, под еще большим вопросом.
Западные страны требуют, чтобы «выросшие развивающиеся», успевшие стать серьезными мировыми экономиками – к примеру, Китай или Саудовская Аравия – тоже становились донорами фонда. Те отказываются.
На этом фоне радуют подвижки в плане создания глобального углеродного рынка. Надо поздравить азербайджанскую сторону, которой удалось найти правильное бюрократическое решение для утверждения общего стандарта по разработке и оценке методологий (климатических) проектов.
К единому углеродному рынку мы стали ближе, и для российского бизнеса это хорошо. Мы достаточно зеленая страна, у нас есть «запас» углеродных единиц, которые можно продавать отстающим. И в плане методологии мы тоже весьма продвинуты, спасибо, в том числе, Сахалинскому эксперименту.
Журналисты спрашивают о первых итогах COP29. По чему-то удалось договориться, по чему-то нет.
Сложнее всего, конечно, продвигаются вопросы финансирования. Развитые страны считают, что выполнили свои обязательства вкладывать по 100 млрд долларов в год, развивающиеся настаивают, что нет. Дескать, эти миллиарды выдавали не столько живыми деньгами, сколько готовыми проектами, а оборудование в проектах учитывали по более высокой, чем рыночная, цене. Да и согласовывались проекты весьма сложно. Увеличение годового финансирования до 1 трлн долларов, о необходимости которого все больше говорят, под еще большим вопросом.
Западные страны требуют, чтобы «выросшие развивающиеся», успевшие стать серьезными мировыми экономиками – к примеру, Китай или Саудовская Аравия – тоже становились донорами фонда. Те отказываются.
На этом фоне радуют подвижки в плане создания глобального углеродного рынка. Надо поздравить азербайджанскую сторону, которой удалось найти правильное бюрократическое решение для утверждения общего стандарта по разработке и оценке методологий (климатических) проектов.
К единому углеродному рынку мы стали ближе, и для российского бизнеса это хорошо. Мы достаточно зеленая страна, у нас есть «запас» углеродных единиц, которые можно продавать отстающим. И в плане методологии мы тоже весьма продвинуты, спасибо, в том числе, Сахалинскому эксперименту.
BY Борис Титов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. NEWS The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel.
from us
