📚 Подборка каналов для развития и просвещения 📝
Ищете места, где можно узнать что-то новое и интересное? Вот подборка каналов, которые раскроют перед вами новые горизонты знаний:
🌃УРБАН ХИСТОРИ - канал про историю городов, горожан и их быта
🏴 "THE DILETTANTES’ SOCIETY" — ВАШ БИЛЕТ В АНГЛИЮ XV - XVII ВЕКОВ! Это не просто канал — это сообщество для тех, кто хочет открывать историю через людей, искусство и подлинные события прошлого. Подписывайтесь и путешествуйте во времени вместе с нами!
📚🔍БРАТЬЯ ГРАКХИ – Канал, где прошлое говорит о будущем. Мы раскрываем неизвестные стороны важнейших событий и процессов, рассказываем о личностях, олицетворивших эпоху, и фактах, определивших настоящее.
📊 🗳NONPARTISIAN – автор объясняет политику с опорой на историю и социальные науки. Вместо новостных заголовков – политические процессы и механизмы, что стоят за ними
🇷🇺 🇷🇺 ИГОРЬ ГОТИН — исторический канал, в котором я рассказываю о ключевых событиях прошлого и настоящего понятным языком🧐 Здесь мы говорим о великих людях, войнах, памятниках и городах. В канале регулярно размещаются ссылки на полезные книги и сервисы, а так же проходят викторины и розыгрыши
🗂А если вы хотите подписаться сразу на все каналы из подборки за один клик, то мы собрали для вас ПАПКУ! 🚀
Ищете места, где можно узнать что-то новое и интересное? Вот подборка каналов, которые раскроют перед вами новые горизонты знаний:
🌃УРБАН ХИСТОРИ - канал про историю городов, горожан и их быта
📚🔍БРАТЬЯ ГРАКХИ – Канал, где прошлое говорит о будущем. Мы раскрываем неизвестные стороны важнейших событий и процессов, рассказываем о личностях, олицетворивших эпоху, и фактах, определивших настоящее.
📊 🗳NONPARTISIAN – автор объясняет политику с опорой на историю и социальные науки. Вместо новостных заголовков – политические процессы и механизмы, что стоят за ними
🗂А если вы хотите подписаться сразу на все каналы из подборки за один клик, то мы собрали для вас ПАПКУ! 🚀
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
210 лет назад, 18 июня 1815 года, английские и прусские войска разгромили армию Наполеона Бонапарта в битве при Ватерлоо. Это сражение стало финалом знаменитых «ста дней» Наполеона и окончательным поражением его армии.
Неудивительно, что такое важное событие нашло отражение в произведениях многих художников. Предлагаем ознакомиться с, на наш субъективный взгляд, лучшими картинами, посвящёнными битве при Ватерлоо.
1. «Битва при Ватерлоо, 1815» Уильяма Сэдлера. Картина Сэдлера о британской пехоте на Ватерлоо передаёт хаос сражения и даёт представление о том, как могли выглядеть солдаты среди клубов дыма.
2. «Шотландия вперёд!» леди Элизабет Батлер. Работа леди Батлер, изображающая атаку шотландских серых драгун, великолепно передаёт ужас и движение лошадей. Однако в реальности шотландские драгуны не поднимались выше лёгкого галопа из-за размякшей земли на поле боя.
3. «Угумон» Роберта Гибба. Картина Гибба, изображающая закрытие ворот фермы Угумон, передаёт отчаяние защитников этого укрепления в поздний час сражения.
4. «Британские каре против атаки французских кирасир» Феликса Филиппото. Картина Филиппото показывает, как французская тяжёлая кавалерия обрушивается на британские каре подобно огромной человеческой волне. Эти плотные построения выдерживали множество атак в течение 18 июня 1815 года.
5. «Прусская атака на Плансенуа» Адольфа Нортерна. В этом редком изображении уличных боёв Нортерн передаёт отчаянные атаки пруссаков на Плансенуа. Успех пруссаков на фланге французской армии, несомненно, повлиял на судьбу Наполеона.
