Мечтал прочитать эту книжку с тех пор, как о ней узнал — если честно, непростительно поздно для журналиста и для редактора. Важно, что эта история Хиросимы глазами шести выживших 6 августа 1945 года («японцы, как правило, избегали термина “выжившие”, поскольку такой акцент на жизни мог быть понят как пренебрежение к священному статусу мертвых») вышла всего через год после бомбардировки — это именно репортаж, эталон нарративной журналистики, классика и мастрид. Работая в Информационном центре по атомной энергии, я не раз отвечал на разные вопросы о Хиросиме и Чернобыле (и до сих пор к ядерной энергетике отношусь прекрасно, кстати), а сегодня советовал бы всем сериал HBO и книжку Джона Херси, наконец вышедшую на русском. И тексты о том, чем она крута — Егора Сенникова и Алексея Поляринова, например. «Граница между описанием боли и ее эксплуатацией очень тонка. И в этом смысле текст Джона Херси — образец такта: за двести страниц он эту границу ни разу не пересек». Спасибо Individuum за то, что есть что почитать.
Мечтал прочитать эту книжку с тех пор, как о ней узнал — если честно, непростительно поздно для журналиста и для редактора. Важно, что эта история Хиросимы глазами шести выживших 6 августа 1945 года («японцы, как правило, избегали термина “выжившие”, поскольку такой акцент на жизни мог быть понят как пренебрежение к священному статусу мертвых») вышла всего через год после бомбардировки — это именно репортаж, эталон нарративной журналистики, классика и мастрид. Работая в Информационном центре по атомной энергии, я не раз отвечал на разные вопросы о Хиросиме и Чернобыле (и до сих пор к ядерной энергетике отношусь прекрасно, кстати), а сегодня советовал бы всем сериал HBO и книжку Джона Херси, наконец вышедшую на русском. И тексты о том, чем она крута — Егора Сенникова и Алексея Поляринова, например. «Граница между описанием боли и ее эксплуатацией очень тонка. И в этом смысле текст Джона Херси — образец такта: за двести страниц он эту границу ни разу не пересек». Спасибо Individuum за то, что есть что почитать.
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted.
from us
