«Исповедь скучной тётки» Мари-Рене Лавуа (пер. Валерии Фридман)
Не представляю, кто бы всерьёз мог назвать Диану, главную героиню романа, скучной. Разве что её муж, который на излёте кризиса среднего возраста не придумал ничего оригинальнее, чем уйти к любовнице-секретарше на двадцать лет младше? Но факт остаётся фактом: посвятив 25 лет браку и воспитанию троих детей, Диана осталась одна. Когда первые шок и оцепенение схлынули, а семейный диван, на котором они провели столько вечеров, был ритуально размозжен кувалдой, ей пришлось заново собирать себя по кусочкам. И тут — все средства хороши.
Первым делом — отменить празднование серебряной свадьбы, громко заявив о предательстве в соцсетях, и предоставить жаждущим сплетен подписчикам простор для обсуждений. Пока знакомые перетирают скандал, зловредная свекровь пытается возложить вину за разрушенный брак, а мерзкая золовка скинуть на Диану своих спиногрызов, у героини всё-таки есть опора. Лучшая подруга Клодина был в такой же ситуации, и охотно делится опытом за бокалом-другим. А дети, хоть и заняты своей взрослой жизнью, всегда находят для мамы время — будь то совместный ужин, поход по магазинам или комичные попытки начать бегать. Что бы ни происходило, можно быть уверенным: в конце концов всё у Дианы сложится (а бывший — сам дурак!).
История переживания расставания и внутреннего возрождения не нова, но Мари-Рене Лавуа удаётся рассказать её с поразительным задором и юмором. Роман балансирует между комедией положений и драмой, но главное — в его центре стоит яркая героиня: смелая, язвительная, временами безрассудная, обладающая искромётным чувством юмора и удивительной силой — несмотря на регулярные позывы к самокопанию. «Исповедь скучной тётки» — это guilty pleasure в лучшем смысле слова: книга, с которой прекрасно провести выходной, прокатиться на эмоциональных горках и напоследок всласть поорать под Глорию Гейнор: I Will Survive!
Издательство: @domistorii
Не представляю, кто бы всерьёз мог назвать Диану, главную героиню романа, скучной. Разве что её муж, который на излёте кризиса среднего возраста не придумал ничего оригинальнее, чем уйти к любовнице-секретарше на двадцать лет младше? Но факт остаётся фактом: посвятив 25 лет браку и воспитанию троих детей, Диана осталась одна. Когда первые шок и оцепенение схлынули, а семейный диван, на котором они провели столько вечеров, был ритуально размозжен кувалдой, ей пришлось заново собирать себя по кусочкам. И тут — все средства хороши.
Первым делом — отменить празднование серебряной свадьбы, громко заявив о предательстве в соцсетях, и предоставить жаждущим сплетен подписчикам простор для обсуждений. Пока знакомые перетирают скандал, зловредная свекровь пытается возложить вину за разрушенный брак, а мерзкая золовка скинуть на Диану своих спиногрызов, у героини всё-таки есть опора. Лучшая подруга Клодина был в такой же ситуации, и охотно делится опытом за бокалом-другим. А дети, хоть и заняты своей взрослой жизнью, всегда находят для мамы время — будь то совместный ужин, поход по магазинам или комичные попытки начать бегать. Что бы ни происходило, можно быть уверенным: в конце концов всё у Дианы сложится (а бывший — сам дурак!).
История переживания расставания и внутреннего возрождения не нова, но Мари-Рене Лавуа удаётся рассказать её с поразительным задором и юмором. Роман балансирует между комедией положений и драмой, но главное — в его центре стоит яркая героиня: смелая, язвительная, временами безрассудная, обладающая искромётным чувством юмора и удивительной силой — несмотря на регулярные позывы к самокопанию. «Исповедь скучной тётки» — это guilty pleasure в лучшем смысле слова: книга, с которой прекрасно провести выходной, прокатиться на эмоциональных горках и напоследок всласть поорать под Глорию Гейнор: I Will Survive!
Издательство: @domistorii
«Люди из Бильбао рождаются где захотят» Марии Ларреа (пер. Марии Пшеничниковой)
Роман, который совершенно обманул мои ожидания — сначала благодаря яркой, сюрреалистичной обложке, а затем и первым главам. Книга начинается так, как могла бы начаться страстная и запутанная испаноязычная семейная сага с кучей родственников с одинаковыми или говорящими именами, где среди графичных сцен рождения, смерти и повседневной жестокости вот-вот проявится призрак магического реализма. И отчасти это действительно запутанная семейная история — история поиска собственных корней, тайн и лжи, которые переворачивают представление главной героини о себе с ног на голову, и, в конечном итоге, примирения с собой и своим происхождением.
Первые главы посвящены родителям главной героини, Марии — Хулиану и Виктории. Им обоим выпало не самое благополучное детство в Испании, но друг в друге они нашли то, чего были всегда лишены — семью. Не хватало только ребёнка. Мария выросла в квартирке на задворках небольшого театра в Париже, где Хулиан служил хранителем. Будучи эмигрантами, им приходилось много работать, а Виктории — компенсировать ещё более изматывающим трудом пристрастие мужа к выпивке и терпеть его вспышки ярости. И всё же раз в год они могли вернуться в Бильбао, чтобы почувствовать себя богачами — пусть даже всего на месяц. Мария же, в отличие от родителей, не чувствовала себя дома ни там, ни здесь — везде чужая: не француженка, но и не испанка. Это отчуждение привело её к опасным экспериментам с веществами и неустанным поискам себя, пока она не решила стать режиссёркой. Её и без того полная резких поворотов жизнь делает совершенно неожиданный виток, когда гадалка открывает ей страшную правду о её семье.
Так начинается своеобразная третья линия в романе — захватывающий генеалогический детектив. Ларреа постоянно переключается между этими частями и локациями, меняет регистры: от скупого и откровенного повествования о собственной жизни и поисках корней — до велеречивого и красочного описания злачных районов Бильбао и кровавой корриды, вымышленного прошлого, похожего на фантазию в духе романов в жанре магического реализма. Всё перечисленное находит отражение на обложке, но это раскрывается лишь после прочтения — очень рекомендую не пренебрегать разглядыванием иллюстрации Вари Аляй. Там же кроется и гигантский спойлер: «Люди из Бильбао рождаются где захотят» — устойчивое выражение, распространённое в Стране Басков, которое говорит о том, что принадлежность к этому городу — не вопрос географии, а вопрос духа.
Издательство: @izdaniya
Роман, который совершенно обманул мои ожидания — сначала благодаря яркой, сюрреалистичной обложке, а затем и первым главам. Книга начинается так, как могла бы начаться страстная и запутанная испаноязычная семейная сага с кучей родственников с одинаковыми или говорящими именами, где среди графичных сцен рождения, смерти и повседневной жестокости вот-вот проявится призрак магического реализма. И отчасти это действительно запутанная семейная история — история поиска собственных корней, тайн и лжи, которые переворачивают представление главной героини о себе с ног на голову, и, в конечном итоге, примирения с собой и своим происхождением.
Первые главы посвящены родителям главной героини, Марии — Хулиану и Виктории. Им обоим выпало не самое благополучное детство в Испании, но друг в друге они нашли то, чего были всегда лишены — семью. Не хватало только ребёнка. Мария выросла в квартирке на задворках небольшого театра в Париже, где Хулиан служил хранителем. Будучи эмигрантами, им приходилось много работать, а Виктории — компенсировать ещё более изматывающим трудом пристрастие мужа к выпивке и терпеть его вспышки ярости. И всё же раз в год они могли вернуться в Бильбао, чтобы почувствовать себя богачами — пусть даже всего на месяц. Мария же, в отличие от родителей, не чувствовала себя дома ни там, ни здесь — везде чужая: не француженка, но и не испанка. Это отчуждение привело её к опасным экспериментам с веществами и неустанным поискам себя, пока она не решила стать режиссёркой. Её и без того полная резких поворотов жизнь делает совершенно неожиданный виток, когда гадалка открывает ей страшную правду о её семье.
Так начинается своеобразная третья линия в романе — захватывающий генеалогический детектив. Ларреа постоянно переключается между этими частями и локациями, меняет регистры: от скупого и откровенного повествования о собственной жизни и поисках корней — до велеречивого и красочного описания злачных районов Бильбао и кровавой корриды, вымышленного прошлого, похожего на фантазию в духе романов в жанре магического реализма. Всё перечисленное находит отражение на обложке, но это раскрывается лишь после прочтения — очень рекомендую не пренебрегать разглядыванием иллюстрации Вари Аляй. Там же кроется и гигантский спойлер: «Люди из Бильбао рождаются где захотят» — устойчивое выражение, распространённое в Стране Басков, которое говорит о том, что принадлежность к этому городу — не вопрос географии, а вопрос духа.
Издательство: @izdaniya
Новости вчера и сегодня такие, что не знаешь, за что хвататься. Издательствам хочется выразить максимальную поддержку и пожелать сил. А всем нам, сочувствующим и тревожащимся, — не впадать в панику. Что мы можем сделать? Купить книжек, пойти послушать авторов, повидаться с близкими по духу книжниками. Собрала несколько мероприятий ближайшего времени и одну ссылку на доброе дело:
— Новосибирский независимый книжный «Карта мира» можно поддержать через сбор.
— 17 мая на Московском рынке пройдет фестиваль читательских и писательских практик в Санкт-Петербурге «Чувство текста», где можно будет послушать лекции от Дины Озеровой, Веры Богдановой, Елена Чижова, поучаствовать в мастер-классах и закупиться книжками на маркете. Зарегистрироваться и посмотреть расписание целиком — тут.
— 17 мая мая в ДК им. С. М. Кирова на Васильевском острове — «Веранда „Альпины”», а это значит, лекции, мастер-классы и маркет книг по приятным ценам. Программа целиком и регистрация — тут.
— 17 мая в 14:00, но уже в Москве в «Доме культур» состоится встреча с Рёко Секигути! Авторка «Зова запахов» и «Нагори» присоединиться по видеосвязи, переводчицей выступит Алла Беляк, а модератором — Анастасия Шевченко @UmiGame. Регистрация — тут.
— 21 мая в 18:30 во Французской институте представят новинки переводной литературы издательств «Поляндрия» и NoAge для детей и взрослых. О произведениях и их авторах расскажут переводчики Алла Беляк, Екатерина Даровская, Елизавета Рыбакова, Мария Пшеничникова и Валентина Чепига. Регистрация — по ссылке.
