Согласно хрестоматийному фрагменту из диалога Цицерона De re publica, «Государство есть достояние народа, а народ не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов…» (De re publ. I.XXV.39). Очевидно, меж тем, что в таком виде текст Цицерона искажается практически до неузнаваемости. Основная смысловая тяжесть в пассаже сама собой падает на государство, как на наиболее смыслово нагруженный концепт, и получается, что римский оратор определяет здесь именно его. «Вопросы права», стоящие в этом же пассаже чуть ниже, также притягиваются к «государству» и читаются в совершенно определенном контексте, как система норм и правил поведения, закрепленных государством в законах и гарантированных от нарушения его силой. Понятие «народа» и просто теряется – на фоне государства и права слабому в семантическом смысле народу ничего не светит.
Однако давайте попробуем прочесть этот фрагмент на латыни: Res publica est res populi, populus autem non omnis hominum coetus quoquo modo congregatus, sed coetus multitudinis iuris consensu et utilitatis communione sociatus. При подобном прочтении в глаза сразу бросается одна вещь. В первой дефиниции слово res определяется через само себя, и, значит, реальным определяемым быть никак не может (иначе придется допустить, что Цицерон был чужд начаткам логики и не знал, что такое порочный круг). Publica – это прилагательное, следовательно, также не может служить определяемым, но лишь определением. К тому же, это слово однокоренное стоящему чуть дальше в форме родительного падежа слову populus, то есть, «народ». Таким образом, единственным реальным определяемым в этой фразе становится именно народ, а вовсе не то, что В. Горенштейн перевел понятием «государство».
С концепцией «народа» у Цицерона тоже оказывается не все понятно. Почему communio utilitatis переводится как «общность интересов» и что такое consensus iuris в ситуации отсутствия (хотя бы на уровне дефиниции) государства? Если говорить коротко, то я бы предложил следующее рассуждение. Utilitas, стоящая здесь в род. падеже единственного числа, вряд ли может быть передана словом «интересы» во множественном числе. Дело здесь не в грамматической чистоте, а в том, что при таком переводе, как мне представляется, серьезно искажается смысл, тем более, для современного читателя. Гораздо лучше, по-моему, это слово передается русским «польза» или «выгода», что сохраняет отсылку к коммерческой стороне дела и позволяет уберечься от нежелательных коннотаций. Но, и здесь возникает вопрос, в каком случае у многих людей может быть единая «общность пользы»? Представляется, что ответ на этот вопрос возможен лишь единственный. Под «людьми» Цицерон понимает, прежде всего, римских граждан и, более того, домовладык. Каждый из них имеет свой интерес и свои договоренности с теми или иными контрагентами, также входящими в состав той же гражданской общины. Соответственно, единственной «общностью» для них оказывается заинтересованность в том, чтобы их сделки работали, bona fides поддерживалась, правила общежития соблюдались – ведь при этом условии каждый из них, скорее всего, получит свою utilitas.
Согласно хрестоматийному фрагменту из диалога Цицерона De re publica, «Государство есть достояние народа, а народ не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов…» (De re publ. I.XXV.39). Очевидно, меж тем, что в таком виде текст Цицерона искажается практически до неузнаваемости. Основная смысловая тяжесть в пассаже сама собой падает на государство, как на наиболее смыслово нагруженный концепт, и получается, что римский оратор определяет здесь именно его. «Вопросы права», стоящие в этом же пассаже чуть ниже, также притягиваются к «государству» и читаются в совершенно определенном контексте, как система норм и правил поведения, закрепленных государством в законах и гарантированных от нарушения его силой. Понятие «народа» и просто теряется – на фоне государства и права слабому в семантическом смысле народу ничего не светит.
Однако давайте попробуем прочесть этот фрагмент на латыни: Res publica est res populi, populus autem non omnis hominum coetus quoquo modo congregatus, sed coetus multitudinis iuris consensu et utilitatis communione sociatus. При подобном прочтении в глаза сразу бросается одна вещь. В первой дефиниции слово res определяется через само себя, и, значит, реальным определяемым быть никак не может (иначе придется допустить, что Цицерон был чужд начаткам логики и не знал, что такое порочный круг). Publica – это прилагательное, следовательно, также не может служить определяемым, но лишь определением. К тому же, это слово однокоренное стоящему чуть дальше в форме родительного падежа слову populus, то есть, «народ». Таким образом, единственным реальным определяемым в этой фразе становится именно народ, а вовсе не то, что В. Горенштейн перевел понятием «государство».
С концепцией «народа» у Цицерона тоже оказывается не все понятно. Почему communio utilitatis переводится как «общность интересов» и что такое consensus iuris в ситуации отсутствия (хотя бы на уровне дефиниции) государства? Если говорить коротко, то я бы предложил следующее рассуждение. Utilitas, стоящая здесь в род. падеже единственного числа, вряд ли может быть передана словом «интересы» во множественном числе. Дело здесь не в грамматической чистоте, а в том, что при таком переводе, как мне представляется, серьезно искажается смысл, тем более, для современного читателя. Гораздо лучше, по-моему, это слово передается русским «польза» или «выгода», что сохраняет отсылку к коммерческой стороне дела и позволяет уберечься от нежелательных коннотаций. Но, и здесь возникает вопрос, в каком случае у многих людей может быть единая «общность пользы»? Представляется, что ответ на этот вопрос возможен лишь единственный. Под «людьми» Цицерон понимает, прежде всего, римских граждан и, более того, домовладык. Каждый из них имеет свой интерес и свои договоренности с теми или иными контрагентами, также входящими в состав той же гражданской общины. Соответственно, единственной «общностью» для них оказывается заинтересованность в том, чтобы их сделки работали, bona fides поддерживалась, правила общежития соблюдались – ведь при этом условии каждый из них, скорее всего, получит свою utilitas.
BY Defensor
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from us
