Приснилось, что Андрей Колесников узнал, кто является мужем сенатора от Набу. И пошел по улице, приговаривая:
- Слон-он, трамп-штамп, мерц-шмерц...
Наверное, к осадкам.
- Слон-он, трамп-штамп, мерц-шмерц...
Наверное, к осадкам.
Теория трех столов
Вселенная стоит на трех столах.
Первый стол находится на кафедре истории зарубежной философии в МГУ. За этим столом проходит заседание кафедры и там же сидели Чалмерс, Серл, Деннет, Черчленд и другие люди из учебника.
Второй стол — в баре "Братья крафт". Оттуда онтологи атаковали Йошкар-олу, и память об этом с тех пор всегда с нами. Так что это то ли наш марийский Элтурель, то ли наш русский Арменелос.
Третий стол — в "Под Мухой". Там была моральная ответственности и причинность. Возможно будет необходимо все необходимо что-то. Но это только возможно.
Вселенная стоит на трех столах.
Первый стол находится на кафедре истории зарубежной философии в МГУ. За этим столом проходит заседание кафедры и там же сидели Чалмерс, Серл, Деннет, Черчленд и другие люди из учебника.
Второй стол — в баре "Братья крафт". Оттуда онтологи атаковали Йошкар-олу, и память об этом с тех пор всегда с нами. Так что это то ли наш марийский Элтурель, то ли наш русский Арменелос.
Третий стол — в "Под Мухой". Там была моральная ответственности и причинность. Возможно будет необходимо все необходимо что-то. Но это только возможно.
Редис был в возбуждении. Сегодня по почте прислали кролика.
Сопля, сидя в другой комнате, вязала борщ.
Сопля, сидя в другой комнате, вязала борщ.
мы пришли умирать сюда
от Дунса до Тима Уильмсона
живет традиция оксфордской пытки
клещи материальной импликации
ведь метафизика это непросто
тазы трещат, а ежик просто
смотрит вверх на лешин низ
шипит necessarily everything is
necessarily something
так себе из нас танк синк
свободные логики запрещены
свободные логики вон из страны
правила их связаны
вместо них у нас штыри
лишь возможные и тот,
на ком налезла плоть.
нашему крипке показали фигу
умрем же все до едину
в голове штыри штыри штыри
с ними таджикские философы
кто-то уже простое число
а кто-то ничтожество
и это разные вещи
захлебнемся и станем зато
неконкретным чем-то
от Дунса до Тима Уильмсона
живет традиция оксфордской пытки
клещи материальной импликации
ведь метафизика это непросто
тазы трещат, а ежик просто
смотрит вверх на лешин низ
шипит necessarily everything is
necessarily something
так себе из нас танк синк
свободные логики запрещены
свободные логики вон из страны
правила их связаны
вместо них у нас штыри
лишь возможные и тот,
на ком налезла плоть.
нашему крипке показали фигу
умрем же все до едину
в голове штыри штыри штыри
с ними таджикские философы
кто-то уже простое число
а кто-то ничтожество
и это разные вещи
захлебнемся и станем зато
неконкретным чем-то
по улице шла девушка, похожая на локоть. Сопля смотрела на это удивленно и жевала редис.
Кролик был полон надежды.
Кролик был полон надежды.
Audio
we came here to die
from Duns to Timothy Williamson
the Oxford torture tradition thrives —
pliers of material implication
for metaphysics is no simple thing:
pelvics crack, yet the hedgehog,
gazing up at metaphysicians’ bare arses,
hisses: necessarily everything is
necessarily something
our think tank’s a rusted trinket
free logics are forbidden
free logicians out of the land!
their restricted rules are bound
instead we’ve got bayonets
only possible ones and that one
on whom flesh has been pulled...
our Kripke was given the bird
we’ll all perish to the last
to scrub that lèse-majesté word
in the head — bayonets, bayonets, bayonets
with them Tajik philosophers
someone’s already a prime number
someone’s nothing
and these are different things
we’ll choke and become instead
something non-concrete
from Duns to Timothy Williamson
the Oxford torture tradition thrives —
pliers of material implication
for metaphysics is no simple thing:
pelvics crack, yet the hedgehog,
gazing up at metaphysicians’ bare arses,
hisses: necessarily everything is
necessarily something
our think tank’s a rusted trinket
free logics are forbidden
free logicians out of the land!
their restricted rules are bound
instead we’ve got bayonets
only possible ones and that one
on whom flesh has been pulled...
our Kripke was given the bird
we’ll all perish to the last
to scrub that lèse-majesté word
in the head — bayonets, bayonets, bayonets
with them Tajik philosophers
someone’s already a prime number
someone’s nothing
and these are different things
we’ll choke and become instead
something non-concrete