— 22 мая в 19:30 в петербургском независимом книжном магазине «Все свободны» — презентация романа «Бесконечное землетрясения» Эвана Дары. Во встрече примут участие переводчица книги Елизавета Рыбакова и издатель Pollen fanzine Владимир Вертинский, ранее выпустивший (вместе с коллегами из Kongress W) дебютное произведение автора. Модератор — Любовь Беляцкая. Регистрация — тут.
— Новосибирский независимый книжный «Карта мира» можно поддержать через сбор.
— 17 мая на Московском рынке пройдет фестиваль читательских и писательских практик в Санкт-Петербурге «Чувство текста», где можно будет послушать лекции от Дины Озеровой, Веры Богдановой, Елена Чижова, поучаствовать в мастер-классах и закупиться книжками на маркете. Зарегистрироваться и посмотреть расписание целиком — тут.
— 17 мая мая в ДК им. С. М. Кирова на Васильевском острове — «Веранда „Альпины”», а это значит, лекции, мастер-классы и маркет книг по приятным ценам. Программа целиком и регистрация — тут.
— 17 мая в 14:00, но уже в Москве в «Доме культур» состоится встреча с Рёко Секигути! Авторка «Зова запахов» и «Нагори» присоединиться по видеосвязи, переводчицей выступит Алла Беляк, а модератором — Анастасия Шевченко @UmiGame. Регистрация — тут.
— 21 мая в 18:30 во Французской институте представят новинки переводной литературы издательств «Поляндрия» и NoAge для детей и взрослых. О произведениях и их авторах расскажут переводчики Алла Беляк, Екатерина Даровская, Елизавета Рыбакова, Мария Пшеничникова и Валентина Чепига. Регистрация — по ссылке.
— 22 мая в 19:30 в петербургском независимом книжном магазине «Все свободны» — презентация романа «Бесконечное землетрясения» Эвана Дары. Во встрече примут участие переводчица книги Елизавета Рыбакова и издатель Pollen fanzine Владимир Вертинский, ранее выпустивший (вместе с коллегами из Kongress W) дебютное произведение автора. Модератор — Любовь Беляцкая. Регистрация — тут.
Telegram
Порез бумагой
Силовики пришли с обысками к нашим сотрудникам. Они задержаны
Сообщить эту новость в жанре пресс-релиза у нас не получится — недостаточно информации. Что нам известно: силовики пришли по адресам сразу нескольких наших коллег — не только домашним, как сообщают…
Сообщить эту новость в жанре пресс-релиза у нас не получится — недостаточно информации. Что нам известно: силовики пришли по адресам сразу нескольких наших коллег — не только домашним, как сообщают…
«Люди без внутреннего сияния» Йенты Постюмы (пер. с нидерландского Ирины Лейк)
В прошлом году, в рамках наших уже традиционных в «Не перевелись ещё», чтений книг длинного списка Международной Букеровской премии, мне довелось прочитать роман Йенты Постюмы What I’d Rather Not Think About. Его героиня тяжело переживает утрату брата-близнеца и пытается разобраться в причинах его самоубийства. В этом романе, как и следует из названия, рассказчица прибегает ко всевозможным уловкам, чтобы ходить вокруг да около, лишь скользя по поверхности главной темы, — обращается к поп-культуре, историческим событиям и биографиям известных писательниц, чтобы через эти опосредованные образы передать динамику отношений с братом и своё горе от его внезапного ухода.
Нечто подобное происходит и в «Людях без внутреннего сияния», дебютном романе Постюмы. Только на смену культурным феноменам и случаям из биографий знаменитостей здесь приходят истории из жизни самой неназванной героини. В центре снова — слишком большая трагедия, чтобы взглянуть ей в лицо. Можно сказать, что это и есть авторская особенность Йенты Постюмы: движение по касательной, невозмутимый юмор, внимание к говорящим деталям, которые передают чувства персонажей куда точнее, чем развёрнутые описания их переживаний. Возможно, именно поэтому её книги такие короткие.
В детстве героиня всегда старалась произвести на маму наилучшее впечатление: выбегала ей навстречу после школы, включая на полную мощность всё своё «внутреннее сияние». Её мама — бывшая телезвезда и актриса театра — была женщиной яркой, доминантной и харизматичной. На её фоне отец девочки, директор психиатрической клиники, тускнел и терялся, но к жене относился с обожанием. А потом, когда героиня была ещё ребёнком, мама умерла у неё на глазах, и отец, как мог, пытался помочь дочери справиться с утратой. Именно «как мог» — ключевые слова.
Перед читателем разворачивается жизнь героини, её отца и других людей, с которыми им приходится взаимодействовать на протяжении почти тридцати лет после смерти матери. Повествование скачет во времени — из детства в бурную юность, обратно в детство и так далее, как бы подсказывая: утрата — это не то, что проживается однажды и остаётся в прошлом. Она остаётся с тобой навсегда и становится частью твоей жизни.
Издательство: @polyandria
В прошлом году, в рамках наших уже традиционных в «Не перевелись ещё», чтений книг длинного списка Международной Букеровской премии, мне довелось прочитать роман Йенты Постюмы What I’d Rather Not Think About. Его героиня тяжело переживает утрату брата-близнеца и пытается разобраться в причинах его самоубийства. В этом романе, как и следует из названия, рассказчица прибегает ко всевозможным уловкам, чтобы ходить вокруг да около, лишь скользя по поверхности главной темы, — обращается к поп-культуре, историческим событиям и биографиям известных писательниц, чтобы через эти опосредованные образы передать динамику отношений с братом и своё горе от его внезапного ухода.
Нечто подобное происходит и в «Людях без внутреннего сияния», дебютном романе Постюмы. Только на смену культурным феноменам и случаям из биографий знаменитостей здесь приходят истории из жизни самой неназванной героини. В центре снова — слишком большая трагедия, чтобы взглянуть ей в лицо. Можно сказать, что это и есть авторская особенность Йенты Постюмы: движение по касательной, невозмутимый юмор, внимание к говорящим деталям, которые передают чувства персонажей куда точнее, чем развёрнутые описания их переживаний. Возможно, именно поэтому её книги такие короткие.
В детстве героиня всегда старалась произвести на маму наилучшее впечатление: выбегала ей навстречу после школы, включая на полную мощность всё своё «внутреннее сияние». Её мама — бывшая телезвезда и актриса театра — была женщиной яркой, доминантной и харизматичной. На её фоне отец девочки, директор психиатрической клиники, тускнел и терялся, но к жене относился с обожанием. А потом, когда героиня была ещё ребёнком, мама умерла у неё на глазах, и отец, как мог, пытался помочь дочери справиться с утратой. Именно «как мог» — ключевые слова.
Перед читателем разворачивается жизнь героини, её отца и других людей, с которыми им приходится взаимодействовать на протяжении почти тридцати лет после смерти матери. Повествование скачет во времени — из детства в бурную юность, обратно в детство и так далее, как бы подсказывая: утрата — это не то, что проживается однажды и остаётся в прошлом. Она остаётся с тобой навсегда и становится частью твоей жизни.
Издательство: @polyandria
«Дорогуша» Си Джей Скьюз (пер. Иры Филипповой)
Что вы делаете, когда вас всё бесит? Когда на работе не ценят, подруги говорят только о свадьбах и детишках, а вас, с вашими проблемами, будто не существует? Бойфренд не только проводит большую часть вечеров с друганами за пивом и футболом, но и завёл себе любовницу? Съедаете ведёрко мороженого под «Бриджит Джонс», жалея себя? Или, может быть, идёте срывать злость в спортзал или выпускать пар в комнату ярости? Вариантов множество, но ни один из них не подходит Рианнон — она выбирает пойти порыбачить, но совсем не так, как вы себе это представляете.
Она выдвигается в безлюдный парк с кухонным ножом в кармане толстовки и поджидает тех, кто привык быть сильнее женщин, привык к безнаказанности и молчанию своих жертв. А потом Рианнон возвращается к роли подруги, всегда готовой подставить плечо и в сотый раз выслушать о расстановке цветов на свадьбе; терпеливой девушки; усердной ассистентки в редакции дерьмовой газетёнки, где из новостей — спасение котёнка с дерева да отчёт о любительском концерте в муниципальном доме искусств. А на досуге мечтает о простом человеческом — идиллическом домике с садом у реки, где она могла бы выращивать розы, а её дрожащая собачка Дзынь — вволю гулять. Возможно, за её спиной всё равно шепчутся и считают её странной, но никто (кроме нас, читателей) и понятия не имеет, сколько яда, ярости и чернейшего юмора она изливает в свой дневничок. В нём Рианнон не только составляет списки тех, кто конкретно выбесил её сегодня, но и озвучивает те мысли, которые стыдно даже думать.
Так как всё повествование построено в форме откровенных дневниковых записей, читателей не погружают в подробный контекст — лишь из упоминаний и недомолвок становится понятно, что за состоянием Рианнон стоит давняя травмирующая история, а возможно, и далеко не одна. Кто знает, какие ещё тайны зарыты во дворе её семейного дома? Но она вовсе не склонна оправдывать себя настоящую своим трудным прошлым.
Если вы смотрели одноимённый сериал, то, уж поверьте мне на слово, по сравнению с книгой — это версия для ясельной группы детского сада. Романная Рианнон куда ближе не к своей сериальной версии, а к более молодой и безрассудной Дороти Дэниелс — героине «Определённо голодна» Челси Саммерс. Она уже столь же остроумна, но пока не столь осмотрительна. Впереди нас ждёт несколько уже обещанных переводов этой серии книг — и это не может не радовать, особенно учитывая, что первая часть заканчивается на звенящем клиффхэнгере.
Издательство: @domistorii
Что вы делаете, когда вас всё бесит? Когда на работе не ценят, подруги говорят только о свадьбах и детишках, а вас, с вашими проблемами, будто не существует? Бойфренд не только проводит большую часть вечеров с друганами за пивом и футболом, но и завёл себе любовницу? Съедаете ведёрко мороженого под «Бриджит Джонс», жалея себя? Или, может быть, идёте срывать злость в спортзал или выпускать пар в комнату ярости? Вариантов множество, но ни один из них не подходит Рианнон — она выбирает пойти порыбачить, но совсем не так, как вы себе это представляете.
