Продолжаю читать в свое время не прочитанные книги про Эраста Петровича. В «Черном городе» летом 1914 года он разыскивает государственного преступника по кличке Дятел в Баку — «нефтяном эльдорадо» российской империи. Коррупционеры и киноартисты, террористы и нефтедобытчики, азербайджанцы и армяне — всего по-восточному много, однако сам Баку затмевает всех как истинный главный герой книги. То ли город оказался не по зубам Фандорину, то ли того начала подводить-таки удача. На последней странице он получает пулю в голову, внезапно и явно без шансов. Тогда многим казалось, что Акунин убил его с досады: конец 2012-го, «Белого кольца» нет, зато есть «Болотное дело»; прости нас, Эраст, мы всё просрали. А сейчас кажется, что смысл отправлять супергероя в кому на четыре года заключался именно в том, что он супергерой. Собирался ведь Фандорин в Вену расследовать убийство в Сараево. Первая Мировая, октябрь 1917-го, расстрел Романовых — всё это, по Акунину, произошло лишь потому, что Спаситель был в коме — и нас не спас.
Продолжаю читать в свое время не прочитанные книги про Эраста Петровича. В «Черном городе» летом 1914 года он разыскивает государственного преступника по кличке Дятел в Баку — «нефтяном эльдорадо» российской империи. Коррупционеры и киноартисты, террористы и нефтедобытчики, азербайджанцы и армяне — всего по-восточному много, однако сам Баку затмевает всех как истинный главный герой книги. То ли город оказался не по зубам Фандорину, то ли того начала подводить-таки удача. На последней странице он получает пулю в голову, внезапно и явно без шансов. Тогда многим казалось, что Акунин убил его с досады: конец 2012-го, «Белого кольца» нет, зато есть «Болотное дело»; прости нас, Эраст, мы всё просрали. А сейчас кажется, что смысл отправлять супергероя в кому на четыре года заключался именно в том, что он супергерой. Собирался ведь Фандорин в Вену расследовать убийство в Сараево. Первая Мировая, октябрь 1917-го, расстрел Романовых — всё это, по Акунину, произошло лишь потому, что Спаситель был в коме — и нас не спас.
The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from us
