Telegram Group & Telegram Channel
Единственная книга, которая вышла в No Kidding Press, потому что ее нашла я, это графический роман Улли Луст «Сегодня последний день остатка твоей жизни».

Я прочитала его в 2018 году, тогда он поразил меня
автобиографичностью, уникальностью опыта (я мало читала книг про бродяжничество), честностью и чем-то вроде «тихого феминизма». Это не активистская книга, но ее героиню бесит токсичная маскулинность и неравноправие. На тот момент в русскоязычных книгах это (когда авторка базово на стороне женщин) не было частым явлением.

Еще мне нравится, как эта книга заканчивается, хотя она заканчивается как бы ничем (а я такое ненавижу). Впечатляет контраст между всем, что пережила героиня и благополучным домом ее родителей. Под конец становится ясно, что героиня – это, конечно, привилегированная девушка, которая своими руками создала себе кучу проблем, но лишь потому, что на молекулярном уровне она не совпадает с родной бюргерской средой, и это обрекает ее на жизнь полную испытаний.

У Тани Симаковой я подслушала славное слово «бедося», которое отлично подходит героине Улли. После первой книги я к этой бедосе прикипела сердцем.

Прелесть автобиографического письма в том, что можно наблюдать за тем, как развивается жизнь авторки (ой то есть героини). Укреплять парасоциальные отношения чтением текстов. С этой целью я прочитала книгу, которая заявлена как продолжение «СПДОТЖ» и называется «How I Tried to Be a Good Person”. Это гениальное название для книги про немоногамию, в которой не все участники хотят быть немоногамными.

И снова это объемная книга, в которой Улли уместила всё: порушенные родительские надежды, материнскую вину, age-gap relationships, творчество, безденежье, секс, секс, много секса, мужчину, чьи красные флаги героиня игнорирует слишком долго, страх депортации, полицию, нож. Бедося Улли продолжает искать счастье, а мир продолжает проверять ее на прочность.

Под конец героиня ставит несколько точек, но книга все равно заканчивается скорее ожиданием продолжения. Которое я нашла в коротком совместном комиксе Улли и ее нынешнего партнера Кая Пфеффера для сборника «The Big Feminist But”. Комикс называется «Her Fat Feminist Ass” и он про более зрелый и успешный, хотя и не безоблачный, опыт немоногамии.

Я уважаю авторок, которые не стесняются писать о том, как они ебутся и страдают, и Улли Луст справляется с этим превосходно. Надеюсь, она продолжит держать лично меня в курсе своих приключений посредством великой силы искусства.



group-telegram.com/creative_sveta/1000
Create:
Last Update:

Единственная книга, которая вышла в No Kidding Press, потому что ее нашла я, это графический роман Улли Луст «Сегодня последний день остатка твоей жизни».

Я прочитала его в 2018 году, тогда он поразил меня
автобиографичностью, уникальностью опыта (я мало читала книг про бродяжничество), честностью и чем-то вроде «тихого феминизма». Это не активистская книга, но ее героиню бесит токсичная маскулинность и неравноправие. На тот момент в русскоязычных книгах это (когда авторка базово на стороне женщин) не было частым явлением.

Еще мне нравится, как эта книга заканчивается, хотя она заканчивается как бы ничем (а я такое ненавижу). Впечатляет контраст между всем, что пережила героиня и благополучным домом ее родителей. Под конец становится ясно, что героиня – это, конечно, привилегированная девушка, которая своими руками создала себе кучу проблем, но лишь потому, что на молекулярном уровне она не совпадает с родной бюргерской средой, и это обрекает ее на жизнь полную испытаний.

У Тани Симаковой я подслушала славное слово «бедося», которое отлично подходит героине Улли. После первой книги я к этой бедосе прикипела сердцем.

Прелесть автобиографического письма в том, что можно наблюдать за тем, как развивается жизнь авторки (ой то есть героини). Укреплять парасоциальные отношения чтением текстов. С этой целью я прочитала книгу, которая заявлена как продолжение «СПДОТЖ» и называется «How I Tried to Be a Good Person”. Это гениальное название для книги про немоногамию, в которой не все участники хотят быть немоногамными.

И снова это объемная книга, в которой Улли уместила всё: порушенные родительские надежды, материнскую вину, age-gap relationships, творчество, безденежье, секс, секс, много секса, мужчину, чьи красные флаги героиня игнорирует слишком долго, страх депортации, полицию, нож. Бедося Улли продолжает искать счастье, а мир продолжает проверять ее на прочность.

Под конец героиня ставит несколько точек, но книга все равно заканчивается скорее ожиданием продолжения. Которое я нашла в коротком совместном комиксе Улли и ее нынешнего партнера Кая Пфеффера для сборника «The Big Feminist But”. Комикс называется «Her Fat Feminist Ass” и он про более зрелый и успешный, хотя и не безоблачный, опыт немоногамии.

Я уважаю авторок, которые не стесняются писать о том, как они ебутся и страдают, и Улли Луст справляется с этим превосходно. Надеюсь, она продолжит держать лично меня в курсе своих приключений посредством великой силы искусства.

BY creative woman




Share with your friend now:
group-telegram.com/creative_sveta/1000

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from us


Telegram creative woman
FROM American