От кого мы спасаем море? Обращение от волонтёров к волонтёрам
Говорит добровольческая инициатива «Чёрная Чомга»! Выкладываем брошюру, в которой мы описали своё видение ситуации на побережье — и по всей стране.
В тексте мы высказываем наши наблюдения о потенциале низовой самоорганизации. Объясняем, почему не доверяем государственной вертикали в вопросах экозащиты. В разделе «Что делать» мы обращаемся ко всем волонтёрам с конкретными предложениями. Мы призываем и стремимся укреплять горизонтальные и коллегиальные институты; защищать друг друга от преследований; препятствовать вседозволенности нефтяных, федеральных и региональных элит. Необходимы здравые системные изменения на всех уровнях, движимые активностью низовых сообществ.
Если вы согласны с посылом брошюры — предлагаем распространить её дальше. Особенно среди тех, кто сейчас в зоне ЧС или собирается туда ехать. Если не согласны — пишите, мы будем рады любой конструктивной дискуссии.
От кого мы спасаем море? Обращение от волонтёров к волонтёрам
Говорит добровольческая инициатива «Чёрная Чомга»! Выкладываем брошюру, в которой мы описали своё видение ситуации на побережье — и по всей стране.
В тексте мы высказываем наши наблюдения о потенциале низовой самоорганизации. Объясняем, почему не доверяем государственной вертикали в вопросах экозащиты. В разделе «Что делать» мы обращаемся ко всем волонтёрам с конкретными предложениями. Мы призываем и стремимся укреплять горизонтальные и коллегиальные институты; защищать друг друга от преследований; препятствовать вседозволенности нефтяных, федеральных и региональных элит. Необходимы здравые системные изменения на всех уровнях, движимые активностью низовых сообществ.
Если вы согласны с посылом брошюры — предлагаем распространить её дальше. Особенно среди тех, кто сейчас в зоне ЧС или собирается туда ехать. Если не согласны — пишите, мы будем рады любой конструктивной дискуссии.
Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted.
from us
