Ну все, дожили: Моцарт больше не играет. Шоколадная фабрика в Зальцбурге, выпускавшая легендарные Mozartkugel с 1897 года, закрылась. Всё, эпоха марципана, фисташек и чуть горьковатого шоколада накрылась, как и наши мечты о вкусах детства.
А теперь включаем маркетинговый рентген. Что пошло не так? Сначала упаковали продукт в идеальный культурный контекст — Моцарт, Австрия, люкс. Потом забыли, что красивой легенды мало, если рынок давно перенасыщен и конкуренты штампуют копии налево и направо. Немцы, кстати, перехватили рецептуру и успешно продают конфеты дешевле. Ну а Зальцбург? Очевидно, сидел на месте и делал ставку на свой статус «оригинала». Итог: закрылись, а покупатель спокойно смахнул слезу и пошёл за немецким вариантом за полцены.
Мораль? Если хотите, чтобы вас ели, играйте на эмоциях, но не забывайте о динамике рынка. Моцарт хорош, но современный потребитель быстрее схватит за упаковку с чем-нибудь «суперфудным» и ярким. Потому что маркетинг — это не только история, но и скорость.
Ну все, дожили: Моцарт больше не играет. Шоколадная фабрика в Зальцбурге, выпускавшая легендарные Mozartkugel с 1897 года, закрылась. Всё, эпоха марципана, фисташек и чуть горьковатого шоколада накрылась, как и наши мечты о вкусах детства.
А теперь включаем маркетинговый рентген. Что пошло не так? Сначала упаковали продукт в идеальный культурный контекст — Моцарт, Австрия, люкс. Потом забыли, что красивой легенды мало, если рынок давно перенасыщен и конкуренты штампуют копии налево и направо. Немцы, кстати, перехватили рецептуру и успешно продают конфеты дешевле. Ну а Зальцбург? Очевидно, сидел на месте и делал ставку на свой статус «оригинала». Итог: закрылись, а покупатель спокойно смахнул слезу и пошёл за немецким вариантом за полцены.
Мораль? Если хотите, чтобы вас ели, играйте на эмоциях, но не забывайте о динамике рынка. Моцарт хорош, но современный потребитель быстрее схватит за упаковку с чем-нибудь «суперфудным» и ярким. Потому что маркетинг — это не только история, но и скорость.
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from us
