В японской литературе Идзуми Кёка (1873-1939) был одинокой фигурой. В эпоху повального увлечения своих современников европейским реализмом он сочинял необыкновенно кинематографичные истории, обращаясь исключительно к традиционным мотивам: опасное путешествие через горный перевал, двойное самоубийство влюбленных, случайный попутчик, мстительный призрак, настоятель храма, красавица, путник, мираж...
Внимание ко всему сумрачному, потустороннему, мерцающему, новаторский язык, эксцентричная натура и искренняя преданность одной идее позволили Идзуми Кёке создать свой мир — хрупкий, уединенный и столь причудливый, что у него не могло быть ни последователей, ни подражателей.
«Песня при свете фонарей» впервые представляет русскоязычному читателю избранные повести и рассказы писателя в переводах с японского Екатерины Рябовой, а также стихотворения в переводах Лены Байбиковой. Издание украшают черно-белые иллюстрации с работами художника Комуры Сэттая (1887-1940), близкого друга писателя.
В японской литературе Идзуми Кёка (1873-1939) был одинокой фигурой. В эпоху повального увлечения своих современников европейским реализмом он сочинял необыкновенно кинематографичные истории, обращаясь исключительно к традиционным мотивам: опасное путешествие через горный перевал, двойное самоубийство влюбленных, случайный попутчик, мстительный призрак, настоятель храма, красавица, путник, мираж...
Внимание ко всему сумрачному, потустороннему, мерцающему, новаторский язык, эксцентричная натура и искренняя преданность одной идее позволили Идзуми Кёке создать свой мир — хрупкий, уединенный и столь причудливый, что у него не могло быть ни последователей, ни подражателей.
«Песня при свете фонарей» впервые представляет русскоязычному читателю избранные повести и рассказы писателя в переводах с японского Екатерины Рябовой, а также стихотворения в переводах Лены Байбиковой. Издание украшают черно-белые иллюстрации с работами художника Комуры Сэттая (1887-1940), близкого друга писателя.
"The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever."
from us