Она выдвигается в безлюдный парк с кухонным ножом в кармане толстовки и поджидает тех, кто привык быть сильнее женщин, привык к безнаказанности и молчанию своих жертв. А потом Рианнон возвращается к роли подруги, всегда готовой подставить плечо и в сотый раз выслушать о расстановке цветов на свадьбе; терпеливой девушки; усердной ассистентки в редакции дерьмовой газетёнки, где из новостей — спасение котёнка с дерева да отчёт о любительском концерте в муниципальном доме искусств. А на досуге мечтает о простом человеческом — идиллическом домике с садом у реки, где она могла бы выращивать розы, а её дрожащая собачка Дзынь — вволю гулять. Возможно, за её спиной всё равно шепчутся и считают её странной, но никто (кроме нас, читателей) и понятия не имеет, сколько яда, ярости и чернейшего юмора она изливает в свой дневничок. В нём Рианнон не только составляет списки тех, кто конкретно выбесил её сегодня, но и озвучивает те мысли, которые стыдно даже думать.
Так как всё повествование построено в форме откровенных дневниковых записей, читателей не погружают в подробный контекст — лишь из упоминаний и недомолвок становится понятно, что за состоянием Рианнон стоит давняя травмирующая история, а возможно, и далеко не одна. Кто знает, какие ещё тайны зарыты во дворе её семейного дома? Но она вовсе не склонна оправдывать себя настоящую своим трудным прошлым.
Если вы смотрели одноимённый сериал, то, уж поверьте мне на слово, по сравнению с книгой — это версия для ясельной группы детского сада. Романная Рианнон куда ближе не к своей сериальной версии, а к более молодой и безрассудной Дороти Дэниелс — героине «Определённо голодна» Челси Саммерс. Она уже столь же остроумна, но пока не столь осмотрительна. Впереди нас ждёт несколько уже обещанных переводов этой серии книг — и это не может не радовать, особенно учитывая, что первая часть заканчивается на звенящем клиффхэнгере.
Издательство: @domistorii
«Амбруаз Воллар. Открыватель талантов» Наталии Семеновой
В коллекции биографий знаменитых собирателей искусства и меценатов — пополнение. Вслед за книгами о братьях Морозовых, Щукиных, Рябушинских и Остроухове, историк искусства Наталия Семенова выпустила книгу о легендарном французском маршане и издателе Амбруазе Волларе. Как сама она цитирует сцену из «Берегись автомобиля» о своём литературном предприятии: «А не замахнуться ли нам на Вильяма, нашего, Шекспира?!»
Язык не поворачивается назвать «Открывателя талантов» рядовой биографией — где родился, как попал в профессию, с кем был знаком, что купил, кому продал. Семенова не просто описывает жизнь своего героя, а наделяет его уникальной, мрачной харизмой; оживляет образ хмурого скупердяя, который всю жизнь спал на неудобной кровати и ел куриное карри по-креольски, избегая излишеств, которые уж точно мог себе позволить, но обладал невероятным и необъяснимым чутьём. Воллар, выходец из небогатой семьи с острова Реюньон, отправился в метрополию за юридическим образованием, а стал арт-дилером, и довольно скоро открыл собственную небольшую галерею. Он скупал Сезаннов, Ван Гогов, Гогенов и кого только не — ещё до того, как это стало мейнстримом; устраивал персональные выставки тогда ещё малоизвестных художников, чьи работы через несколько лет будут стоить целые состояния и выставляться в крупнейших музеях и частных коллекциях. Кстати, герои предыдущих книг Наталии Семеновой тоже были клиентами Воллара — как, впрочем, и Гертруда Стайн с братом Лео. Эта книга — ещё и атмосферное погружение в эпоху fin de siècle.
А после смерти Воллара книга и вовсе приобретает масштаб захватывающего арт-детектива: делёжка наследства, о размере и ценности которого не имели представления даже сами наследники, недобросовестные посредники, готовые на любые ухищрения, чтобы нажиться на славе и несметных богатствах маршана, сюда даже затесались скандальные Эдуард VIII и Уоллис Симпсон. Не менее увлекательна и история, которая привела Наталию Семенову к её герою. А уж какой объём архивных данных пришлось раскопать, чтобы эта книга появилась на свет! Она одновременно замечательно информативна, но главное — пропитана живым интересом и искренней симпатией к своему герою.
Издательство: @slovobooksru
В коллекции биографий знаменитых собирателей искусства и меценатов — пополнение. Вслед за книгами о братьях Морозовых, Щукиных, Рябушинских и Остроухове, историк искусства Наталия Семенова выпустила книгу о легендарном французском маршане и издателе Амбруазе Волларе. Как сама она цитирует сцену из «Берегись автомобиля» о своём литературном предприятии: «А не замахнуться ли нам на Вильяма, нашего, Шекспира?!»
Язык не поворачивается назвать «Открывателя талантов» рядовой биографией — где родился, как попал в профессию, с кем был знаком, что купил, кому продал. Семенова не просто описывает жизнь своего героя, а наделяет его уникальной, мрачной харизмой; оживляет образ хмурого скупердяя, который всю жизнь спал на неудобной кровати и ел куриное карри по-креольски, избегая излишеств, которые уж точно мог себе позволить, но обладал невероятным и необъяснимым чутьём. Воллар, выходец из небогатой семьи с острова Реюньон, отправился в метрополию за юридическим образованием, а стал арт-дилером, и довольно скоро открыл собственную небольшую галерею. Он скупал Сезаннов, Ван Гогов, Гогенов и кого только не — ещё до того, как это стало мейнстримом; устраивал персональные выставки тогда ещё малоизвестных художников, чьи работы через несколько лет будут стоить целые состояния и выставляться в крупнейших музеях и частных коллекциях. Кстати, герои предыдущих книг Наталии Семеновой тоже были клиентами Воллара — как, впрочем, и Гертруда Стайн с братом Лео. Эта книга — ещё и атмосферное погружение в эпоху fin de siècle.
А после смерти Воллара книга и вовсе приобретает масштаб захватывающего арт-детектива: делёжка наследства, о размере и ценности которого не имели представления даже сами наследники, недобросовестные посредники, готовые на любые ухищрения, чтобы нажиться на славе и несметных богатствах маршана, сюда даже затесались скандальные Эдуард VIII и Уоллис Симпсон. Не менее увлекательна и история, которая привела Наталию Семенову к её герою. А уж какой объём архивных данных пришлось раскопать, чтобы эта книга появилась на свет! Она одновременно замечательно информативна, но главное — пропитана живым интересом и искренней симпатией к своему герою.
Издательство: @slovobooksru
В этот раз подборка мероприятий у меня получилась практически соло в поддержку любимых «Подписных изданий». Петербуржцев и гостей города призываю заглянуть в магазинчик на мероприятия, за книжками, кофе и булочками, а всех остальных — прошерстить сайт, где можно найти не только новинки и классные сувениры, но и всяческие редкости — например, отличную подборку книг на иностранных языках:
26 мая, 19:00, Подписные издания — презентация новой книги Ольги Птицевой «Весна воды». Ольга Птицева и Максим Мамлыга обсудят, как шла работа над финалом дилогии. Была на встрече в апреле в Москве — оказалось очень душевно. Регистрация — тут.
26 мая, 19:00, медиатека Французского института — презентация романа «Люди из Бильбао рождаются где захотят» и встреча с автором Марией Ларреа (онлайн). Мария Ларреа и Александра Плотникова — сотрудница «Подписных изданий», писательница и преподавательница литературного мастерства — обсудят популярность жанра автофикшн в России и в мире, а также то, как режиссёрский опыт соотносится с опытом писательства и может ли он помочь написать роман. Регистрация — тут.
30 мая, 19:00, Подписные издания — презентация документального романа «Улица Холодова» Евгении Некрасовой. Евгения Некрасова и Максим Мамлыга поговорят об идее книги и работе над текстом, а также о том, много ли в произведении личного. Регистрация откроется чуть позже.
29 мая в российский прокат выходит фильм «Джейн Остин испортила мне жизнь». Смешная и лёгкая французская комедия о молодой писательнице, отправляющейся в резиденцию в Англии, чтобы наконец взять себя в руки, написать роман, а попутно — встретить своего мистера Дарси. Как будто то, что нужно, чтобы отвлечься. Рецепт картины таков: «Бриджит Джонс» встречает «Полночь в Париже» на съёмках «Амели», а диалоги в фильме написаны словно самой Джейн Остин. Ищите фильм в расписании кинотеатров, а с трейлером можно ознакомиться тут.
P.S. Не в меру любопытные коты и регулярные редакторы канала для привлечения внимания.
26 мая, 19:00, Подписные издания — презентация новой книги Ольги Птицевой «Весна воды». Ольга Птицева и Максим Мамлыга обсудят, как шла работа над финалом дилогии. Была на встрече в апреле в Москве — оказалось очень душевно. Регистрация — тут.
26 мая, 19:00, медиатека Французского института — презентация романа «Люди из Бильбао рождаются где захотят» и встреча с автором Марией Ларреа (онлайн). Мария Ларреа и Александра Плотникова — сотрудница «Подписных изданий», писательница и преподавательница литературного мастерства — обсудят популярность жанра автофикшн в России и в мире, а также то, как режиссёрский опыт соотносится с опытом писательства и может ли он помочь написать роман. Регистрация — тут.
30 мая, 19:00, Подписные издания — презентация документального романа «Улица Холодова» Евгении Некрасовой. Евгения Некрасова и Максим Мамлыга поговорят об идее книги и работе над текстом, а также о том, много ли в произведении личного. Регистрация откроется чуть позже.
29 мая в российский прокат выходит фильм «Джейн Остин испортила мне жизнь». Смешная и лёгкая французская комедия о молодой писательнице, отправляющейся в резиденцию в Англии, чтобы наконец взять себя в руки, написать роман, а попутно — встретить своего мистера Дарси. Как будто то, что нужно, чтобы отвлечься. Рецепт картины таков: «Бриджит Джонс» встречает «Полночь в Париже» на съёмках «Амели», а диалоги в фильме написаны словно самой Джейн Остин. Ищите фильм в расписании кинотеатров, а с трейлером можно ознакомиться тут.
P.S. Не в меру любопытные коты и регулярные редакторы канала для привлечения внимания.
«Разве мы не можем быть подругами» Денни С. Брайс и Элайзы Найт (пер. Виктории Лаптевой)
Две женщины, две выдающиеся личности, навсегда изменившие наше представление о шоу-бизнесе XX века. Речь, конечно, о «королеве джаза» Элле Фицджеральд и главном секс-символе эпохи, чьи образы до сих пор повторяют как знаменитости, так и простые смертные, — Мэрилин Монро. Могли ли они быть близкими подругами, поддерживать друг друга в мире, управляемом мужчинами и постоянно предъявляющем к ним требования? Свою трогательную и пронзительную вариацию на эту тему представляет читателям дуэт авторов — Денни С. Брайс и Элайза Найт, — основываясь на архивных фотографиях, документах, интервью и силе собственного воображения.
