Telegram Group & Telegram Channel
Christmas eve in Miller’s Point — главный Рождественский фильм 2024.

Тайлер Таормина — режиссер очень своеобразный, его фильмы похожи сразу на многое, и непохожи ни на что. Это пространства, где Джон Хьюз, Ричард Линклейтер и Ричард Кертис встречаются с Дэвидом Линчем. Обращаясь к довольно избитым жанрам, — будь то coming of age («Хлеб с ветчиной», 2019), или рождественское кино («Christmas Eve»), — оставаясь до определенной степени в поле узнаваемого и стереотипного, он эффектно привносит свежесть, создает острые и запоминающиеся образы, при всей нежности и сентиментальности открывает изнанку праздника и уюта.

Оба фильма ностальгические, пронизанные подростковым восприятием переходных событий, переводящих героев из одной обыденности в новую, пугающую и тревожащую, так как требующей радикальных изменений. Одна из ключевых категорий его поэтики — странное (и в смысле weird, и в смысле quirky). Таормина мастерски обнаруживает странное в банальном и узнаваемом, а банальное в сверхъестественном. И это важный момент его ностальгии, — хотя тут есть и «внешний реализм» и «умышленный архаизм», — он в больше степени сосредоточен не на том, как и что было, а на том, как и что утратилось, на моменте перехода и сопутствующих ему негативных аффектах. Наверное, в качестве ближайшего аналога можно было бы указать «Девственниц-самоубийц» Копполы, но и эта аналогия не совсем достаточна.

В обоих фильмах нет центральных героев, камера перемещается от одних групп людей к другим, выхватывая случайные фрагменты речей, через которые, как через замочную скважину, приоткрываются глубоко личные переживания, впрочем никогда не получающие своего завершения, остающиеся недосказанными. Бессвязное повествование не выстраивается в классический нарратив, но создает емкий образ некоторого ключевого события (выпускного или Рождественской ночи). В «Сочельнике», помимо почти этнографического наблюдения за людьми и их отношением к происходящему, Таормина невероятно метко работает с материальным образом ситуации. Его острый и иногда едкий взгляд подмечает точные, узнаваемые в поседневности, но очень свежие детали. А элементы фарса, откровенно китчевый декор, гротескные образы, обилие цветов и отсутствие четких маркеров времени вызывают амбивалентное ощущение гиперреализма и нереальности этого мира, где игра воображения причудливым образом сочетает идиллическое Ричарда Кертиса и тревогу Дэвида Линча. Формулируя иначе, этот мир настолько же обыденный, насколько и мистический, находящийся где-то по ту сторону времени.

Все это превращает фильмы скорее в чарующую и меланхоличную медитацию о пограничных ситуациях (взросление и выпускной или Рождество и продажа семейного дома), головокружительную галлюцинацию, уютное и тревожное видение, где аналог выпускного подобен метафизической инициации, а поездка к родственникам на рождество уподобляется «Космической Одиссеи».



group-telegram.com/jodavszombies/762
Create:
Last Update:

Christmas eve in Miller’s Point — главный Рождественский фильм 2024.

Тайлер Таормина — режиссер очень своеобразный, его фильмы похожи сразу на многое, и непохожи ни на что. Это пространства, где Джон Хьюз, Ричард Линклейтер и Ричард Кертис встречаются с Дэвидом Линчем. Обращаясь к довольно избитым жанрам, — будь то coming of age («Хлеб с ветчиной», 2019), или рождественское кино («Christmas Eve»), — оставаясь до определенной степени в поле узнаваемого и стереотипного, он эффектно привносит свежесть, создает острые и запоминающиеся образы, при всей нежности и сентиментальности открывает изнанку праздника и уюта.

Оба фильма ностальгические, пронизанные подростковым восприятием переходных событий, переводящих героев из одной обыденности в новую, пугающую и тревожащую, так как требующей радикальных изменений. Одна из ключевых категорий его поэтики — странное (и в смысле weird, и в смысле quirky). Таормина мастерски обнаруживает странное в банальном и узнаваемом, а банальное в сверхъестественном. И это важный момент его ностальгии, — хотя тут есть и «внешний реализм» и «умышленный архаизм», — он в больше степени сосредоточен не на том, как и что было, а на том, как и что утратилось, на моменте перехода и сопутствующих ему негативных аффектах. Наверное, в качестве ближайшего аналога можно было бы указать «Девственниц-самоубийц» Копполы, но и эта аналогия не совсем достаточна.

В обоих фильмах нет центральных героев, камера перемещается от одних групп людей к другим, выхватывая случайные фрагменты речей, через которые, как через замочную скважину, приоткрываются глубоко личные переживания, впрочем никогда не получающие своего завершения, остающиеся недосказанными. Бессвязное повествование не выстраивается в классический нарратив, но создает емкий образ некоторого ключевого события (выпускного или Рождественской ночи). В «Сочельнике», помимо почти этнографического наблюдения за людьми и их отношением к происходящему, Таормина невероятно метко работает с материальным образом ситуации. Его острый и иногда едкий взгляд подмечает точные, узнаваемые в поседневности, но очень свежие детали. А элементы фарса, откровенно китчевый декор, гротескные образы, обилие цветов и отсутствие четких маркеров времени вызывают амбивалентное ощущение гиперреализма и нереальности этого мира, где игра воображения причудливым образом сочетает идиллическое Ричарда Кертиса и тревогу Дэвида Линча. Формулируя иначе, этот мир настолько же обыденный, насколько и мистический, находящийся где-то по ту сторону времени.

Все это превращает фильмы скорее в чарующую и меланхоличную медитацию о пограничных ситуациях (взросление и выпускной или Рождество и продажа семейного дома), головокружительную галлюцинацию, уютное и тревожное видение, где аналог выпускного подобен метафизической инициации, а поездка к родственникам на рождество уподобляется «Космической Одиссеи».

BY Йода против зомби













Share with your friend now:
group-telegram.com/jodavszombies/762

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from us


Telegram Йода против зомби
FROM American