Наивная политология

Почему канал Серокожие схемы утверждает, что несмотря на все обнуления, репрессии, нарушения и культ личности, в России до сих пор нет личной, персоналистской диктатуры. Не путать с диктатурой капитала в советском, классовом понимании или диктатурой меньшинства в широком понимании.
Следует отметить, что персоналистской диктатуре соответствует скорее тоталитаризм, чем авторитаризм, но справедливо сделать исключение для радикализирующихся, переходных форм авторитаризма.
Сравнивать российскую несовершенную диктатуру с настоящей диктатурой это почти как сравнивать современный российский автопром с "настоящим" (пускай даже советским) автопромом.
Во-первых, сложно сравнивать довольно умело описанного в Куклах Шендеровича Путина с такими харизматиками как Лукашенко или Эрдоган.
Во-вторых, диктатура это цельное идеологическое и имущественное ядро: шаг влево, шаг вправо - расстрел. В России же для определенного круга лиц существует широкая представительная демократия.
В России существует плюрализм мнений, центры влияния, разнонаправенные ЛОМы, колоссальные политические дрязги. Одна проблема - так как парламент теперь не место для дискуссий, все обсуждения проходят на различных Столыпинских формумах, дачах, собраниях, в высоких кабинетах, а последствия конфликтов вылезают наружу в темах, освещаемых лишь в федеральных и региональных компроматных ТГ-канальцах. Российская элита расколота, разобщена и имеет нерешаемые конфликты как имущественного, так и идеологического характера.
В развитых странах с более традиционной политической моделью, каждая из подобных сил, "башен", имеет политическую партию для выражения своих интересов. Естественно, приходится торговаться с избирателем, который будет выбирать тот или иной сорт лжецов, олигархов и коррупционеров.
Возможно, первое, что сделала российская элита, объединившись в нулевые в своеобразный профсоюз "Единая Россия" - выключила народ из политики, оставив всего один вопрос: "Доверяете или не доверяете?". Остальное мы сами. А теперь, сообразно падению доверия системы к народу, и доверяете сами.
И тут начинается самое веселое.
Для губернаторов, например, выведен свой специфический KPI, осонованный на предельно синтетических показателях: сколько раз мелькал в подконтрольных ему СМИ, сколько лайков и ботов-подписчиков закуплено в соцсетях, сколько освоено бюджетных средств под динозаврьи, экономически безрассудные кластеры.
Будущие же губернаторы прыгают, бегают, ползают под танками, но смельчаки боятся как огня бабульку, спрашивающую про то, как ей выжить на пенсию. Потому предпочитают общаться с избирателями в Инстаграме, малодоступном той части населения, которой нечего терять и есть что сказать.
В России идет активнейшая политическая борьба, в том числе за статус преемника, но как показывают результаты выборов, ни легальной, публичной политической модели, ни населения она не касается, так как ведется исключительно в своей синтетической реальности.
И в этом плане следует обратить особое внимание на новоприобретенные российские регионы: Севастополь и Крым. Публичная политическая борьба – такая.
Зато компроматный схематоз и расклады в переделе сфер влияния между игроками такие, что Макиавелли охренеет.
Если в более старых российских регионах сохраняется какое-то реликтовое вовлечение народных масс в политику, то в новых регионах всё новое, с иголочки. Можно сказать, лабораторные условия наблюдения новой политической реальности.

www.group-telegram.com/us/greyshemes.com/750

153 viewsedited  Sep 27, 2021 at 06:16

Почему канал Серокожие схемы утверждает, что несмотря на все обнуления, репрессии, нарушения и культ личности, в России до сих пор нет личной, персоналистской диктатуры. Не путать с диктатурой капитала в советском, классовом понимании или диктатурой меньшинства в широком понимании.
Следует отметить, что персоналистской диктатуре соответствует скорее тоталитаризм, чем авторитаризм, но справедливо сделать исключение для радикализирующихся, переходных форм авторитаризма.
Сравнивать российскую несовершенную диктатуру с настоящей диктатурой это почти как сравнивать современный российский автопром с "настоящим" (пускай даже советским) автопромом.
Во-первых, сложно сравнивать довольно умело описанного в Куклах Шендеровича Путина с такими харизматиками как Лукашенко или Эрдоган.
Во-вторых, диктатура это цельное идеологическое и имущественное ядро: шаг влево, шаг вправо - расстрел. В России же для определенного круга лиц существует широкая представительная демократия.
В России существует плюрализм мнений, центры влияния, разнонаправенные ЛОМы, колоссальные политические дрязги. Одна проблема - так как парламент теперь не место для дискуссий, все обсуждения проходят на различных Столыпинских формумах, дачах, собраниях, в высоких кабинетах, а последствия конфликтов вылезают наружу в темах, освещаемых лишь в федеральных и региональных компроматных ТГ-канальцах. Российская элита расколота, разобщена и имеет нерешаемые конфликты как имущественного, так и идеологического характера.
В развитых странах с более традиционной политической моделью, каждая из подобных сил, "башен", имеет политическую партию для выражения своих интересов. Естественно, приходится торговаться с избирателем, который будет выбирать тот или иной сорт лжецов, олигархов и коррупционеров.
Возможно, первое, что сделала российская элита, объединившись в нулевые в своеобразный профсоюз "Единая Россия" - выключила народ из политики, оставив всего один вопрос: "Доверяете или не доверяете?". Остальное мы сами. А теперь, сообразно падению доверия системы к народу, и доверяете сами.
И тут начинается самое веселое.
Для губернаторов, например, выведен свой специфический KPI, осонованный на предельно синтетических показателях: сколько раз мелькал в подконтрольных ему СМИ, сколько лайков и ботов-подписчиков закуплено в соцсетях, сколько освоено бюджетных средств под динозаврьи, экономически безрассудные кластеры.
Будущие же губернаторы прыгают, бегают, ползают под танками, но смельчаки боятся как огня бабульку, спрашивающую про то, как ей выжить на пенсию. Потому предпочитают общаться с избирателями в Инстаграме, малодоступном той части населения, которой нечего терять и есть что сказать.
В России идет активнейшая политическая борьба, в том числе за статус преемника, но как показывают результаты выборов, ни легальной, публичной политической модели, ни населения она не касается, так как ведется исключительно в своей синтетической реальности.
И в этом плане следует обратить особое внимание на новоприобретенные российские регионы: Севастополь и Крым. Публичная политическая борьба – такая.
Зато компроматный схематоз и расклады в переделе сфер влияния между игроками такие, что Макиавелли охренеет.
Если в более старых российских регионах сохраняется какое-то реликтовое вовлечение народных масс в политику, то в новых регионах всё новое, с иголочки. Можно сказать, лабораторные условия наблюдения новой политической реальности.

BY Наивная политология