Лос-Анджелес, 1972 год. К Элле Фицджеральд обращается журналистка недавно созданного Глорией Стайнем феминистского издания Ms., чтобы взять интервью для номера, посвящённого Мэрилин Монро. Факт того, что их связывали дружеские отношения и Мэрилин помогала Элле пробиваться в популярные джаз-клубы, преодолевая сегрегацию и требования голливудских стандартов красоты, хорошо известен. Но Элле не хочется углубляться в слишком личные подробности их дружбы, давать пищу для стервятников и ворошить память о подруге. В интервью она ограничивается парой размытых фраз, которые, тем не менее, намекают на то, что их дружба не ограничивалась деловыми отношениями и случайными встречами на церемониях и вечеринках. С 1952 года и до самой смерти Мэрилин (тут авторки придерживаются версии случайной передозировки) разворачивается история взлётов и падений обеих героинь, их сопротивления бездушной машине шоу-бизнеса, где они должны бесприкословно подчиняться воле «волков», как называет их Мэрилин, — мужчин в костюмах и с неизменной сигарой во рту.
Писательницам удалось создать действительно объёмные образы героинь. Мэрилин — мечущаяся душа, которая жаждет настоящей любви, понимания и реализации своего потенциала, но ей настойчиво навязывают образ сексуальной глупышки, а пресса с особым рвением роется в её грязном белье. Элла — самоучка, покорившая джазовую сцену исключительно силой своего таланта и работоспособностью. Сцена — её страсть и отдушина, но даже при своём статусе ей приходится сталкиваться с повседневным расизмом и жертвовать личной жизнью ради карьеры. Друг в друге они — через письма, телефонные разговоры и редкие, при их загруженном графике, встречи — обретают поддержку, плечо, в которое можно поплакаться, и собеседницу, с которой можно поделиться самым сокровенным, ну и сэндвичем с пастрами.
Финал этой истории хорошо известен. Чем ближе мы приближаемся к августу 1962 года, тем мрачнее и драматичнее становится повествование. Но, тем не менее, книга оставляет после себя очень тёплые чувства, ведь прежде всего это не история о двух легендах Голливуда, а о двух обычных женщинах, для которых дружба становится спасательным кругом в бурном и непредсказуемом мире, где одиночество на вершине ощущается особенно болезненно, а ставки — невероятно высоки. Роман совершенно лишён напускной сентиментальности, чего можно было бы ожидать от подобной истории, — и именно этим он меня и подкупил.
Издательство: @belles_lettres
Что почитать похожего:
«Воздух, которым ты дышишь» Франсиш Ди Понтиш Пиблз
Две женщины, две выдающиеся личности, навсегда изменившие наше представление о шоу-бизнесе XX века. Речь, конечно, о «королеве джаза» Элле Фицджеральд и главном секс-символе эпохи, чьи образы до сих пор повторяют как знаменитости, так и простые смертные, — Мэрилин Монро. Могли ли они быть близкими подругами, поддерживать друг друга в мире, управляемом мужчинами и постоянно предъявляющем к ним требования? Свою трогательную и пронзительную вариацию на эту тему представляет читателям дуэт авторов — Денни С. Брайс и Элайза Найт, — основываясь на архивных фотографиях, документах, интервью и силе собственного воображения.
Лос-Анджелес, 1972 год. К Элле Фицджеральд обращается журналистка недавно созданного Глорией Стайнем феминистского издания Ms., чтобы взять интервью для номера, посвящённого Мэрилин Монро. Факт того, что их связывали дружеские отношения и Мэрилин помогала Элле пробиваться в популярные джаз-клубы, преодолевая сегрегацию и требования голливудских стандартов красоты, хорошо известен. Но Элле не хочется углубляться в слишком личные подробности их дружбы, давать пищу для стервятников и ворошить память о подруге. В интервью она ограничивается парой размытых фраз, которые, тем не менее, намекают на то, что их дружба не ограничивалась деловыми отношениями и случайными встречами на церемониях и вечеринках. С 1952 года и до самой смерти Мэрилин (тут авторки придерживаются версии случайной передозировки) разворачивается история взлётов и падений обеих героинь, их сопротивления бездушной машине шоу-бизнеса, где они должны бесприкословно подчиняться воле «волков», как называет их Мэрилин, — мужчин в костюмах и с неизменной сигарой во рту.
Писательницам удалось создать действительно объёмные образы героинь. Мэрилин — мечущаяся душа, которая жаждет настоящей любви, понимания и реализации своего потенциала, но ей настойчиво навязывают образ сексуальной глупышки, а пресса с особым рвением роется в её грязном белье. Элла — самоучка, покорившая джазовую сцену исключительно силой своего таланта и работоспособностью. Сцена — её страсть и отдушина, но даже при своём статусе ей приходится сталкиваться с повседневным расизмом и жертвовать личной жизнью ради карьеры. Друг в друге они — через письма, телефонные разговоры и редкие, при их загруженном графике, встречи — обретают поддержку, плечо, в которое можно поплакаться, и собеседницу, с которой можно поделиться самым сокровенным, ну и сэндвичем с пастрами.
Финал этой истории хорошо известен. Чем ближе мы приближаемся к августу 1962 года, тем мрачнее и драматичнее становится повествование. Но, тем не менее, книга оставляет после себя очень тёплые чувства, ведь прежде всего это не история о двух легендах Голливуда, а о двух обычных женщинах, для которых дружба становится спасательным кругом в бурном и непредсказуемом мире, где одиночество на вершине ощущается особенно болезненно, а ставки — невероятно высоки. Роман совершенно лишён напускной сентиментальности, чего можно было бы ожидать от подобной истории, — и именно этим он меня и подкупил.
Издательство: @belles_lettres
Что почитать похожего:
«Воздух, которым ты дышишь» Франсиш Ди Понтиш Пиблз
«Становление писательницы: мифы и факты викторианского книжного рынка» Линды Петерсон (пер. А. Фоменко)
Чтение «Становления писательницы» Линды Петерсон — исследовательницы викторианской литературы и профессора Йельского университета — стало для меня небуквальным продолжением книги Лорны Мартнес «Её словами. Женская автобиография 1845–1969». И дело тут не только в том, что обе книги выходят в одной серии, новинки которой я всегда жду с нетерпением, но и в том, что они дополняют друг друга в теме выхода женщин-писательниц из тени — из заточения брака и домашнего быта, из творчества «в стол» или развлекательного письма для узкого круга. Обе книги рассказывают о том, как женщины прокладывали себе путь в писательство как признанную профессию.
Закономерно, Петерсон начинает своё исследование с обширного обзора положения дел на викторианском писательском и издательском рынке. С началом викторианской эпохи стало появляться всё больше периодических изданий, а значит — больше возможностей для литераторов зарабатывать себе на жизнь, то есть получать стабильный ежегодный доход, непосредственно написанием статей, эссе, критических рецензий и романов-фельетонов. Исследовательница подчёркивает проблемы, с которыми сталкивались литературные деятели обоих полов: отсутствие законов, регулирующих защиту авторских прав, неясность экономического и социального статуса и etc.
Что же касается непосредственно писательниц, то перед ними как будто существовал ещё один лестничный пролёт, который необходимо было преодолеть, чтобы добиться профессионального признания. С течением времени менялось представление о женском труде и владении женщинами собственностью; приходилось бороться с предубеждением об исключительно декоративной и развлекательной роли женского письма, с его восприятием как лишь дополнения к более «традиционным» женским обязанностям.
Как показано в следующих главах на примере писательниц — Гарриет Мартино, Мэри Хоувитт, Шарлотты Бронте, Шарлотты Ридделл, Элис Мейнелл и Мэри Чамли — и анализе их произведений, каждая из них избрала свой уникальный, подчас непростой путь. Книга Петерсон — насыщенная и не самая простая для восприятия — даёт очень широкое представление о том, что значило женщине посвятить себя творчеству в викторианскую эпоху и каких усилий это требовало. А ещё она наталкивает на мысли о занятных перекличках с положением литераторов в наши дни.
Издетальство: @nlobooks
Чтение «Становления писательницы» Линды Петерсон — исследовательницы викторианской литературы и профессора Йельского университета — стало для меня небуквальным продолжением книги Лорны Мартнес «Её словами. Женская автобиография 1845–1969». И дело тут не только в том, что обе книги выходят в одной серии, новинки которой я всегда жду с нетерпением, но и в том, что они дополняют друг друга в теме выхода женщин-писательниц из тени — из заточения брака и домашнего быта, из творчества «в стол» или развлекательного письма для узкого круга. Обе книги рассказывают о том, как женщины прокладывали себе путь в писательство как признанную профессию.
Закономерно, Петерсон начинает своё исследование с обширного обзора положения дел на викторианском писательском и издательском рынке. С началом викторианской эпохи стало появляться всё больше периодических изданий, а значит — больше возможностей для литераторов зарабатывать себе на жизнь, то есть получать стабильный ежегодный доход, непосредственно написанием статей, эссе, критических рецензий и романов-фельетонов. Исследовательница подчёркивает проблемы, с которыми сталкивались литературные деятели обоих полов: отсутствие законов, регулирующих защиту авторских прав, неясность экономического и социального статуса и etc.
Что же касается непосредственно писательниц, то перед ними как будто существовал ещё один лестничный пролёт, который необходимо было преодолеть, чтобы добиться профессионального признания. С течением времени менялось представление о женском труде и владении женщинами собственностью; приходилось бороться с предубеждением об исключительно декоративной и развлекательной роли женского письма, с его восприятием как лишь дополнения к более «традиционным» женским обязанностям.
Как показано в следующих главах на примере писательниц — Гарриет Мартино, Мэри Хоувитт, Шарлотты Бронте, Шарлотты Ридделл, Элис Мейнелл и Мэри Чамли — и анализе их произведений, каждая из них избрала свой уникальный, подчас непростой путь. Книга Петерсон — насыщенная и не самая простая для восприятия — даёт очень широкое представление о том, что значило женщине посвятить себя творчеству в викторианскую эпоху и каких усилий это требовало. А ещё она наталкивает на мысли о занятных перекличках с положением литераторов в наши дни.
Издетальство: @nlobooks
«Москва. Квартирная симфония» Оксаны Даровской
Сложно удержаться и не начать отзыв на автобиографическую книгу Оксаны Даровской с цитаты Воланда о москвичах — «квартирный вопрос только испортил их…». Конечно, это было бы грубым обобщением, но с некоторыми героями этой книги и впрямь произошло нечто похожее. А вот для главной героини и рассказчицы «квартирный вопрос» стал тем самым обстоятельством, которое кардинально изменило её жизненный вектор: из корректора в небольшом техническом издательстве она переквалифицировалась в риэлтора. В книге, выстроенной в форме симфонии с интермеццо, рассказываются наиболее яркие истории сделок купли-продажи и обмена жилья — от трагедий до полного фарса.
