Невольно поддаюсь сравнениям республик и их жителей, когда езжу в поселки и города, особенно на тех, кто идентифицирует себя как русский. В Осетии, конечно, в основном пишут про осетин, что правильно, но именно русских и переселенцев со всего Советского союза крайне редко рассматривают так сказать КАК ОБЪЕКТ НАБЛЮДЕНИЯ, а зря
Есть определенные вещи, которые различаются у тех русских кто живет в республиках, и тех, кто живет в областях. У тех, кто в республиках – ярко выраженная идентичность не на основе своей этнической принадлежности, а на основе региона, откуда ты. Так в моем классе был Сережа, родившийся во Владикавказе, во время уроков истории или осетинского любил подчеркивать что «он русский, но он осетин». Сначала мне казалось это странным, мол зачем ты приписываешь себя к тому, к чему не имеешь прямого отношения, а спустя время думаю, что в целом нет обозначения жителя Осетии без этно привязки, и даже логично что он себя так называет. В России не был, всю жизнь в Осетии, осетинец?
Например в Дагестане все просто – ты дагестанец, этот регион особенно этнически разнообразен и сложно строить в республике на базе этноса идентичность. В Татарстане легко говорят «татарстанец», в Осетии же «осетинец» звучит кринжово да и не в таком широком обиходе среди русских и других не осетин. При этом не секрет что регион также этнически разнообразен, я лично знала корейцев, армян, татар, азербайджанцев, грузин, евреев.
Не считаю что правильно привязывать себя все-таки к осетинам, несмотря на то, что ты живешь в республике. Да, ты житель Осетии, уважаешь культуру, людей и тд, при этом невольно примыкаешь к такой «серой» зоне. Ты вроде не осетин, но и не то чтобы русский из остальной России.
В Карелии я четко ощутила это у русскоговорящих в поселке. Спрашиваешь «откуда ваши предки?», по наблюдениям в Пийтсиеки 70 процентов из Беларуси, другие украинцы и русские из Тамбовской, Вологодской, Ленинградской областей, и одна единственная семья финны, но это стало настолько их родным местом, что они не могут назвать себя «карелами», но уже и не беларусы, и не русские как из остальной России.
Невольно поддаюсь сравнениям республик и их жителей, когда езжу в поселки и города, особенно на тех, кто идентифицирует себя как русский. В Осетии, конечно, в основном пишут про осетин, что правильно, но именно русских и переселенцев со всего Советского союза крайне редко рассматривают так сказать КАК ОБЪЕКТ НАБЛЮДЕНИЯ, а зря
Есть определенные вещи, которые различаются у тех русских кто живет в республиках, и тех, кто живет в областях. У тех, кто в республиках – ярко выраженная идентичность не на основе своей этнической принадлежности, а на основе региона, откуда ты. Так в моем классе был Сережа, родившийся во Владикавказе, во время уроков истории или осетинского любил подчеркивать что «он русский, но он осетин». Сначала мне казалось это странным, мол зачем ты приписываешь себя к тому, к чему не имеешь прямого отношения, а спустя время думаю, что в целом нет обозначения жителя Осетии без этно привязки, и даже логично что он себя так называет. В России не был, всю жизнь в Осетии, осетинец?
Например в Дагестане все просто – ты дагестанец, этот регион особенно этнически разнообразен и сложно строить в республике на базе этноса идентичность. В Татарстане легко говорят «татарстанец», в Осетии же «осетинец» звучит кринжово да и не в таком широком обиходе среди русских и других не осетин. При этом не секрет что регион также этнически разнообразен, я лично знала корейцев, армян, татар, азербайджанцев, грузин, евреев.
Не считаю что правильно привязывать себя все-таки к осетинам, несмотря на то, что ты живешь в республике. Да, ты житель Осетии, уважаешь культуру, людей и тд, при этом невольно примыкаешь к такой «серой» зоне. Ты вроде не осетин, но и не то чтобы русский из остальной России.
В Карелии я четко ощутила это у русскоговорящих в поселке. Спрашиваешь «откуда ваши предки?», по наблюдениям в Пийтсиеки 70 процентов из Беларуси, другие украинцы и русские из Тамбовской, Вологодской, Ленинградской областей, и одна единственная семья финны, но это стало настолько их родным местом, что они не могут назвать себя «карелами», но уже и не беларусы, и не русские как из остальной России.
BY не осетинский пирог
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from us
