Мы сразу почуяли тут маркеровское «Письмо из Сибири» (и смыслы схожи, и стиль, еще и действие разворачивается примерно там же), но очень уж этот мягкий женский голос говорил тонкие и точные вещи. Не может быть, чтобы это были реальные записи времен киноэкспедиции, то есть 1980-х.
Действительно, текст написал режиссер, но стилизовал его очень круто — были моменты, когда я просто растворялась в этом голосе и целиком погружалась в дневниковость происходящего. А вот изображение, «картинка» и вправду была того времени. Какие-то кадры были взяты из вышедших в 1980-е фильмов, но сама идея родилась из фрагментов, которые случайно отыскались в киностудии научно-популярных фильмов в Киеве и, кажется, никогда и не выходили на экраны. Эта их уникальность, затерянность и найденность и картинку тоже превращала в дневник. По степени интимности, по тому, что оказывается увиденным, хотя увиденным быть не должно.
Да, олени, лисички, мерзлота, леса, Байкал, небо. Этот украинский фильм 2024 года как будто не про здесь и не про сейчас. Он погружен в очень конкретные даты (с 1986-го по 1990-ый), в нем рассказывается про очень конкретные земли. Но эта взятая дистанция попадает в самую точку. С такой дистанции оказывается возможно думать о настоящем и будущем так, чтобы не перехватывало дыхание и земля не уходила из под ног. И когда оказываешься там, в конце 1980-х, перед самым развалом СССР, и мягкий голос вперемешку пересказывает историю прошлого и настоящего… нет ничего более очевидного: этот фильм про границы империи, про колонизаторов, про бесчеловечность — очень даже про сейчас.
Мы сразу почуяли тут маркеровское «Письмо из Сибири» (и смыслы схожи, и стиль, еще и действие разворачивается примерно там же), но очень уж этот мягкий женский голос говорил тонкие и точные вещи. Не может быть, чтобы это были реальные записи времен киноэкспедиции, то есть 1980-х.
Действительно, текст написал режиссер, но стилизовал его очень круто — были моменты, когда я просто растворялась в этом голосе и целиком погружалась в дневниковость происходящего. А вот изображение, «картинка» и вправду была того времени. Какие-то кадры были взяты из вышедших в 1980-е фильмов, но сама идея родилась из фрагментов, которые случайно отыскались в киностудии научно-популярных фильмов в Киеве и, кажется, никогда и не выходили на экраны. Эта их уникальность, затерянность и найденность и картинку тоже превращала в дневник. По степени интимности, по тому, что оказывается увиденным, хотя увиденным быть не должно.
Да, олени, лисички, мерзлота, леса, Байкал, небо. Этот украинский фильм 2024 года как будто не про здесь и не про сейчас. Он погружен в очень конкретные даты (с 1986-го по 1990-ый), в нем рассказывается про очень конкретные земли. Но эта взятая дистанция попадает в самую точку. С такой дистанции оказывается возможно думать о настоящем и будущем так, чтобы не перехватывало дыхание и земля не уходила из под ног. И когда оказываешься там, в конце 1980-х, перед самым развалом СССР, и мягкий голос вперемешку пересказывает историю прошлого и настоящего… нет ничего более очевидного: этот фильм про границы империи, про колонизаторов, про бесчеловечность — очень даже про сейчас.
BY Порядок снов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Anastasia Vlasova/Getty Images "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from us
