БКЗ 🦖 Святослав Иванов

Почти в самом конце романа «Демонтаж» Арен Ванян намекает на книжку Джонатана Франзена (а нехитрый поиск показывает, что Франзен упоминается в телеграм-канале Ваняна 13 раз) — и тут всё становится на свои места: этой книгой автор старается навлечь на себя эпитет «армянский Франзен». Что весьма амбициозно, с учётом того, что сам Ф. аналогичным образом старается быть «американским Львом Толстым».

Чёрт, первый абзац получился такой, будто я собираюсь ругать «Демонтаж» — нет, я просто определяю место романа на своей воображаемой литературной карте. Я бы и сам хотел когда-нибудь сваять такую франзеновщину!

Франзен известен, прежде всего, большими романами, в которых рассматривает годовые кольца в стволе Америки и мира. Четыре-пять центральных персонажей, между которыми автор свободно переключается, обозревая турбулентный период в 5–10 лет (нередко прыгая во флешбеках и разговорах куда-нибудь лет на 30 или на 100 назад, но надолго там не задерживаясь). Стержень повествования — вынесенное в заголовок понятие, через призму которого писатель по-всякому объясняет американское общество в указанный период. Скажем, «Поправки» (если очень схематично) — это история о том, как в конце двадцатого века люди разными способами пытаются подредактировать, исправить собственные недостатки и застарелые внутренние проблемы.

Что делает Арен Ванян? Рассматривает годовые кольца Армении в её турбулентнейший из периодов длиной около 10 лет (1988–1998), нередко прыгая во флешбеках и разговорах в разные точки советского периода. Свободно переключается между четырьмя центральными персонажами, которые связаны родственными и романтическими канатами. В заголовок вынесено понятие «Демонтаж» — сперва это снос памятника Ленину с центральной площади, позже — демонтаж всего и вся (по принципу «лес рубят — щепки летят», где и лес-то рубить не стоило).

Не зная языка, очень трудно судить об армянском литературном пейзаже. Но если смотреть на вещи, переведённые на русский или написанные на русском, то выходит, что Ванян занял пустующую нишу. Обстоятельное, полемическое чтение, отражающее и обобщающее опыт последних десятилетий — помогающее чужаку вникнуть в местные перипетии и найти в них общее со своими же переживаниями. Переживаниями политическими, бытовыми, литературными и архитектурными.

(Теперь хотелось бы найти нечто более лихое и экстремальное — армянское «Чёртово колесо»)

www.group-telegram.com/us/espritdescalier.com/1710

9.1K viewsedited  Jan 7, 2024 at 08:39

Почти в самом конце романа «Демонтаж» Арен Ванян намекает на книжку Джонатана Франзена (а нехитрый поиск показывает, что Франзен упоминается в телеграм-канале Ваняна 13 раз) — и тут всё становится на свои места: этой книгой автор старается навлечь на себя эпитет «армянский Франзен». Что весьма амбициозно, с учётом того, что сам Ф. аналогичным образом старается быть «американским Львом Толстым».

Чёрт, первый абзац получился такой, будто я собираюсь ругать «Демонтаж» — нет, я просто определяю место романа на своей воображаемой литературной карте. Я бы и сам хотел когда-нибудь сваять такую франзеновщину!

Франзен известен, прежде всего, большими романами, в которых рассматривает годовые кольца в стволе Америки и мира. Четыре-пять центральных персонажей, между которыми автор свободно переключается, обозревая турбулентный период в 5–10 лет (нередко прыгая во флешбеках и разговорах куда-нибудь лет на 30 или на 100 назад, но надолго там не задерживаясь). Стержень повествования — вынесенное в заголовок понятие, через призму которого писатель по-всякому объясняет американское общество в указанный период. Скажем, «Поправки» (если очень схематично) — это история о том, как в конце двадцатого века люди разными способами пытаются подредактировать, исправить собственные недостатки и застарелые внутренние проблемы.

Что делает Арен Ванян? Рассматривает годовые кольца Армении в её турбулентнейший из периодов длиной около 10 лет (1988–1998), нередко прыгая во флешбеках и разговорах в разные точки советского периода. Свободно переключается между четырьмя центральными персонажами, которые связаны родственными и романтическими канатами. В заголовок вынесено понятие «Демонтаж» — сперва это снос памятника Ленину с центральной площади, позже — демонтаж всего и вся (по принципу «лес рубят — щепки летят», где и лес-то рубить не стоило).

Не зная языка, очень трудно судить об армянском литературном пейзаже. Но если смотреть на вещи, переведённые на русский или написанные на русском, то выходит, что Ванян занял пустующую нишу. Обстоятельное, полемическое чтение, отражающее и обобщающее опыт последних десятилетий — помогающее чужаку вникнуть в местные перипетии и найти в них общее со своими же переживаниями. Переживаниями политическими, бытовыми, литературными и архитектурными.

(Теперь хотелось бы найти нечто более лихое и экстремальное — армянское «Чёртово колесо»)

BY БКЗ 🦖 Святослав Иванов