6. «Вечер после битвы при Ватерлоо» Эрнеста Крофтса. Крофтс создал несколько сцен на тему Ватерлоо. На этой картине изображены события, развернувшиеся сразу после сражения: адъютанты убеждают Наполеона покинуть поле боя на карете. Наполеон же решил остаться и сражаться вместе с оставшимися бойцами Старой гвардии.
Братья Гракхи
Неудивительно, что такое важное событие нашло отражение в произведениях многих художников. Предлагаем ознакомиться с, на наш субъективный взгляд, лучшими картинами, посвящёнными битве при Ватерлоо.
1. «Битва при Ватерлоо, 1815» Уильяма Сэдлера. Картина Сэдлера о британской пехоте на Ватерлоо передаёт хаос сражения и даёт представление о том, как могли выглядеть солдаты среди клубов дыма.
2. «Шотландия вперёд!» леди Элизабет Батлер. Работа леди Батлер, изображающая атаку шотландских серых драгун, великолепно передаёт ужас и движение лошадей. Однако в реальности шотландские драгуны не поднимались выше лёгкого галопа из-за размякшей земли на поле боя.
3. «Угумон» Роберта Гибба. Картина Гибба, изображающая закрытие ворот фермы Угумон, передаёт отчаяние защитников этого укрепления в поздний час сражения.
4. «Британские каре против атаки французских кирасир» Феликса Филиппото. Картина Филиппото показывает, как французская тяжёлая кавалерия обрушивается на британские каре подобно огромной человеческой волне. Эти плотные построения выдерживали множество атак в течение 18 июня 1815 года.
5. «Прусская атака на Плансенуа» Адольфа Нортерна. В этом редком изображении уличных боёв Нортерн передаёт отчаянные атаки пруссаков на Плансенуа. Успех пруссаков на фланге французской армии, несомненно, повлиял на судьбу Наполеона.
6. «Вечер после битвы при Ватерлоо» Эрнеста Крофтса. Крофтс создал несколько сцен на тему Ватерлоо. На этой картине изображены события, развернувшиеся сразу после сражения: адъютанты убеждают Наполеона покинуть поле боя на карете. Наполеон же решил остаться и сражаться вместе с оставшимися бойцами Старой гвардии.
Братья Гракхи
Налоги и власть: как Англия стала парламентской, а Франция — абсолютистской
Обсуждая связь между налогами и властью, кажется логичным, что чем сильнее сословие, тем меньше оно платит налогов. Но история Франции и Англии показывает, что именно богатые и влиятельные подданные чаще всего облагали налогами самих себя, освобождая от поборов самые бедные и политически бесправные слои.
Такой подход объясняется двумя юридическими максимами, доминировавшими в Средние века. Первая: «То, что касается всех, должно быть одобрено всеми». Правитель, желавший получить от подданных услугу или средства на конкретный проект (чаще всего — войну), должен был заручиться их согласием. Вторая: «Когда исчезает причина, исчезает и следствие» — напрямую связывала налоговые выплаты с их целью. Если война, ради которой собирался налог, не начиналась, ожидалось, что средства будут возвращены — и на практике это действительно часто происходило.
Вопрос о налогах стал ключевым для определения того, кто получит представительство и как будут развиваться парламентские институты. В раннефеодальных государствах основным источником дохода монарха были его личные владения.
Дополнительными источниками финансирования служили разнообразные традиционные налоги: толлаж (сбор с коронных городов и евреев), данегельд (английский поземельный налог, угасший после 1163 года) и скутаж (денежная замена военной службы вассалов).
Эти налоги не требовали согласия, но с течением времени приносили всё меньше дохода. Тогда короли начали обращаться за разовыми субсидиями к знати. Когда речь шла о свадьбе дочери, посвящении наследника в рыцари или защите династии — поддержка находилась. Но если требовалось финансировать новую войну, аристократия могла и отказать.
В итоге у монархов оставались два пути: произвольное и согласованное налогообложение. Хотя может показаться, что сильный правитель выберет первый подход, на деле произвольные налоги чаще применялись в условиях кризиса и лишь порождали смуту.