Роман начинается с увертюры-аллегро и посвящён житью-бытью героини в коммунальной квартире в Савёловском переулке. Даровская создаёт яркие портреты соседей, и в повествовании угадывается знакомый каждому — даже тем, кто лично не сталкивался с подобным опытом — дух коммунального проживания: постоянное хождение по краю между взаимовыручкой и вредительством, строгий контроль за потреблением воды и электричества, пьяные выходки «того самого» соседа. Но обстоятельства меняются: молодой семье хочется личного пространства — и деятельная героиня сначала собирает всеквартирное собрание, на котором, в духе партийных съездов, выдвигает предложение о расселении, а затем берёт дело в свои руки.
Далее следуют вариации, в разных тональностях затрагивающие тему квартирного вопроса. Героиня-риэлтор она выступает и в роли стороннего свидетеля, наблюдающего за коллизиями вокруг недвижимости, психолога, и — как того требуют времена (на дворе уже 1990-е, а затем и 2000-е) — решалы, а порой становится близким другом и поддержкой для своих горемычных клиентов. Эта позиция — вроде бы внешнего наблюдателя, но при этом глубоко включённого в чужую жизнь — и делает повествование действительно уникальным. Героиня становится свидетельницей и летописцем, прежде всего, человеческих судеб — драматичных, радостных, полных случайностей и роковых стечений обстоятельств.
Отдельно стоит отметить язык романа: Оксана Даровская — филолог, и, кажется, сама получает удовольствие от столкновения литературных отсылок и вылизанно-литературной речи с живостью просторечий и всяческих жаргонов. По-моему, получилось очень душевно и увлекательно.
Издательство: @azbookaknigogoliki
Сложно удержаться и не начать отзыв на автобиографическую книгу Оксаны Даровской с цитаты Воланда о москвичах — «квартирный вопрос только испортил их…». Конечно, это было бы грубым обобщением, но с некоторыми героями этой книги и впрямь произошло нечто похожее. А вот для главной героини и рассказчицы «квартирный вопрос» стал тем самым обстоятельством, которое кардинально изменило её жизненный вектор: из корректора в небольшом техническом издательстве она переквалифицировалась в риэлтора. В книге, выстроенной в форме симфонии с интермеццо, рассказываются наиболее яркие истории сделок купли-продажи и обмена жилья — от трагедий до полного фарса.
Роман начинается с увертюры-аллегро и посвящён житью-бытью героини в коммунальной квартире в Савёловском переулке. Даровская создаёт яркие портреты соседей, и в повествовании угадывается знакомый каждому — даже тем, кто лично не сталкивался с подобным опытом — дух коммунального проживания: постоянное хождение по краю между взаимовыручкой и вредительством, строгий контроль за потреблением воды и электричества, пьяные выходки «того самого» соседа. Но обстоятельства меняются: молодой семье хочется личного пространства — и деятельная героиня сначала собирает всеквартирное собрание, на котором, в духе партийных съездов, выдвигает предложение о расселении, а затем берёт дело в свои руки.
Далее следуют вариации, в разных тональностях затрагивающие тему квартирного вопроса. Героиня-риэлтор она выступает и в роли стороннего свидетеля, наблюдающего за коллизиями вокруг недвижимости, психолога, и — как того требуют времена (на дворе уже 1990-е, а затем и 2000-е) — решалы, а порой становится близким другом и поддержкой для своих горемычных клиентов. Эта позиция — вроде бы внешнего наблюдателя, но при этом глубоко включённого в чужую жизнь — и делает повествование действительно уникальным. Героиня становится свидетельницей и летописцем, прежде всего, человеческих судеб — драматичных, радостных, полных случайностей и роковых стечений обстоятельств.
Отдельно стоит отметить язык романа: Оксана Даровская — филолог, и, кажется, сама получает удовольствие от столкновения литературных отсылок и вылизанно-литературной речи с живостью просторечий и всяческих жаргонов. По-моему, получилось очень душевно и увлекательно.
Издательство: @azbookaknigogoliki
«Улица Холодова» Евгении Некрасовой
17 октября 1994 года молодой корреспондент Московского комсомольца Дмитрий Холодов был убит взрывом мины-ловушки в офисе газеты. Его убийство так и осталось нераскрытым, а виновные не были наказаны. Холодов — идеалист, бескомпромиссный борец за правду и справедливость, изобличавший коррупцию в армии. Он же — полумифическая фигура героя, бок о бок с историей которого росла не только Евгения Некрасова, но и все дети Климовска 90-х годов: ежедневно они ходили по улице, названной в его честь, читали стихи в день памяти, проходили мимо мемориальной таблички. Как это свойственно подобным официальным формам сохранения памяти — личность со временем истирается, овеществляется, на место реального человека с характером и судьбой встает символ. В памяти тех, кто не был современником или свидетелем трагедии, он остался лишь отзвуком.
В «Улице Холодова» Евгения Некрасова словно заново собирает означаемое и означающее воедино — в том числе и для самой себя. Параллельно писательница рассказывает собственную историю взросления в 90-е, столь непохожую на идеальную историю журналиста. Если Холодов уверенно идёт по намеченному пути, она — колеблется и прячется от реальности. На фоне мифа автофикциональная часть романа — это история уязвимости, растерянности и страха перед внешним миром, представления о котором, воспитанные родителями и школой, совершенно не совпадают с этой самой реальностью.
От частной, замкнутой на себе истории взросления к идеализированному портрету трагически погибшего героя — разница в масштабах в книге кажется колоссальной, а в реальности они оба день ото дня проделывали тот же путь — на захудалой электричке из Климовска в Москву. Авторка и сама признаётся, что долгое время не обращала внимания на новостную повестку, была сосредоточена на собственной жизни и травмах, но разве не все мы до определённого момента жили так же? Возвращение к истории Дмитрия Холодова, который был всегда здесь, буквально по-соседству, кажется пробуждением от иллюзий.
В самом конце книги представлены истории выдающихся журналистов нашего времени — Ивана Голунова, Лены Костюченко, Татьяны Малкиной и других, озаглавленные «Я/Мы Дмитрий Холодов». Здесь Некрасова словно тянет за нитку, наконец собирая все составляющие книги в единое целое.
Издательство: @polyandria
17 октября 1994 года молодой корреспондент Московского комсомольца Дмитрий Холодов был убит взрывом мины-ловушки в офисе газеты. Его убийство так и осталось нераскрытым, а виновные не были наказаны. Холодов — идеалист, бескомпромиссный борец за правду и справедливость, изобличавший коррупцию в армии. Он же — полумифическая фигура героя, бок о бок с историей которого росла не только Евгения Некрасова, но и все дети Климовска 90-х годов: ежедневно они ходили по улице, названной в его честь, читали стихи в день памяти, проходили мимо мемориальной таблички. Как это свойственно подобным официальным формам сохранения памяти — личность со временем истирается, овеществляется, на место реального человека с характером и судьбой встает символ. В памяти тех, кто не был современником или свидетелем трагедии, он остался лишь отзвуком.
В «Улице Холодова» Евгения Некрасова словно заново собирает означаемое и означающее воедино — в том числе и для самой себя. Параллельно писательница рассказывает собственную историю взросления в 90-е, столь непохожую на идеальную историю журналиста. Если Холодов уверенно идёт по намеченному пути, она — колеблется и прячется от реальности. На фоне мифа автофикциональная часть романа — это история уязвимости, растерянности и страха перед внешним миром, представления о котором, воспитанные родителями и школой, совершенно не совпадают с этой самой реальностью.
От частной, замкнутой на себе истории взросления к идеализированному портрету трагически погибшего героя — разница в масштабах в книге кажется колоссальной, а в реальности они оба день ото дня проделывали тот же путь — на захудалой электричке из Климовска в Москву. Авторка и сама признаётся, что долгое время не обращала внимания на новостную повестку, была сосредоточена на собственной жизни и травмах, но разве не все мы до определённого момента жили так же? Возвращение к истории Дмитрия Холодова, который был всегда здесь, буквально по-соседству, кажется пробуждением от иллюзий.
В самом конце книги представлены истории выдающихся журналистов нашего времени — Ивана Голунова, Лены Костюченко, Татьяны Малкиной и других, озаглавленные «Я/Мы Дмитрий Холодов». Здесь Некрасова словно тянет за нитку, наконец собирая все составляющие книги в единое целое.
Издательство: @polyandria
«Совушка» Клэр Ошецки (пер. Дарьи Расковой)
Этот роман стал для меня причудливой помесью сюрреалистических переосмыслений сказок Анжелы Картер и истории о сложном материнстве, представленной в ключе магического реализма Джой Уильямс в романе «Подменыш» (Livebook, 2020).
Главная героиня, Тайни — виолончелистка с большими планами на будущее, — во сне занимается любовью с совой, а в реальности осознаёт, что беременна. Она чувствует, что её ребёнок — совёнок, но муж беспечно списывает её опасения на фантазии и причуды гормонов. Совёнок возобладает над личностью матери ещё в утробе, привычные к струнам пальцы больше не слушаются, виолончель — продолжение тела Тайни — отвергает её. Когда же ребёнок-сова, малышка Шуэтта, появляется на свет, героиня полностью оказывается поглощена заботой — она принимает особенности и потребности малышки безоговорочно, отрекается от себя, закрывается от внешнего мира, способного нанести вред её ребёнку. Постепенно её студия порастает мхом, а в инструменте заводятся мыши — что ж, по крайней мере ими можно кормить дочь. Отец же вовсе отказывается от данного имени дочери и упорно зовёт её более обыденным — Шарлотта. Он то отстраняется от них, исключает из круга семьи, то с неистовым рвением обращается к разного рода специалистам, полагая, что с их помощью сможет сделать их ребёнка «нормальным», а следовательно — заслуживающим любви.
На первый взгляд кажется, что в романе Клэр Ошецки всё просто — перед читателем предстаёт метафора сложного материнства и заботы о ребёнке с особыми потребностями в экстремальном проявлении, но фантастическая часть романа временами выходит за пределы этой очевидной интерпретации. «Совушка» пропитана первобытной жестокостью и яростью, которой, возможно, требует сама тема, объединяющая современный взгляд на материнство и то представление, что тянется ещё из древнейших мифов и легенд. Помимо замечательно образного языка, к которому прибегает Ошецки, важную роль в романе играет музыка, которую героиня слышит в своей голове в тот или иной кульминационный или напряжённый момент.
