Я знаю, что плохо готова к тюрьме, или пыткам, или давлению по ходу дела — как проект в универе, думаю об этом и всё не начинаю готовиться.
Прежде всего, знаю слишком мало стихов наизусть: современная поэзия расхолаживает, она без рифмы; на выступлениях же можно читать с листа. К другим условиям читательская память не приспособлена.
А меня всегда завораживала способность знать наизусть и много: столько мальчиков влюбили в себя хранилищем Роальда Мандельштама, Веденяпина, Гаричева, эти списки и списки грустных стихов мужчин.
Скоро надеяться будет не на кого.
Когда я еду в такси и думаю, это последний раз, и на всякий случай снова провожу рукой по подлокотнику, запоминая, как плыла узкая улица с дивными фонарями, это задание возвращается ко мне: доучить стихи. Уточнить детали: если это зарубежная поэзия, чей брать перевод? Перевести ли что-то самой? Учить в оригинале? Какой перевес в сторону женщин справедлив для моих предпочтений, сколько из этих текстов будут взрываться в горле, сколько подходят для того, чтобы заплакать и успокоиться, какие обмякнут, как ботинки, из которых заставляют вынуть шнурки.
Навскидку это займёт два месяца подготовки. Я смогу закалиться, вылечить зубы и привыкнуть ко сну при лампе. Но пойдёт клубника, поэты напишут ещё, и световой день станет длиннее, как тень от игольных листов, и у нас появятся дети, которым по мере станут малы холмы, «…и другие стихотворения».
Лиза Хереш, «Радионалётчики включают гисметео»: стихотворения.
Я знаю, что плохо готова к тюрьме, или пыткам, или давлению по ходу дела — как проект в универе, думаю об этом и всё не начинаю готовиться.
Прежде всего, знаю слишком мало стихов наизусть: современная поэзия расхолаживает, она без рифмы; на выступлениях же можно читать с листа. К другим условиям читательская память не приспособлена.
А меня всегда завораживала способность знать наизусть и много: столько мальчиков влюбили в себя хранилищем Роальда Мандельштама, Веденяпина, Гаричева, эти списки и списки грустных стихов мужчин.
Скоро надеяться будет не на кого.
Когда я еду в такси и думаю, это последний раз, и на всякий случай снова провожу рукой по подлокотнику, запоминая, как плыла узкая улица с дивными фонарями, это задание возвращается ко мне: доучить стихи. Уточнить детали: если это зарубежная поэзия, чей брать перевод? Перевести ли что-то самой? Учить в оригинале? Какой перевес в сторону женщин справедлив для моих предпочтений, сколько из этих текстов будут взрываться в горле, сколько подходят для того, чтобы заплакать и успокоиться, какие обмякнут, как ботинки, из которых заставляют вынуть шнурки.
Навскидку это займёт два месяца подготовки. Я смогу закалиться, вылечить зубы и привыкнуть ко сну при лампе. Но пойдёт клубника, поэты напишут ещё, и световой день станет длиннее, как тень от игольных листов, и у нас появятся дети, которым по мере станут малы холмы, «…и другие стихотворения».
Лиза Хереш, «Радионалётчики включают гисметео»: стихотворения.
"He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts.
from us