Согласованное налогообложение, напротив, открывало возможность для участия в контроле за расходами. Подданные, согласившиеся на налог, хотели знать, на что пойдут их деньги. Отсюда и рост сословного представительства: короли созывали советы знати, а позже — и горожан с рыцарями. Так возникли парламенты и Генеральные штаты. И Англия, и Франция шли к государству согласия прежде всего ради финансирования войн.
В Англии ключевым стал налог на движимое имущество. Впервые введённый в 1188 году как «Саладинова десятина» на крестовый поход, он быстро стал основным источником дохода. Его платили все — от знати до свободных крестьян, и сбор всегда требовал согласия. Так сформировалась прямая связь: кто платит, тот и голосует.
Во Франции согласованное налогообложение развивалось иначе. Страна была более фрагментированной, с мощным регионализмом. Налоги утверждались на местном уровне, через провинциальные штаты, а единого дворянского движения, как у английских баронов, не возникло.
Более того, причиной упадка парламентской традиции стала изначально слабая королевская власть. После поражений в Столетней войне, Жакерии и кризисов престолонаследия феодалы усилили своё влияние над королём. Тот, в обмен на поддержку, раздавал привилегии и освобождал их от налогов.
Так возник разрыв между налогообложением и представительством. Король больше не зависел от мнения знати и мог обходиться без Генеральных штатов. Преодолев сложные времена, в 1439-м году Карл VII, опираясь на постоянную армию и централизованную бюрократию, утвердил первый всеобщий налог (талью), не консультируясь с мнением генеральных штатов.
Формула «нет налогообложения без представительства» оказалась иронически верной: поскольку феодалы уже около полувека почти не платили налоги, король не нуждался в их мнении относительно судьбы страны. Франция окончательно встала на путь абсолютизма.
Братья Гракхи
Картина: Ложе справедливости Карла VII — торжественное заседание Парижского парламента, лишавшее участников права возражать на постановления короля.
Обсуждая связь между налогами и властью, кажется логичным, что чем сильнее сословие, тем меньше оно платит налогов. Но история Франции и Англии показывает, что именно богатые и влиятельные подданные чаще всего облагали налогами самих себя, освобождая от поборов самые бедные и политически бесправные слои.
Такой подход объясняется двумя юридическими максимами, доминировавшими в Средние века. Первая: «То, что касается всех, должно быть одобрено всеми». Правитель, желавший получить от подданных услугу или средства на конкретный проект (чаще всего — войну), должен был заручиться их согласием. Вторая: «Когда исчезает причина, исчезает и следствие» — напрямую связывала налоговые выплаты с их целью. Если война, ради которой собирался налог, не начиналась, ожидалось, что средства будут возвращены — и на практике это действительно часто происходило.
Вопрос о налогах стал ключевым для определения того, кто получит представительство и как будут развиваться парламентские институты. В раннефеодальных государствах основным источником дохода монарха были его личные владения.
Дополнительными источниками финансирования служили разнообразные традиционные налоги: толлаж (сбор с коронных городов и евреев), данегельд (английский поземельный налог, угасший после 1163 года) и скутаж (денежная замена военной службы вассалов).
Эти налоги не требовали согласия, но с течением времени приносили всё меньше дохода. Тогда короли начали обращаться за разовыми субсидиями к знати. Когда речь шла о свадьбе дочери, посвящении наследника в рыцари или защите династии — поддержка находилась. Но если требовалось финансировать новую войну, аристократия могла и отказать.
В итоге у монархов оставались два пути: произвольное и согласованное налогообложение. Хотя может показаться, что сильный правитель выберет первый подход, на деле произвольные налоги чаще применялись в условиях кризиса и лишь порождали смуту.
Согласованное налогообложение, напротив, открывало возможность для участия в контроле за расходами. Подданные, согласившиеся на налог, хотели знать, на что пойдут их деньги. Отсюда и рост сословного представительства: короли созывали советы знати, а позже — и горожан с рыцарями. Так возникли парламенты и Генеральные штаты. И Англия, и Франция шли к государству согласия прежде всего ради финансирования войн.