Издательство: @domistorii
P.S. В книжке есть закрашенные слова, строчки и целые абзацы.
Этот роман стал для меня причудливой помесью сюрреалистических переосмыслений сказок Анжелы Картер и истории о сложном материнстве, представленной в ключе магического реализма Джой Уильямс в романе «Подменыш» (Livebook, 2020).
Главная героиня, Тайни — виолончелистка с большими планами на будущее, — во сне занимается любовью с совой, а в реальности осознаёт, что беременна. Она чувствует, что её ребёнок — совёнок, но муж беспечно списывает её опасения на фантазии и причуды гормонов. Совёнок возобладает над личностью матери ещё в утробе, привычные к струнам пальцы больше не слушаются, виолончель — продолжение тела Тайни — отвергает её. Когда же ребёнок-сова, малышка Шуэтта, появляется на свет, героиня полностью оказывается поглощена заботой — она принимает особенности и потребности малышки безоговорочно, отрекается от себя, закрывается от внешнего мира, способного нанести вред её ребёнку. Постепенно её студия порастает мхом, а в инструменте заводятся мыши — что ж, по крайней мере ими можно кормить дочь. Отец же вовсе отказывается от данного имени дочери и упорно зовёт её более обыденным — Шарлотта. Он то отстраняется от них, исключает из круга семьи, то с неистовым рвением обращается к разного рода специалистам, полагая, что с их помощью сможет сделать их ребёнка «нормальным», а следовательно — заслуживающим любви.
На первый взгляд кажется, что в романе Клэр Ошецки всё просто — перед читателем предстаёт метафора сложного материнства и заботы о ребёнке с особыми потребностями в экстремальном проявлении, но фантастическая часть романа временами выходит за пределы этой очевидной интерпретации. «Совушка» пропитана первобытной жестокостью и яростью, которой, возможно, требует сама тема, объединяющая современный взгляд на материнство и то представление, что тянется ещё из древнейших мифов и легенд. Помимо замечательно образного языка, к которому прибегает Ошецки, важную роль в романе играет музыка, которую героиня слышит в своей голове в тот или иной кульминационный или напряжённый момент.
Издательство: @domistorii
P.S. В книжке есть закрашенные слова, строчки и целые абзацы.
«Три истории на моих поминках» Евгении Захарчук
Главная героиня дебютного автофикционального романа Евгении Захарчук едет сложносочинённым маршрутом из Франкфурта в Москву на двадцатую годовщину маминой смерти. Сама дорога через границу обещает немало потрепать Жене нервы, но самое тревожное ещё впереди — встреча с бабушкой и дедушкой. Когда Женя жила в России, бабуля следила за каждым её шагом, они созванивались ежедневно, но даже тогда их общение было полно недомолвок и секретов со стороны внучки. Когда же героиня переехала в Германию, пропасть только расширилась: звонки стали редкими и пустыми, молчание множилось. Телефонный звонок, раньше служивший гарантией того, что с внучкой всё в порядке, теперь вызывает тревогу — ведь он может означать, что что-то случилось. Героине предстоит сообщить новость, которая с уверенностью разорвёт родным сердце: переезд Жени — не на время, она остаётся за границей навсегда.
Возвращение в город и квартиру, где прошло детство героини после смерти мамы, неизбежно пробуждает воспоминания. Весь роман — попытка выстроить логичный нарратив о том, как же родные люди стали такими далёкими, несмотря на нежность и заботу друг о друге. Как на протяжении взросления, кирпичик за кирпичиком, строилась эта непроницаемая стена. Во время поминок родственники обмениваются тремя историями о маме Жени. Смешные и весёлые, они не имеют ничего общего с той мамой, которую помнит героиня. И она задумывается: какими тремя историями опишут её жизнь? Отразятся ли в них разлука, непонимание и тоска, что её переполняют?
При всём описанном выше роман получился вовсе не таким мрачным и полным безнадёги, как того можно было бы ожидать. Захарчук удалось сохранить и передать комичность некоторых ситуаций — пусть и тревожную временами: будь то прохождение границы или параноидальные попытки ни в коем случае не вызвать подозрений под камерами в аэропорту или обменнике. А ещё — замечательную самоиронию, которая делает этот текст особенным и искренним, хоть и не отменяет того, что сердца всех, включая читателей, будут разбиты.
Издательство: @polyandria x @smyslshop
Главная героиня дебютного автофикционального романа Евгении Захарчук едет сложносочинённым маршрутом из Франкфурта в Москву на двадцатую годовщину маминой смерти. Сама дорога через границу обещает немало потрепать Жене нервы, но самое тревожное ещё впереди — встреча с бабушкой и дедушкой. Когда Женя жила в России, бабуля следила за каждым её шагом, они созванивались ежедневно, но даже тогда их общение было полно недомолвок и секретов со стороны внучки. Когда же героиня переехала в Германию, пропасть только расширилась: звонки стали редкими и пустыми, молчание множилось. Телефонный звонок, раньше служивший гарантией того, что с внучкой всё в порядке, теперь вызывает тревогу — ведь он может означать, что что-то случилось. Героине предстоит сообщить новость, которая с уверенностью разорвёт родным сердце: переезд Жени — не на время, она остаётся за границей навсегда.
Возвращение в город и квартиру, где прошло детство героини после смерти мамы, неизбежно пробуждает воспоминания. Весь роман — попытка выстроить логичный нарратив о том, как же родные люди стали такими далёкими, несмотря на нежность и заботу друг о друге. Как на протяжении взросления, кирпичик за кирпичиком, строилась эта непроницаемая стена. Во время поминок родственники обмениваются тремя историями о маме Жени. Смешные и весёлые, они не имеют ничего общего с той мамой, которую помнит героиня. И она задумывается: какими тремя историями опишут её жизнь? Отразятся ли в них разлука, непонимание и тоска, что её переполняют?
При всём описанном выше роман получился вовсе не таким мрачным и полным безнадёги, как того можно было бы ожидать. Захарчук удалось сохранить и передать комичность некоторых ситуаций — пусть и тревожную временами: будь то прохождение границы или параноидальные попытки ни в коем случае не вызвать подозрений под камерами в аэропорту или обменнике. А ещё — замечательную самоиронию, которая делает этот текст особенным и искренним, хоть и не отменяет того, что сердца всех, включая читателей, будут разбиты.
Издательство: @polyandria x @smyslshop
Р-р-раз — и наступило лето! Хотелось бы планировать каникулы у бабушки в деревне, разъезжать на велике и болтать ногами в речке, но пока нет такой возможности. Компенсируем фестивалями и другими окололитературными событиями — в этот раз список подобрался грандиозный:
🍒 6 июня, Москва, ЦТИ «Фабрика», с 17:00 до 23:00 — фестиваль «Чёрный рынок». В программе — гаражная распродажа новых, архивных и редких книг от Ad Marginem, libra, Циолковского и других издательств; хип-хоп-презентация книги Can’t Stop Won’t Stop (Пакет); маркет мерча, винила от Longpray и посуды от DVKB. Чего ещё ждать — читайте тут. 10% от выручки Ad Marginem пойдёт проекту «Консервация», который занимается восстановлением архитектуры в сёлах и деревнях России. Фестиваль на одну ночь приоткроет двери в будущий шоурум издательства и даст старт масштабному гастрольному туру Ad Marginem — «По краям».
🍒 Собственно, сам фестивальный тур «По краям» пройдёт с 7 июня по 12 октября в 13 городах: Красноярске, Екатеринбурге, Самаре, Сыктывкаре, Казани, Перми, Нижнем Новгороде, Владивостоке, Иркутске, Махачкале, Москве, Тюмени и Ростове-на-Дону. В каждом городе гостей будет ждать большая книжная распродажа, лекции, мастер-классы для детей и взрослых, маркет локальных брендов, встречи с переводчиками и редакторами, перформансы и концерты от партнёров, встречи с зарубежными авторами. С программой в Красноярске можно уже ознакомиться тут, а с расписанием по городам — вот тут.
🍒 10 июня, «Подписные издания» — презентация книги Маргариты Николаевой «Некрополи Петербурга. Адамовы головы, холерные кладбища и Гром-камень». Модератор встречи — Максим Мамлыга. Регистрация — по ссылке.
🍒 21 июня, Санкт-Петербург, Упсала-Цирк — благотворительный книжный фестиваль «Фонарь»! В программе: спектакли, чтения, перформансы, музыка, дискуссии и потрясающие гости, мастер-классы, издательский маркет и фудкорт (обещают мороженое!). Я всю эту феерию, как обычно, пропущу, потому что буду продавать вам книжки на благотворительной книжной барахолке. Традиционно свои прочитанные книжки можно сдать в точках сбора.
С «Фонарём» ещё не закончили, потому что 21–22 июня фестиваль пройдёт ещё и в Новосибирске! С адресами, куда можно отнести книги для гаражной распродажи, программой и всеми остальными подробностями можно ознакомиться в аккаунте книжного магазина «Карта мира».
P.S. Пользуясь случаем, напомню, что своевременные и не такие сумбурные анонсы интересных мероприятий мы с коллегами публикуем на канале @bookpartyhard
🍒 6 июня, Москва, ЦТИ «Фабрика», с 17:00 до 23:00 — фестиваль «Чёрный рынок». В программе — гаражная распродажа новых, архивных и редких книг от Ad Marginem, libra, Циолковского и других издательств; хип-хоп-презентация книги Can’t Stop Won’t Stop (Пакет); маркет мерча, винила от Longpray и посуды от DVKB. Чего ещё ждать — читайте тут. 10% от выручки Ad Marginem пойдёт проекту «Консервация», который занимается восстановлением архитектуры в сёлах и деревнях России. Фестиваль на одну ночь приоткроет двери в будущий шоурум издательства и даст старт масштабному гастрольному туру Ad Marginem — «По краям».
🍒 Собственно, сам фестивальный тур «По краям» пройдёт с 7 июня по 12 октября в 13 городах: Красноярске, Екатеринбурге, Самаре, Сыктывкаре, Казани, Перми, Нижнем Новгороде, Владивостоке, Иркутске, Махачкале, Москве, Тюмени и Ростове-на-Дону. В каждом городе гостей будет ждать большая книжная распродажа, лекции, мастер-классы для детей и взрослых, маркет локальных брендов, встречи с переводчиками и редакторами, перформансы и концерты от партнёров, встречи с зарубежными авторами. С программой в Красноярске можно уже ознакомиться тут, а с расписанием по городам — вот тут.
