Заводская церковь

Продолжая тему влияния отражения на психику человека, мне хочется, следуя за Сократом, в очередной раз поговорить о зеркале как метафоре возлюбленного. И о том, что происходит в результате дивергенции любящего и любимого, как частном случае расхождения с отражением.

Отталкиваться буду от посвященного жене рассказа Леонида Андреева «Мысль» (1902), истории сошедшего с ума доктора Керженцева.

По Бонне то, с чем расходится главный герой — его мысль, и формально это действительно так. Но для меня важно проследить источник этой, сводящей с ума, мысли. Которая возникает как симптом отсутствия взаимности. Керженцев влюблен в Татьяну Николаевну, он делает ей предложение и получает отказ.

«Извините, пожалуйста, — сказала она, а глаза ее смеялись.
И я тоже улыбнулся, и если бы я мог простить ей ее смех, то никогда не прощу этой своей улыбки».

Любовь, как пишет Бонне, это встреча с самим собой путем познания инаковости другого, результат успешной интеграции, «вхождения» или «встраивания» в себя другого, и наоборот. Результат «слияния различных нарциссических побуждений и неосознанных стремлений». Но любовь, как известно, не всегда бывает взаимной. Отчего не перестает быть любовью.

В сцене отказа Татьяны Николаевны важно зафиксировать момент зеркальности (пускай частичной) — смех ее глаз и улыбка Керженцева, в которой он предает себя самого, в которой он перестает быть собой, утрачивает целостность (в дальнейшем он будет панически бояться зеркал). Тут-то и рождается та самая мысль, которая, в итоге, приведет его в сумасшедший дом. Татьяна Николаевна еще не знакома с Савеловым, который станет ее мужем, но он уже убит Керженцевым.

«Это [отказ Татьяны Николаевны] было пятого сентября, в шесть часов вечера, по петербургскому времени. По петербургскому, добавляю я, потому что мы находились тогда на вокзальной платформе, и я сейчас ясно вижу большой белый циферблат и такое положение черных стрелок: вверх и вниз. Алексей Константинович был убит также ровно в шесть часов. Совпадение странное, но могущее открыть многое догадливому человеку».

Положение стрелок на циферблате не случайно. Оно делит замкнутый круг часов на две равные половины, раскалывает его на «зеркальные» части. Подобно тому, как раскалывается личность Керженцева в момент, когда он осознает, что его чувства не взаимны; как раскалывается впоследствии череп Савелова — человека, которого полюбила Татьяна Николаевна.

P.S. Идея убийства соперника с самого начала была неразрывно связана в сознании доктора с идеей безумия. Он хотел убить, но так, чтобы это, непременно, сошло ему с рук — притворившись сумасшедшим. Уверенность в этой мысли была залогом его свободы, была его крепостью. Но он слишком сильно вживается в роль и теряет контроль над собственным разумом: «Мой замок стал моей тюрьмой».

P.P.S. Любопытно, что этот образ — образ замка, есть в тексте Лакана о стадии зеркала: «Метафора эта [метафора замка] возни­кает спонтанно, как бы из самих симптомов субъекта, и указывает на такие механизмы навязчивого невроза, как инверсия, изоляция, редупликация (курсив мой), аннулирование и перемещение».

www.group-telegram.com/us/factory_church.com/428

569 viewsedited  Feb 6 at 11:55

Продолжая тему влияния отражения на психику человека, мне хочется, следуя за Сократом, в очередной раз поговорить о зеркале как метафоре возлюбленного. И о том, что происходит в результате дивергенции любящего и любимого, как частном случае расхождения с отражением.

Отталкиваться буду от посвященного жене рассказа Леонида Андреева «Мысль» (1902), истории сошедшего с ума доктора Керженцева.

По Бонне то, с чем расходится главный герой — его мысль, и формально это действительно так. Но для меня важно проследить источник этой, сводящей с ума, мысли. Которая возникает как симптом отсутствия взаимности. Керженцев влюблен в Татьяну Николаевну, он делает ей предложение и получает отказ.

«Извините, пожалуйста, — сказала она, а глаза ее смеялись.
И я тоже улыбнулся, и если бы я мог простить ей ее смех, то никогда не прощу этой своей улыбки».

Любовь, как пишет Бонне, это встреча с самим собой путем познания инаковости другого, результат успешной интеграции, «вхождения» или «встраивания» в себя другого, и наоборот. Результат «слияния различных нарциссических побуждений и неосознанных стремлений». Но любовь, как известно, не всегда бывает взаимной. Отчего не перестает быть любовью.

В сцене отказа Татьяны Николаевны важно зафиксировать момент зеркальности (пускай частичной) — смех ее глаз и улыбка Керженцева, в которой он предает себя самого, в которой он перестает быть собой, утрачивает целостность (в дальнейшем он будет панически бояться зеркал). Тут-то и рождается та самая мысль, которая, в итоге, приведет его в сумасшедший дом. Татьяна Николаевна еще не знакома с Савеловым, который станет ее мужем, но он уже убит Керженцевым.

«Это [отказ Татьяны Николаевны] было пятого сентября, в шесть часов вечера, по петербургскому времени. По петербургскому, добавляю я, потому что мы находились тогда на вокзальной платформе, и я сейчас ясно вижу большой белый циферблат и такое положение черных стрелок: вверх и вниз. Алексей Константинович был убит также ровно в шесть часов. Совпадение странное, но могущее открыть многое догадливому человеку».

Положение стрелок на циферблате не случайно. Оно делит замкнутый круг часов на две равные половины, раскалывает его на «зеркальные» части. Подобно тому, как раскалывается личность Керженцева в момент, когда он осознает, что его чувства не взаимны; как раскалывается впоследствии череп Савелова — человека, которого полюбила Татьяна Николаевна.

P.S. Идея убийства соперника с самого начала была неразрывно связана в сознании доктора с идеей безумия. Он хотел убить, но так, чтобы это, непременно, сошло ему с рук — притворившись сумасшедшим. Уверенность в этой мысли была залогом его свободы, была его крепостью. Но он слишком сильно вживается в роль и теряет контроль над собственным разумом: «Мой замок стал моей тюрьмой».

P.P.S. Любопытно, что этот образ — образ замка, есть в тексте Лакана о стадии зеркала: «Метафора эта [метафора замка] возни­кает спонтанно, как бы из самих симптомов субъекта, и указывает на такие механизмы навязчивого невроза, как инверсия, изоляция, редупликация (курсив мой), аннулирование и перемещение».

BY Заводская церковь