В Англии ключевым стал налог на движимое имущество. Впервые введённый в 1188 году как «Саладинова десятина» на крестовый поход, он быстро стал основным источником дохода. Его платили все — от знати до свободных крестьян, и сбор всегда требовал согласия. Так сформировалась прямая связь: кто платит, тот и голосует.
Во Франции согласованное налогообложение развивалось иначе. Страна была более фрагментированной, с мощным регионализмом. Налоги утверждались на местном уровне, через провинциальные штаты, а единого дворянского движения, как у английских баронов, не возникло.
Более того, причиной упадка парламентской традиции стала изначально слабая королевская власть. После поражений в Столетней войне, Жакерии и кризисов престолонаследия феодалы усилили своё влияние над королём. Тот, в обмен на поддержку, раздавал привилегии и освобождал их от налогов.
Так возник разрыв между налогообложением и представительством. Король больше не зависел от мнения знати и мог обходиться без Генеральных штатов. Преодолев сложные времена, в 1439-м году Карл VII, опираясь на постоянную армию и централизованную бюрократию, утвердил первый всеобщий налог (талью), не консультируясь с мнением генеральных штатов.
Формула «нет налогообложения без представительства» оказалась иронически верной: поскольку феодалы уже около полувека почти не платили налоги, король не нуждался в их мнении относительно судьбы страны. Франция окончательно встала на путь абсолютизма.
Братья Гракхи
Картина: Ложе справедливости Карла VII — торжественное заседание Парижского парламента, лишавшее участников права возражать на постановления короля.
Ипр: тактика на краю отчаяния
История, рассказанная Эдвином Воганом, типична для того, что происходило во время Третьей битвы при Ипре. Общие потери британцев и французов составили до 35 000 человек. Немцы потеряли немногим больше. Сражение становилось всё более гибельным. Укрыться от вражеского огня было практически невозможно, так как растительности и строений уже не осталось.
В этих условиях 4 сентября Хейг был вызван в Лондон для доклада о необходимости продолжать наступление. Отчитываясь перед Военным комитетом, Хейг доложил, что «результаты удовлетворительны, а потери невелики». Удивительно, но тем же словом – «удовлетворительно» – охарактеризовал результаты сражения кронпринц Рупрехт Баварский, командовавший группой армий своего имени, включавшей и 4-ю полевую. У него для этого было больше оснований: немцы не уступили ключевые высоты и сохранили боеспособность резервных дивизий, которые не понесли потерь и не вступали в бой.
Несмотря на потери и невозможность прорвать позиции немцев, Хейг настаивал на продолжении атаки. Отчасти он аргументировал это тем, что союзники британцев, прежде всего французы и русские, находились в кризисе. Поэтому, по его мнению, британцы должны были атаковать, чтобы не позволить немцам получить передышку. Премьер-министр Ллойд Джордж выступал против продолжения атак, но не смог или не захотел спорить с Хейгом, вероятно, полагая, что дальнейшие неудачи дадут ему шанс избавиться от генерала.
После короткой передышки, предложенной генералом Пламером, битва при Ипре возобновилась. Одной из её ключевых частей стала битва на Менинской дороге (20–25 сентября 1917 г.), где впервые была применена стратегия Пламерa «укусить и удержать». Этот подход заключался в том, чтобы атаковать небольшой участок фронта, подвергнув его предварительно интенсивному артиллерийскому обстрелу. Наступающие войска продвигались на глубину до 1370 метров, где окапывались и закреплялись. После этого следующая волна войск продолжала атаку, а первые оставались в резерве. Такой подход позволял избежать чрезмерного растягивания линий снабжения и минимизировать уязвимость для немецких контратак.
Эта тактика стала возможной благодаря улучшению погодных условий: высыхание почвы в конце августа – начале сентября позволило развернуть больше артиллерии. Кроме того, британцы активно использовали авиацию для артиллерийского наблюдения, штурмовых атак и подавления противовоздушной обороны. Всё это позволяло поддерживать организованную оборону и отражать немецкие контратаки.
В целом, тактика Пламера «откусывать по кусочку» оказалась успешной: британцам удалось, например, захватить плато Гелювельт.