🍒 10 июня, «Подписные издания» — презентация книги Маргариты Николаевой «Некрополи Петербурга. Адамовы головы, холерные кладбища и Гром-камень». Модератор встречи — Максим Мамлыга. Регистрация — по ссылке.
🍒 21 июня, Санкт-Петербург, Упсала-Цирк — благотворительный книжный фестиваль «Фонарь»! В программе: спектакли, чтения, перформансы, музыка, дискуссии и потрясающие гости, мастер-классы, издательский маркет и фудкорт (обещают мороженое!). Я всю эту феерию, как обычно, пропущу, потому что буду продавать вам книжки на благотворительной книжной барахолке. Традиционно свои прочитанные книжки можно сдать в точках сбора.
С «Фонарём» ещё не закончили, потому что 21–22 июня фестиваль пройдёт ещё и в Новосибирске! С адресами, куда можно отнести книги для гаражной распродажи, программой и всеми остальными подробностями можно ознакомиться в аккаунте книжного магазина «Карта мира».
P.S. Пользуясь случаем, напомню, что своевременные и не такие сумбурные анонсы интересных мероприятий мы с коллегами публикуем на канале @bookpartyhard
«Ташкент: архитектура советского модернизма. 1955–1991. Справочник-путеводитель» Бориса Чуховича и Ольги Казаковой
Серия без преувеличения легендарных справочников-путеводителей по модернистской архитектуре разных городов от издательской программы музея Garage пополнилась увесистым томом о Ташкенте. Как и любая книга об архитектуре в контексте конкретной эпохи, это никогда не просто книга об архитектуре. В большей степени это книга об истории страны или о том видении себя, которое провозглашалось через строительство новых зданий, а также о людях, создававших её облик.
Ташкент, четвёртый мегаполис СССР и крупнейший город советской Средней Азии, должен был стать витриной идей социализма в глазах других азиатских стран. Что ещё делает эту книгу уникальной — в рамках серии и в глазах не только специалистов, но и праздно интересующихся обывателей (как я) — это то, как в новом облике города должны были сочетаться традиции и современность, ориенталистские элементы и модерн. Искомый ответ — гармонично, не перетягивая внимание, бережно сохраняя восточную уникальность, но при этом отчётливо заявляя о социалистических идеях. А это, согласитесь, вопрос не столько градостроительный, сколько идеологический.
В обширное исследование, которое поделили между собой историки архитектуры Борис Чухович и Ольга Казакова, вошли материалы о более чем 50 сооружениях, а также отдельные главы о ташкентском метро и мозаике. Каждая статья — подробное погружение в историю работы над конкретным проектом: от задумки и первых набросков до детального описания воплощения и оценки профессиональных критиков. И — что мне кажется особенно важным — о том, какие изменения эти постройки претерпели в наше время: от реконструкций до полного уничтожения. В свете последнего особенно ценными кажутся архивные чертежи и фотографии, щедро представленные в книге, — они позволяют составить почти полноценное представление о том, что на сегодняшний день можно считать утраченным.
Издательство: @garagemca_on_paper
Серия без преувеличения легендарных справочников-путеводителей по модернистской архитектуре разных городов от издательской программы музея Garage пополнилась увесистым томом о Ташкенте. Как и любая книга об архитектуре в контексте конкретной эпохи, это никогда не просто книга об архитектуре. В большей степени это книга об истории страны или о том видении себя, которое провозглашалось через строительство новых зданий, а также о людях, создававших её облик.
Ташкент, четвёртый мегаполис СССР и крупнейший город советской Средней Азии, должен был стать витриной идей социализма в глазах других азиатских стран. Что ещё делает эту книгу уникальной — в рамках серии и в глазах не только специалистов, но и праздно интересующихся обывателей (как я) — это то, как в новом облике города должны были сочетаться традиции и современность, ориенталистские элементы и модерн. Искомый ответ — гармонично, не перетягивая внимание, бережно сохраняя восточную уникальность, но при этом отчётливо заявляя о социалистических идеях. А это, согласитесь, вопрос не столько градостроительный, сколько идеологический.
В обширное исследование, которое поделили между собой историки архитектуры Борис Чухович и Ольга Казакова, вошли материалы о более чем 50 сооружениях, а также отдельные главы о ташкентском метро и мозаике. Каждая статья — подробное погружение в историю работы над конкретным проектом: от задумки и первых набросков до детального описания воплощения и оценки профессиональных критиков. И — что мне кажется особенно важным — о том, какие изменения эти постройки претерпели в наше время: от реконструкций до полного уничтожения. В свете последнего особенно ценными кажутся архивные чертежи и фотографии, щедро представленные в книге, — они позволяют составить почти полноценное представление о том, что на сегодняшний день можно считать утраченным.
Издательство: @garagemca_on_paper
«Русская дочь английского писателя. Сербские притчи» Ксении Голубович
Как удачно, что в издание вошли сразу два романа — новый, «Русская дочь английского писателя», и впервые опубликованный ещё в 2003 году — «Сербские притчи». Первый посвящён отношениям с отчимом — английским журналистом и писателем, второй — с отцом-сербом. Нарочно или случайно, но это соседство работает почти как приём: между текстами завязываются какие-то свои метаотношения — неожиданные переклички и сравнения, а то, что их объединяет, — героиня, ищущая собственную идентичность и дом, оказывается между двумя полюсами, становится точкой, в которой столкновения не только этих культур становятся особенно явными.
Героиня романа говорит, что в ней смешались три крови — русская, еврейская и черногорская, — уже более чем достаточно, чтобы оказаться на распутье. Но столь же сильное влияние на неё оказал отчим, приехавший в заснеженную Россию во времена, когда страна только прокладывала себе путь к свободе и открытости остальному миру. Итого — ещё один слой, надстройка над собственной идентичностью. Перемещаясь между эпохами и местами действия, частными судьбами и историческими событиями, отсылками к кино и литературе, одновременно полярными и похожими взглядами на мироустройство, Голубович пытается найти в этом хитросплетении место, которое полноправно и безраздельно принадлежит только ей. При этом она будто и не ставит себя в центр повествования, а лишь выступает наблюдателем — люди и события омывают и ограняют её, как волны — гальку.
Романами о поиске собственной идентичности на фоне беспокойного ХХ века, эмиграций и смен парадигм, казалось бы, уже никого не удивишь. Но Ксении Голубович — писательнице и переводчице — это удаётся: мягко, уверенно и искусно, с опорой на собственный голос и богатый культурный багаж. Ей прекрасно удаётся передавать настроение мест действия, будь то новый Вавилон — Лондон, заснеженная Москва или послевоенный Белград. Линзой, через которую она смотрит на события жизни, становятся голоса поэтов не столь далёких времён — Йейтса, Элиота, Одена. Приемственность и внутреннее противоборство их творчества становятся ритмом всей книги — раз-два-три, которому следует вся история: и глобальная, и личная.
Издетальство: @nlobooks
Как удачно, что в издание вошли сразу два романа — новый, «Русская дочь английского писателя», и впервые опубликованный ещё в 2003 году — «Сербские притчи». Первый посвящён отношениям с отчимом — английским журналистом и писателем, второй — с отцом-сербом. Нарочно или случайно, но это соседство работает почти как приём: между текстами завязываются какие-то свои метаотношения — неожиданные переклички и сравнения, а то, что их объединяет, — героиня, ищущая собственную идентичность и дом, оказывается между двумя полюсами, становится точкой, в которой столкновения не только этих культур становятся особенно явными.
Героиня романа говорит, что в ней смешались три крови — русская, еврейская и черногорская, — уже более чем достаточно, чтобы оказаться на распутье. Но столь же сильное влияние на неё оказал отчим, приехавший в заснеженную Россию во времена, когда страна только прокладывала себе путь к свободе и открытости остальному миру. Итого — ещё один слой, надстройка над собственной идентичностью. Перемещаясь между эпохами и местами действия, частными судьбами и историческими событиями, отсылками к кино и литературе, одновременно полярными и похожими взглядами на мироустройство, Голубович пытается найти в этом хитросплетении место, которое полноправно и безраздельно принадлежит только ей. При этом она будто и не ставит себя в центр повествования, а лишь выступает наблюдателем — люди и события омывают и ограняют её, как волны — гальку.
Романами о поиске собственной идентичности на фоне беспокойного ХХ века, эмиграций и смен парадигм, казалось бы, уже никого не удивишь. Но Ксении Голубович — писательнице и переводчице — это удаётся: мягко, уверенно и искусно, с опорой на собственный голос и богатый культурный багаж. Ей прекрасно удаётся передавать настроение мест действия, будь то новый Вавилон — Лондон, заснеженная Москва или послевоенный Белград. Линзой, через которую она смотрит на события жизни, становятся голоса поэтов не столь далёких времён — Йейтса, Элиота, Одена. Приемственность и внутреннее противоборство их творчества становятся ритмом всей книги — раз-два-три, которому следует вся история: и глобальная, и личная.
Издетальство: @nlobooks
«Маяк для души» Ариэля Андреса Альмады, илл. — Зузанна Целей (пер. с испанского Ольги Блиновой)
Трогательная, мудрая и поэтичная книжка о преемственности поколений и надежде, которой каждый способен поделиться. В книге аргентинского писателя Ариэля Андреса Альмады наставления старшего поколения приобретает очень красивое воплощение: дедушка дарит внуку на день рождения целый маяк, который долгие годы помогал морякам найти дорогу домой. Сейчас же старый маяк служит скорее символом надежды и прокладывает путь во мгле одиночества и неизвестности. Для жен маяков — это обещание, что их мужья в целости вернуться домой, а для старого друга дедушки — далёкий привет, который скрашивает его ночи в уединении. Показывая как и для чего работает маяк, дедушка разворачивает перед мальчиком целое представление из света и дыма, настоящее кино в облаках.
Сколько ни пытайся описать «Маяк для души» словами — всё будет недостаточно. В этой книге визуальные образы и текст переплетены так тесно, что воспринимаются как единое целое. Иллюстрации Зузанны Целей — уже знакомой по «Карте приятных воспоминаний» — нежно передают теплоту отношений между героями, а сдержанная цветовая гамма оставляет ощущение легкой светлой грусти. Сквозь страницы словно ощущается уютный запах дедушкиных объятий — соли и табака.
Необычный вертикальный формат не только даёт истории развернуться в полную высоту — величественный маяк, ночное небо, куда устремляется луч света, бескрайнее море, — но и подчёркивает, как маленькие символические жесты оказываются ценными и значимыми, дарящими надежду и утешение в этом большом, тревожном и непонятном мире, и то, как любой, даже ещё маленький человек может сыграть в этом свою роль.
