Параллель, приходящая в голову каждому, кто знаком с акциями «Последнего поколения», наконец нашла подтверждение со стороны экспертов. В частности, о схожести активистов с религиозной сектой говорит религиозный психолог Михаэль Утч.
Во-первых, представители движения руководствуются манихейской верой в реальность конца света. Отсюда специфичный вокабуляр: «убийцы климата», «экологический апокалипсис», «конец времен» и так далее.
Будучи ввергнуты в апокалипсическую узость мировоззрения, активисты видят мир как борьбу сил добра (в лице самих себя) и сил абсолютного зла, выраженных не то в нефтяных компаниях и правительствах, не то в абстрактном капитализме. Этот черно-белый дуализм в свою очередь развязывает активистам руки для решительных действий, включая преступные, и освобождает путь к перманентной радикализации.
Во-вторых, бинарность мышления и религиозная вера в свою исключительную правоту приводит к тому, что экоактивисты апеллируют только теми научными исследованиями, что подтверждают их идеи об изменении климата.
С другой стороны, Утч подчеркивает, что для полноценного статуса секты движению не хватает единообразия: активисты все еще спорят о конкретном сценарии спасения и не могут выбрать единого харизматичного лидера.
Параллель, приходящая в голову каждому, кто знаком с акциями «Последнего поколения», наконец нашла подтверждение со стороны экспертов. В частности, о схожести активистов с религиозной сектой говорит религиозный психолог Михаэль Утч.
Во-первых, представители движения руководствуются манихейской верой в реальность конца света. Отсюда специфичный вокабуляр: «убийцы климата», «экологический апокалипсис», «конец времен» и так далее.
Будучи ввергнуты в апокалипсическую узость мировоззрения, активисты видят мир как борьбу сил добра (в лице самих себя) и сил абсолютного зла, выраженных не то в нефтяных компаниях и правительствах, не то в абстрактном капитализме. Этот черно-белый дуализм в свою очередь развязывает активистам руки для решительных действий, включая преступные, и освобождает путь к перманентной радикализации.
Во-вторых, бинарность мышления и религиозная вера в свою исключительную правоту приводит к тому, что экоактивисты апеллируют только теми научными исследованиями, что подтверждают их идеи об изменении климата.
С другой стороны, Утч подчеркивает, что для полноценного статуса секты движению не хватает единообразия: активисты все еще спорят о конкретном сценарии спасения и не могут выбрать единого харизматичного лидера.
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from us
