У нас появилась новая рубрика: «Адвокат дьявола». С развитием ИИ растут требования к верификации данных. Но СМИ по-прежнему публикуют их как истину в последней инстанции.
Ссылка на источник – максимум, чего можно ожидать от открытых источников. Насколько она релевантна читатель может судить самостоятельно. Особенно это касается трендов.
В результате формируется недоверие к любым публикациям и… верификацию (не путать с фактчекингом!) проводит сам читатель в формате DIY. Назначение новой рубрики – демонстрация приемов проверки числовых данных. Здесь нам будут очень полезны методы тренд-анализа.
Роль адвоката дьявола весьма своеобразна. Она заключается в том, чтобы ставить под сомнение все без исключения. Даже то, с чем сам автор как аналитик согласен. В чем-то эта роль напоминает «белого хакера», который ищет уязвимости в IT-системе Заказчика, повысить ее безопасность. В маркетинге этот прием помогает глубже понять природу данных и – особенно – сценарии развития Системы.
У нас появилась новая рубрика: «Адвокат дьявола». С развитием ИИ растут требования к верификации данных. Но СМИ по-прежнему публикуют их как истину в последней инстанции.
Ссылка на источник – максимум, чего можно ожидать от открытых источников. Насколько она релевантна читатель может судить самостоятельно. Особенно это касается трендов.
В результате формируется недоверие к любым публикациям и… верификацию (не путать с фактчекингом!) проводит сам читатель в формате DIY. Назначение новой рубрики – демонстрация приемов проверки числовых данных. Здесь нам будут очень полезны методы тренд-анализа.
Роль адвоката дьявола весьма своеобразна. Она заключается в том, чтобы ставить под сомнение все без исключения. Даже то, с чем сам автор как аналитик согласен. В чем-то эта роль напоминает «белого хакера», который ищет уязвимости в IT-системе Заказчика, повысить ее безопасность. В маркетинге этот прием помогает глубже понять природу данных и – особенно – сценарии развития Системы.
The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from us