Создавшаяся ситуация вынудила немцев модернизировать систему обороны. Изначально Людендорф, заместитель Гинденбурга (начальника Генерального штаба Германской империи с 1916 года), попытался расположить резервы вплотную к зоне боёв, чтобы встретить британскую пехоту сразу после того, как она выйдет из-под защиты своей артиллерии. Однако это решение оказалось ошибочным: дальнобойная артиллерия союзников наносила серьёзные потери немецким войскам. В ответ Людендорф изменил тактику, сократив численность войск на передовой до минимума и оставляя контратакующие дивизии в тылу. Эти действия тщательно планировались, а перед контрударами проводилась массированная артиллерийская подготовка.
Братья Гракхи
Фото: типичная часть поля битвы при Пашендале в 1917 году
История, рассказанная Эдвином Воганом, типична для того, что происходило во время Третьей битвы при Ипре. Общие потери британцев и французов составили до 35 000 человек. Немцы потеряли немногим больше. Сражение становилось всё более гибельным. Укрыться от вражеского огня было практически невозможно, так как растительности и строений уже не осталось.
В этих условиях 4 сентября Хейг был вызван в Лондон для доклада о необходимости продолжать наступление. Отчитываясь перед Военным комитетом, Хейг доложил, что «результаты удовлетворительны, а потери невелики». Удивительно, но тем же словом – «удовлетворительно» – охарактеризовал результаты сражения кронпринц Рупрехт Баварский, командовавший группой армий своего имени, включавшей и 4-ю полевую. У него для этого было больше оснований: немцы не уступили ключевые высоты и сохранили боеспособность резервных дивизий, которые не понесли потерь и не вступали в бой.
Несмотря на потери и невозможность прорвать позиции немцев, Хейг настаивал на продолжении атаки. Отчасти он аргументировал это тем, что союзники британцев, прежде всего французы и русские, находились в кризисе. Поэтому, по его мнению, британцы должны были атаковать, чтобы не позволить немцам получить передышку. Премьер-министр Ллойд Джордж выступал против продолжения атак, но не смог или не захотел спорить с Хейгом, вероятно, полагая, что дальнейшие неудачи дадут ему шанс избавиться от генерала.
После короткой передышки, предложенной генералом Пламером, битва при Ипре возобновилась. Одной из её ключевых частей стала битва на Менинской дороге (20–25 сентября 1917 г.), где впервые была применена стратегия Пламерa «укусить и удержать». Этот подход заключался в том, чтобы атаковать небольшой участок фронта, подвергнув его предварительно интенсивному артиллерийскому обстрелу. Наступающие войска продвигались на глубину до 1370 метров, где окапывались и закреплялись. После этого следующая волна войск продолжала атаку, а первые оставались в резерве. Такой подход позволял избежать чрезмерного растягивания линий снабжения и минимизировать уязвимость для немецких контратак.
Эта тактика стала возможной благодаря улучшению погодных условий: высыхание почвы в конце августа – начале сентября позволило развернуть больше артиллерии. Кроме того, британцы активно использовали авиацию для артиллерийского наблюдения, штурмовых атак и подавления противовоздушной обороны. Всё это позволяло поддерживать организованную оборону и отражать немецкие контратаки.
В целом, тактика Пламера «откусывать по кусочку» оказалась успешной: британцам удалось, например, захватить плато Гелювельт.
Создавшаяся ситуация вынудила немцев модернизировать систему обороны. Изначально Людендорф, заместитель Гинденбурга (начальника Генерального штаба Германской империи с 1916 года), попытался расположить резервы вплотную к зоне боёв, чтобы встретить британскую пехоту сразу после того, как она выйдет из-под защиты своей артиллерии. Однако это решение оказалось ошибочным: дальнобойная артиллерия союзников наносила серьёзные потери немецким войскам. В ответ Людендорф изменил тактику, сократив численность войск на передовой до минимума и оставляя контратакующие дивизии в тылу. Эти действия тщательно планировались, а перед контрударами проводилась массированная артиллерийская подготовка.
Братья Гракхи
Фото: типичная часть поля битвы при Пашендале в 1917 году
