Кобзев врет. Или не понимает, о чем говорит. Невозможно высвободившиеся от запрета промышленного майнинга мегаватты использовать в «интересах населения».
По его логике и Братск - энергодефицитный, ведь и тут тоже техприсоединение стало нереальным. Пойди выпроси у БЭСКа мощности - нету или очень дорого.
А почему у нас тогда не запрещают пром. майнинг? Почему на юге области промышленные мощности нужны для «более значимых» предприятий, а на севере, значит, не нужны - пусть майнинг тут всё заполонит?
Секрет в риторике Кобзева очень прост: он ищет поддержки на выборах у компании BitRiver, которая качает сотни мегаватт и миллиарды в Братске.
Поэтому здесь майнинг не трогают, а на юге нужно изображать бурную, но бессмысленную деятельность по преодолению энергодефицита.
Кобзев лучше бы рассказал, как он собрался бороться с майнингом в быту, из-за которого нам впаяли дифтариф и из-за которого горят трансформаторы и провода. Какие инициативы он послал в Госдуму о запрете асиков в квартирах, домах и гаражах, об изъятии машинок из частной собственности и тд?
Кобзев врет. Или не понимает, о чем говорит. Невозможно высвободившиеся от запрета промышленного майнинга мегаватты использовать в «интересах населения».
По его логике и Братск - энергодефицитный, ведь и тут тоже техприсоединение стало нереальным. Пойди выпроси у БЭСКа мощности - нету или очень дорого.
А почему у нас тогда не запрещают пром. майнинг? Почему на юге области промышленные мощности нужны для «более значимых» предприятий, а на севере, значит, не нужны - пусть майнинг тут всё заполонит?
Секрет в риторике Кобзева очень прост: он ищет поддержки на выборах у компании BitRiver, которая качает сотни мегаватт и миллиарды в Братске.
Поэтому здесь майнинг не трогают, а на юге нужно изображать бурную, но бессмысленную деятельность по преодолению энергодефицита.
Кобзев лучше бы рассказал, как он собрался бороться с майнингом в быту, из-за которого нам впаяли дифтариф и из-за которого горят трансформаторы и провода. Какие инициативы он послал в Госдуму о запрете асиков в квартирах, домах и гаражах, об изъятии машинок из частной собственности и тд?
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels.
from us