Хорошая книжка, чтобы поставить на видное место и время от времени возвращаться к ней, когда нужно немного света.
Издательство: @goodwinbooks
Трогательная, мудрая и поэтичная книжка о преемственности поколений и надежде, которой каждый способен поделиться. В книге аргентинского писателя Ариэля Андреса Альмады наставления старшего поколения приобретает очень красивое воплощение: дедушка дарит внуку на день рождения целый маяк, который долгие годы помогал морякам найти дорогу домой. Сейчас же старый маяк служит скорее символом надежды и прокладывает путь во мгле одиночества и неизвестности. Для жен маяков — это обещание, что их мужья в целости вернуться домой, а для старого друга дедушки — далёкий привет, который скрашивает его ночи в уединении. Показывая как и для чего работает маяк, дедушка разворачивает перед мальчиком целое представление из света и дыма, настоящее кино в облаках.
Сколько ни пытайся описать «Маяк для души» словами — всё будет недостаточно. В этой книге визуальные образы и текст переплетены так тесно, что воспринимаются как единое целое. Иллюстрации Зузанны Целей — уже знакомой по «Карте приятных воспоминаний» — нежно передают теплоту отношений между героями, а сдержанная цветовая гамма оставляет ощущение легкой светлой грусти. Сквозь страницы словно ощущается уютный запах дедушкиных объятий — соли и табака.
Необычный вертикальный формат не только даёт истории развернуться в полную высоту — величественный маяк, ночное небо, куда устремляется луч света, бескрайнее море, — но и подчёркивает, как маленькие символические жесты оказываются ценными и значимыми, дарящими надежду и утешение в этом большом, тревожном и непонятном мире, и то, как любой, даже ещё маленький человек может сыграть в этом свою роль.
Хорошая книжка, чтобы поставить на видное место и время от времени возвращаться к ней, когда нужно немного света.
Издательство: @goodwinbooks
«Портрет» Сюзан Обри (пер. Дмитрия Савосина)
Юная и наивная деревенская учительница по имени Клеманс откликается на объявление в газете о поиске гувернантки для двенадцатилетнего мальчика в Монреале. Еще бы! Ведь это такой шанс вырваться из-под строгой опеки ворчливых родственников и переехать в большой город! К счастью (или нет?), ей удается сразу же получить место. Верные своим хозяевам слуги предупреждают Клеманс о том, что предыдущая гувернантка была уволена за излишнее любопытство. Что же делает наша героиня, едва обосновавшись в доме?
Устоять и правда сложно: мать мальчика совсем недавно умерла при странных обстоятельствах, отец — холоден и груб, а по ночам за окном то и дело появляется темный женский силуэт. К тому же новый подопечный Клеманс лунатит и утверждает, что его мать жива. Девушка решительно настроена выяснить, что не так с этим роскошным особняком и, возможно, спасти ребенка от страшной участи.
Роман канадской писательница Сюзан Обри вобрал в себя, кажется, все возможные приемы и ходы классической и современной готической литературы: от «Джейн Эйр» Шарлотты Бронте и «Поворота винта» Генри Джеймса до «Тринадцатой сказки» Дианы Сеттерфилд, you name it... Хотя признаться, в какой-то момент я скорее ловила от него атмосферу «Нортенгерского аббатства» Остин, потому что писательница настолько старательно нагнетает интригу и туман загадочности, что все происходящее начинает казаться скорее сатирой на жанр. Да и написана книга предельно просто, даже непритязательно, — персонажи с полной готовностью проговаривают все свои мысли, а главный злодейский злодей разве что не злодейски смеется, посвящая окружающих в свои хитроумные злодейские планы.
Вы, наверное, уже подумали, что я безжалостно критикую роман, но знаете, что самое удивительное? Я отлично провела за ним время. Это как раз та книга, которая захватывает внимание, и вот ты уже не замечаешь, как проглотил 450 страниц, а на часах — четыре утра (взято из личного опыта), даже если по ходу чтения ты посмеиваешься над предсказуемостью поворотов и бормочешь: «Ну я же говорила!».
Издательство: @livebooks
Юная и наивная деревенская учительница по имени Клеманс откликается на объявление в газете о поиске гувернантки для двенадцатилетнего мальчика в Монреале. Еще бы! Ведь это такой шанс вырваться из-под строгой опеки ворчливых родственников и переехать в большой город! К счастью (или нет?), ей удается сразу же получить место. Верные своим хозяевам слуги предупреждают Клеманс о том, что предыдущая гувернантка была уволена за излишнее любопытство. Что же делает наша героиня, едва обосновавшись в доме?
Устоять и правда сложно: мать мальчика совсем недавно умерла при странных обстоятельствах, отец — холоден и груб, а по ночам за окном то и дело появляется темный женский силуэт. К тому же новый подопечный Клеманс лунатит и утверждает, что его мать жива. Девушка решительно настроена выяснить, что не так с этим роскошным особняком и, возможно, спасти ребенка от страшной участи.
Роман канадской писательница Сюзан Обри вобрал в себя, кажется, все возможные приемы и ходы классической и современной готической литературы: от «Джейн Эйр» Шарлотты Бронте и «Поворота винта» Генри Джеймса до «Тринадцатой сказки» Дианы Сеттерфилд, you name it... Хотя признаться, в какой-то момент я скорее ловила от него атмосферу «Нортенгерского аббатства» Остин, потому что писательница настолько старательно нагнетает интригу и туман загадочности, что все происходящее начинает казаться скорее сатирой на жанр. Да и написана книга предельно просто, даже непритязательно, — персонажи с полной готовностью проговаривают все свои мысли, а главный злодейский злодей разве что не злодейски смеется, посвящая окружающих в свои хитроумные злодейские планы.
Вы, наверное, уже подумали, что я безжалостно критикую роман, но знаете, что самое удивительное? Я отлично провела за ним время. Это как раз та книга, которая захватывает внимание, и вот ты уже не замечаешь, как проглотил 450 страниц, а на часах — четыре утра (взято из личного опыта), даже если по ходу чтения ты посмеиваешься над предсказуемостью поворотов и бормочешь: «Ну я же говорила!».
Издательство: @livebooks
«Трукрайм в кино. Преступления, которые легли в основу культовых фильмов» Гарольда Шехтера (пер. Д. Шалаевой)
Могла ли я, постоянная слушательница «У холмов есть подкаст», пройти мимо этой книги? Конечно, нет! По той же причине я заранее знала, что некоторые из упомянутых в книге 40 картин основаны на реальных кейсах. Тем не менее, мне было интересно прочитать подробности о том, как режиссёры использовали и по-своему интерпретировали громкие и не очень преступления для создания своих фильмов. Да и сам автор, Гарольд Шехтер, внушает доверие: профессор американской литературы, автор множества документальных книг о серийных убийцах прошлого, а также нескольких сценариев для таких сериалов, как «Закон и порядок» и «Тайны Косби».
Далеко не всегда пометка «основано на реальных событиях» считалась гарантией зрительского интереса. На протяжении десятилетий криминальные драмы воспринимались как чистый вымысел. Хотя на деле многие из известных нам триллеров и даже хорроров прошлого выросли из реальных преступлений. В своей книге Шехтер как раз и берётся разобрать эти связи между действительностью и кинематографическим воплощением.
По структуре книга устроена максимально просто: сначала идёт пересказ сюжета фильма (порой чересчур подробный — тем, кто боится спойлеров, стоит быть осторожными), затем рассказ о кейсе или нескольких, которые вдохновили режиссёра и сценариста, а также сравнение с другими экранизациями.
Разброс фильмов довольно широк: от хорошо известных блокбастеров вроде «Психо», «Чикаго» или «Убийства в Восточном экспрессе» до менее бюджетных и популярных «винтажных» картин — «Ночь охотника» (1955) Чарльза Лотона, «Фениксийской истории» (1955) Фила Карлсона и других. Никаких нашумевших современных переосмыслений историй Теда Банди и Джеффри Дамера — Шехтер собирает кейсы куда менее очевидные. И всё же книга оставила у меня впечатление своеобразной энциклопедии, где информация и о фильмах, и о преступлениях собрана бегло и по верхам — скорее для того, чтобы пробудить интерес к дальнейшему исследованию темы.
P.S. Для тех, кто предпочитает слушать: в аудиоверсии на Яндекс Книгах по какой-то необъяснимой причине отсутствуют шесть глав.
Издательство: @bombora
Могла ли я, постоянная слушательница «У холмов есть подкаст», пройти мимо этой книги? Конечно, нет! По той же причине я заранее знала, что некоторые из упомянутых в книге 40 картин основаны на реальных кейсах. Тем не менее, мне было интересно прочитать подробности о том, как режиссёры использовали и по-своему интерпретировали громкие и не очень преступления для создания своих фильмов. Да и сам автор, Гарольд Шехтер, внушает доверие: профессор американской литературы, автор множества документальных книг о серийных убийцах прошлого, а также нескольких сценариев для таких сериалов, как «Закон и порядок» и «Тайны Косби».
Далеко не всегда пометка «основано на реальных событиях» считалась гарантией зрительского интереса. На протяжении десятилетий криминальные драмы воспринимались как чистый вымысел. Хотя на деле многие из известных нам триллеров и даже хорроров прошлого выросли из реальных преступлений. В своей книге Шехтер как раз и берётся разобрать эти связи между действительностью и кинематографическим воплощением.
По структуре книга устроена максимально просто: сначала идёт пересказ сюжета фильма (порой чересчур подробный — тем, кто боится спойлеров, стоит быть осторожными), затем рассказ о кейсе или нескольких, которые вдохновили режиссёра и сценариста, а также сравнение с другими экранизациями.
Разброс фильмов довольно широк: от хорошо известных блокбастеров вроде «Психо», «Чикаго» или «Убийства в Восточном экспрессе» до менее бюджетных и популярных «винтажных» картин — «Ночь охотника» (1955) Чарльза Лотона, «Фениксийской истории» (1955) Фила Карлсона и других. Никаких нашумевших современных переосмыслений историй Теда Банди и Джеффри Дамера — Шехтер собирает кейсы куда менее очевидные. И всё же книга оставила у меня впечатление своеобразной энциклопедии, где информация и о фильмах, и о преступлениях собрана бегло и по верхам — скорее для того, чтобы пробудить интерес к дальнейшему исследованию темы.
P.S. Для тех, кто предпочитает слушать: в аудиоверсии на Яндекс Книгах по какой-то необъяснимой причине отсутствуют шесть глав.
Издательство: @bombora
